Фейки об СССР. Исторические ошибки VIP-персон - Елена Анатольевна Прудникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Ежедневный журнал», 25 мая 2010 г.
В наиболее фундаментальном исследовании советского коллаборационизма — книге Сергея Дробязко «Под знамёнами врага. Антисоветские формирования в составе германских вооружённых сил 1941–1945 гг.» указано, что в армейских и полицейских формированиях Гитлера служило 1,2 млн человек. С учётом молдаван, выступивших на стороне Румынии, карелов, вепсов и эстонцев, служивших в армии Финляндии, небольшого количества эмигрантов, оказавшихся в армиях Италии и Японии, а также чеченских боевиков, действующих в тылу Красной Армии вместе с немецкими диверсионными группами, набирается 1,3 млн при населении СССР 190 млн Это всего лишь 0,68 %. Если учесть, что многие из них шли к немцам лишь под угрозой смерти в концлагере и при первом удобном случае переходили обратно, говорить о гражданской войне тем более смешно.
Зато в Польше директор Института истории Силезского университета Рышард Качмарек, в книге «Поляки в Вермахте», на основании германских документов доказывает: германскую форму носило 450 тысяч граждан Второй Речи Посполитой. С учётом польской и еврейской полиции, а также иных военизированных формирований получается уже 500 тысяч на 35 млн довоенного населения, или 1,43 % — вдвое больше, чем в СССР! Сотни тысяч из них воевали против Красной армии и 60 277 человек попали в плен[9]. Ещё десятки тысяч жителей Западной Белоруссии и Западной Украины в 1941–1944 гг. поступили на немецкую службу, в том числе в 14-ю, 29-ю и 30-ю дивизии СС, как советские граждане, но к началу Второй мировой имели польские паспорта.
Создавать заградоряды у нас не стеснялись ни при Николае II, ни при сменившем его Временном правительстве. По свидетельству военного цензора ставки верховного главнокомандующего Михаила Лемке, командующий 8-й русской армией Алексей Брусилов ещё 5 июля 1915 года приказывал: «сзади надо иметь особо надёжных людей и пулемёты, чтобы, если понадобится, заставить идти вперёд и слабодушных. Не следует задумываться перед поголовным расстрелом целых частей за попытку повернуть назад или, что ещё хуже, сдаться противнику. Все, кто видит, что целая часть (рота или больше) сдаётся, должны открывать огонь по сдающимся и совершенно уничтожать их»[10].
Уже после Февральской революции 1917 года аналогичный приказ отдал командующий Юго-Западным фронтом и будущий вождь белого движения Юга России Лавр Корнилов.
Особо следует учесть, что из 1,3 млн коллаборационистов около 700 тысяч составляли упомянутые Латыниной «добровольные помощники». Как правило, служили они в тыловых подразделениях и часто не имели никакого оружия. Но и в Первую мировую войну таких было предостаточно.
В упомянутых выше мемуарах Михаил Лемке вспоминал, что: «Многие из бежавших из плена показали, что видели обозы от 200 до 300 повозок, где исключительно были наши пленные; для присмотра за ними назначалось по одному германцу на 10–15 человек. Все этапы, хлебопекарни, кухни — как полевые, так и местные — обслуживаются нашими пленными».
В боевые части противники России в Первую мировую войну пленных и жителей оккупированных территорий привлекали не слишком активно. Тем не менее, тысячи поляков из Российской империи, включая будущего основателя Второй Речи Посполитой Юзефа Пилсудского, служили в пяти польских бригадах, сформированных немцами и австрийцами. А ещё существовали три украинские бригады, грузинский легион и финский егерский батальон, причём финны, как и поляки, успели повоевать.
Имели место и восстания в тылу. Свободолюбивые жители Аджарии взялись за оружие после вступления на их территорию турецких войск. Совсем уж свободолюбивые жители Казахстана и Киргизии создали 50-тысячную повстанческую армию, когда правительство попыталось использовать их для военно-строительных работ. Чем эти мятежи отличаются от действий чеченских боевиков во время Великой Отечественной?
Та же картина наблюдается и в Крымскую войну. В одной только захваченной англичанами, французами и турками Евпатории к турецкому гарнизону присоединилось 5 тысяч крымских татар[11]. Вполне сравнимо с Великой Отечественной войной, где через ряды полицаев по всему Крыму их прошло около 20 тысяч.
Боевые действия на Кавказе? Не считая многочисленных поляков, хватало в отрядах имама Шамиля и русских из числа пленных и перебежчиков.
Наиб имама Мухаммад Донного вспоминал: «Рядовой Максимов, освобождённый из плена, рассказывал, что в бытность его в Дарго (столица Шамиля в 1840–1845 гг.) он видел там до пятнадцати русских офицеров, которые содержались гауптвахте — под караулом, все в колодках, а бывший унцукульский комендант — в кандалах. Тот же Максимов видел в Дарго до 500 беглых солдат, которые использовались Шамилем для прислуги при орудиях… Когда Шамиль переселился со своими товарищами мухаджирами в Новый Дарго (Ведено, столица Шамиля в 1846–1859 гг.)… у него находилось около трёхсот солдат, перебежавших к нам с разных мест, или же пленных. Среди них были часовщики, кузнецы, плотники, мастеровые. Шамиль велел верному своему мюриду Чёрному Алимаммаду Грубому, назначенному над солдатами (комендантом), построить для них специальный посёлок около Дарго, собрать их там и отпустить провизию и обмундирование из казны через казначея Шамиля и дать им полный отдых. Шамиль говорил, что эти солдаты необходимы, в боях они будут при пушках и будут чинить разбитые части пушек» («Наш царь Шамиль, или Русские в имамате»).
Войны с Наполеоном? Кроме привлечённых к делу мужичков-обозников, во французскую армию влились 25 тысяч уроженцев Литвы и Белоруссии, где император Европы провозгласил создание Великого княжества Литовского.
Не впечатляет по сравнению с сотнями тысяч в боевых и полицейских частях оккупантов во Вторую мировую войну? Так и наполеоновская армия во много раз меньше, чем гитлеровская, боевые действия на территории страны длились шесть месяцев, а не три с лишним года, и территория, охваченная войной, куда менее обширна.
Походы орлов Екатерины II? Посол России в Англии Семён Воронцов докладывал: «Я видел наших храбрых соотечественников целыми тысячами на службе у пруссаков и австрийцев; а лица, бывшие в Швеции, уверяли меня, что в Стокгольме и Готенбурге они видели с лишком две тысячи русских, служивших в шведской армии»[12].
Баталии
