Инквизиция: Омнибус - Дэн Абнетт

Ожесточающая все ещё кипела мощью и дёрнулась вперёд, когда из-за ложи хора появилась невредимая Медея. Мне пришлось применить силу, чтобы усмирить голодный клинок.

— Уходим! — сказала Бетанкор.

Унгиш была мертва. Я ничем уже не мог помочь ей. И столь многое должен был сделать для неё. Она оказалась права. Права во многом. Права в том, что касалось её судьбы. Я боялся даже подумать о том, что ещё из сказанного ею могло оказаться правдой.

Медея рассказала мне, что, услышав мой отчаянный вызов на глоссии, она подняла шлюпку с Поля Эзры и, несмотря на все официальные требования остановиться, прилетела и приземлилась во внутреннем дворе собора Святого Эзры Смотрящего.

Когда мы выбежали на вечернюю улицу и помчались мимо толпы ошеломлённых паломников, в страхе отпрыгивающих с нашего пути, городских арбитров и Фратерис Милицию уже поднимали по тревоге. Не было никакого смысла дожидаться встречи с ними.

Шлюпка взметнулась в небеса и взяла курс на «Иссин», покидая Орбул Инфанта с предельно возможной скоростью.

Все было ужасно, и я впал в уныние. Уверенность и оптимизм, с которыми мы все улетали с Синшары, таяли на глазах. Орбул Инфанта должна была стать только первой частью долгой стратагемы, но из-за Танталида все пошло наперекосяк. Я оказался не в состоянии войти в контакт с Гладасом и обнаружил, что при всей моей осторожности отправка посланий не была безопасной. Мне не удалось даже приступить к третьей задаче, которую я планировал осуществить на Орбул Инфанта — поиск Имперского архива, содержащего информацию о Квиксосе.

По крайней мере, оружие мы освятили. И Ожесточающая более чем отлично показала себя в бою.

На перехват «Иссина» вылетели фрегаты Фратерис Милиции вместе с несколькими судами Имперских Космических сил, но навигатор Максиллы вывел нас из системы в Имматериум прежде, чем они смогли хотя бы приблизиться. Некоторые корабли преследовали нас в варпе ещё восемь дней, после чего нам наконец удалось избавиться от своих преследователей с помощью серии выходов в материальное пространство и резкой перемены курса.

Мы залегли на дно. Месяц в ангаре в убогом, всеми забытом сельскохозяйственном мире, потом ещё два на автоматизированной станции на Квайле. Я вздрагивал от каждого шороха, ожидая за любой дверью появления врагов и преследователей. Но все было тихо, нас оставили в покое. Максилла сделал свою карьеру на том, чтобы проходить незамеченным и отводить от себя внимание. Теперь он поставил своё искусство нам на службу, вернув мне уверенность в завершении дела.

Спустя три месяца после побега с Орбул Инфанта мы рискнули совершить переход до Глорисента, отдалённого, но преуспевающего торгового мира в субсекторе Антимар, Сектора Скарус, всего в двух субсекторах от Геликана. Хотя миры вроде Гудрун и Трациан Примарис лежали на расстоянии в добрых четыре месяца полёта, мы чувствовали себя практически дома. Замаскировавшись, мы с Медеей посетили омываемые морем каменные холмы одного из главных торговых ульев, где приобрели пару астропатов, купив их услуги у местной коммерческой гильдии по открытому арендному договору.

Звали их Адгур и Аули. Оба были молодыми мужчинами, весьма одарёнными, но глупыми и лишёнными эмоций. Их молодые головы были чисто выбриты, а разъёмы сверкали новизной. И разговаривали они чрезмерно чопорно, что, к сожалению, являлось результатом бездумного зазубривания правил этикета. Но зрачки их окружала мгла, а плоть теряла свой юный блеск. Суровая жизнь астропата уже взимала свою дань.

С их помощью я отправил новые послания, отменяющие первоначальные и пересматривающие некоторые аспекты схемы моих действий. Ни в одном из сообщений теперь не предлагалось личных встреч, как в случае с Гладасом. Больше я не собирался так подставляться.

Спустя неделю, так и не дождавшись ответа, мы покинули Глорисент и, миновав Мимонон, отправились к Саруму, столичному миру субсектора Антимар. Мне удалось с пользой провести время в его библиотеках, но скоро пришлось покинуть планету, когда неприятный, низкорослый исповедник начал повсюду ходить следом, словно узнал меня.

