Легенды острова Джерси (ЛП) - Майклз Эррен

Глаза Нероли были полны дикого страха, и она прижималась к отцу.

— «Красное небо» ударился о скалу, — в ужасе сказал капитан, указывая на головной корабль, который накренился набок. — Но как это может быть?

«Красное небо» взметнулся вверх, его киль поднялся в воздух, когда накатывающие волны заставили подняться высоко на невидимые скалы под поверхностью воды, а затем движение океана снова оторвало лодку, выпотрошив ее нос к корме.

Крики матросов звенели в ночи, когда безжалостный прилив загнал еще один корабль на скрытый риф, сокрушив нос силой удара. Матросы были выброшены за борт и с такелажа.

— Помоги нам Бог, это ловушка, — прошептал капитан. А потом он взревел: — Держаться! Всем держаться! Нас ведут прямо на скалы!

Когда его люди бросились выполнять приказы, он беспомощно наблюдал, как третий корабль у берега пытается сбавить скорость, а его собственный капитан выкрикивает приказы, когда тоже понял, что здесь нет безопасной гавани. Корабль дернулся и накренился вбок, когда острые концы рифа внизу врезались в киль. Он застрял, бьющиеся волны начали раскачивать барку, ударяясь о корпус, царапая.

Лодка безжалостно упиралась в камень, разрывая нижнюю часть, будто каменные зубы жевали бревна. Корабль позади них, не имея возможности замедлить ход или повернуть, врезался в них, раздавив лодку и ее людей и пронзив собственный корпус на берегу, они почти сразу же начали тонуть, моряки бросились в безжалостное море, чтобы их не утащило вместе с судном, но они были жестоко выброшены на скалы и затоплены горными волнами.

— Вредители! — капитан сплюнул и снова уставился на пляшущие огоньки. Теперь он мог различить фонари, поднятые на шестах, чтобы имитировать огни в снастях лодок в гавани.

— Зачем им это делать? — в ужасе спросил сеньор Пьетра.

— Они тянут нас на скалы, чтобы уничтожить корабли, чтобы забрать наш груз, когда мы будем уничтожены.

Глухой удар и скребущий звук под ними превратили кровь капитана в лед, когда скрытые под волнами камни ласкали борт корабля. Это было похоже на то, будто какой-то огромный зверь испытывал свои когти на их корпусе.

— Сделай же что-нибудь, отец! — закричала Нероли, ее глаза были дикими, как у пойманного зверя.

— Я не властен ни над водой, ни над воздухом, дитя мое. — Я не могу справиться ни с волнами, ни с ветром, — сказала Пьетра, крепче прижимая ее к себе.

Торговец в отчаянии посмотрел на капитана, который старался не выдать своего ужаса. Он твердо держал руки на штурвале, пока его люди чистили паруса и тянули канаты с безупречной эффективностью, которая все еще не могла сравниться с сильным ветром и мощным напором прилива. Они упали с вершины одной большой волны и ударились о скалу, не так сильно, чтобы расколоть корпус, но с достаточной силой, чтобы сбросить одного из матросов с такелажа.

Капитан стиснул зубы, поворачивая штурвал в сторону от этого рифа, держа их ровно, не зная, направляет ли он их прямо в другую скрытую ловушку.

Нероли всхлипнула, когда легкий толчок отбросил их на правый борт. Капитан судорожно сглотнул, во рту у него пересохло от страха, и, пока первый помощник выкрикивал приказы, руки его легко лежали на штурвале. Корабль и команда находились в идеальном симбиозе, плывя вслепую, когда их заставляли все ближе подходить к берегу, медленно, но недостаточно медленно, чтобы защитить их, если волны прижмут к скалам.

— Слева камни, — тихо сказал Пьетра.

Капитан направился прочь от пятна воды, которое казалось ему не более опасным, чем любое другое.

— Вы видели, как они вынырнули на поверхность? — спросил он, наконец.

— Я чувствую их под водой, — сказала Пьетра.

Глаза торговца были закрыты. Его лицо сосредоточенно сморщилось.

— Здесь повсюду разбросаны камни. Я должен был это предчувствовать, но из-за грозы мы должны повернуть назад! Там нет безопасного пути к берегу, и даже если бы и был, эти люди, скорее всего, убьют нас, когда мы достигнем его.

— Прилив не позволит нам повернуть назад, — признался ему капитан, и когда он снова встретился взглядом с купцом, то не смог скрыть своего отчаяния.

Теперь они могли различить очертания кораблекрушений; люди острова, казалось, почти шли по воде, когда переходили от скалы к скале у берега, подходя ближе, чтобы увидеть этот последний корабль, разорванный на части о скалы.

Огромная волна обрушилась на палубу, и Нероли вскрикнула.

Чем ближе они подходили к видимым скалам и к ревущей белизне бурунов, тем сильнее вздымались и опадали волны, заставляя лодку подчиняться качке и рысканию ревущего океана. Попытки капитана управлять судном становились все более тщетными, он изо всех сил старался удержать волны позади себя, чтобы они не разбились о борт лодки и не опрокинули их. Затем прилив отступил, и волна подняла их высоко вверх, когда он начал прорываться в белую воду. Они были пойманы прибоем, и с огромной скоростью разбивающаяся волна гнала их, как карету, запряженную белыми лошадьми. Потеряв контроль, они с ревом рванули вперед, а затем с огромной силой ударились о камни. Капитан ахнул, почувствовав, как его ребра треснули о штурвал. Его люди были сброшены на палубу, как тряпичные куклы, но торговец каким-то чудом удержался на ногах, будто был вживлен в нос корабля.

Передняя часть утяжеленной барки торчала высоко из воды под неестественным углом. На какое-то мгновение капитану показалось, что сила волн унесет «Ворона» далеко вперед, но затем они вклинились между остриями двух скал, и корабль начал медленно разваливаться на части, бревна трещали под его тяжестью.

Корма начала отрываться позади них, Торговец двинулся вперед, на нос, прижав дочь к груди одной сильной рукой. Он перегнулся как можно ниже через борт корабля и провел пальцами по камням, о которые они разбились, странная дрожь пробежала по бревнам корабля, и даже когда барка продолжала разрываться надвое, ее корма крепко держалась между камнями.

Даже когда вокруг них опускались мачты, грохочущие волны не могли сдвинуть нос корабля с того места, где он застрял.

Разбойники ползли по скалам, которые были достаточно высоки, чтобы защитить их от бушующего моря. Как пауки в паутине, они двигались вперед, опасаясь своей неведомой добычи.

С могучим треском задняя часть судна полностью оторвалась от передней, вываливая груз в голодную пасть океана, разбитые сундуки каскадом сыпали золотом, когда скользили в белую воду.

У капитана мелькнула странная мысль, что кончики пальцев торговца каким-то образом привязали их к камням, когда в ночи раздался голос Пьетры:

— Жители этого острова, умоляю вас, возьмите мою дочь. Спасите ее! Она дороже для меня и для всего мира, чем любое состояние, которое вы могли бы украсть с этих кораблей.

Разбойники не отвечали, ухмыляясь и шевелясь, как голодные собаки, когда медленно приближались.

— Люди этого острова, — снова позвал купец, и капитан удивился тому, что его голос перекрывает шторм и ревущие волны, — если вы спасете мою дочь, я охотно отдам вам все, что у меня есть, и даже больше: несметное состояние и невероятную власть. Она — последняя из нашего рода, самая последняя из Земных Певцов. Заключите со мной эту сделку, прошу вас.

— Мы все равно получим все, что принадлежит тебе, дурак, как только твой корабль пойдет ко дну, — крикнул в ответ один из мужчин. Его соотечественники захихикали, но затем треск бревен заглушил их смех и крики, когда лодка начала скользить назад в волны.

Громкий голос Пьетры прогремел над всеми, когда он в последний раз крикнул разрушителям:

— Я умолял вас и торговался с вами. А теперь я заклинаю вас: спасите мою дочь, или я разорву ваши жизни в пух и прах! Через год, начиная с этого дня, я покажу вам свою месть. А теперь проявите милосердие к моему ребенку и к себе. Возьми мою дочь или потеряете все.

— Просто возьмите ее! — капитан услышал, как эти слова сорвались с его собственных губ, когда бревна под его ногами начали расходиться: — Что вы за чудовища? Просто спасите ребенка!