Ещё встав на якорь у Сарума, я получил первые ответы, каждый из которых был зашифрован: от Биквин с Мессины и от Эмоса с Гудрун. Оба докладывали, что реализация их задач прошла куда более гладко, чем у меня. Два дня спустя от Иншабеля с Эльвара Кардинал поступило плохо читаемое послание. Из полученных частей следовало, что и ему удалось добиться некоторых успехов. Мне не терпелось узнать больше.

За неделю до того, как мы оставили Сарум, я получил ещё два послания, оба были анонимными, одно с Трациана Примарис, а второе пришло из скопления рабских миров, подчинявшихся Селис Провинс в Офидианском субсекторе. По тщательной кодировке и языку обоих сообщений я распознал их отправителей.

Моё настроение приподнялось.

После этого продвижения все снова, казалось, остановилось и впало в стагнацию. Не было ни прогресса, ни новых сообщений.

Нам пришлось покинуть Лорвен, на которой мы сделали нашу следующую остановку, с почти непристойной поспешностью — на орбиту вышла флотилия боевых кораблей Военного флота Ривера. Теперь-то мне известно, что их маневрирование возле Лорвен — а заодно и около Сарума и Фемис Мейор — стало частью предупреждающего развёртывания войск по причине неожиданно объявившихся в этом субсекторе двух блуждающих остовов кораблей. Но тогда их приближение заставило нас прятаться в течение тринадцати беспокойных недель между коричневым и чёрным звёздными карликами угасающей звёздной колыбели.

Пока мы были в Эмпиреях, направляясь к Древлианскому Скоплению, миновало следующее Сретение. Мы с Медеей и Максиллой отметили его вместе, втроём. Двое астропатов и навигатор не получили приглашения присоединиться к нам. Я поднял бокал за то, чтобы наша миссия и дальше продолжалась успешно. Вряд ли бы я стал так веселиться, если бы знал, что пройдёт ещё целый год, прежде чем наш план вступит в заключительную стадию.

Первые четыре месяца триста сорок второго я провёл в бесплодных поисках знаменитого преподобного отшельника Лукаса Кассиана среди вонючих болот Древлии II только для того, чтобы узнать о его убийстве членами культа монодоминантов, произошедшем четырьмя годами ранее. По ходу поисков я пресёк деятельность наводнявшей эти болота секты, поклонявшейся демону чумы. Это оказалось весьма нелёгким делом, но мой полный отчёт по нему хранится в архиве Инквизиции отдельно, поскольку не имеет прямой связи с этими записями. Кроме того, я продолжаю относиться к нему как к прискорбной задержке и пустой трате времени. Также не стану я излагать здесь полную историю рискованных действий Натана Иншабеля на Эльвара Кардинал или о невероятных и экстраординарных похождениях Гарлона Нейла на Бимус Тертиус, хотя обе повести и относятся к этому повествованию. Иншабель написал собственный, освежающе остроумный отчёт о своих деяниях, к которому может обратиться любой, обладающий соответствующим допуском и который я рекомендую к прочтению ради просвещения и пользы. Нейл же попросил меня не включать его историю в этот доклад и никогда не пытался записать её сам. Узнать её может лишь тот, кому хватит безрассудства спросить у него самого и денег на долгую ночь серьёзной попойки.

Все это время в Империуме я считался преступником, разыскиваемым Инквизицией за свою ересь. Что интересно, в течение этого срока никто не стал формально опровергать или отменять опубликованную мной карту Квиксоса.

В середине 343.М41 «Иссин» доставил меня на Тессалон, феодальный мир неподалёку от Гесперуса в Геликанском субсекторе. Это место было выбрано Нейлом в качестве точки для нашего секретного сбора. Чтобы проверить территорию и убедиться, что нас не раскрыли, он прибыл на неделю раньше вместе с двадцатью полевыми агентами, набранными из моего штата на Гудрун. Приготовился он всесторонне и изобретательно. Никто не мог приблизиться к точке встречи без его ведома. При малейшей угрозе нарушения внешнего периметра или официального вторжения у нас оставался достаточный запас времени, чтобы ретироваться.

В качестве дополнительной предосторожности я должен был появиться последним.

Тессалон — это суровый, небольшой мир, чьё население живёт в тёмных веках и ничего не знает об Империуме и галактике за пределами своего неба.

Для места встречи была выбрана разрушенная крепость на севере второго континента, в двух тысячах километров от ближайшего поселения аборигенов. Несколько одиноких пастухов и усталых крестьян, несомненно, увидели огни наших кораблей в небесах, но они казались им просто божественными предзнаменованиями или сверканием глаз мифических зверей.