Записки прокурора - Анатолий Безуглов

Итак, теперь оставалось только одно предположение - убийцей Краснова мог быть неизвестный мужчина с бородой и в галифе. Но кто он?

Оставались неизвестными и мотивы преступления. Может, какая-то старая обида или сведение счетов?

Выяснили, что в прошлом году Краснова ограбили - отняли часы и стипендию. Стали разрабатывать эту версию, но она оказалась бесперспективной. Потом Иван Хромов вспомнил, что Дима одно время дружил с девушкой, брат которой водился с сомнительной компанией. И эта линия не дала результатов.

Каждое воскресенье Иван Хромов, по просьбе Коршунова, ходил в клубы, кинотеатры, на стадион, короче, в те места, где бывает много народу. Авось случайно встретит и опознает убийцу. Но все было впустую.

- Не знаю, Захар Петрович, но, кажется, что-то забрезжило, - зашла как-то ко мне Гранская. - И с чего все началось? Сижу я на днях в парикмахерской, жду свою очередь. Из мужского зала выходит парень. Заходил с усами, а вышел без них...

- Осенило, как Архимеда в бане?

- Почти, - улыбнулась следователь. - Понимаете ход моих мыслей?

- Да. Хотите сказать, сам факт, что преступник сбрил бороду, дает возможность...

- Вот-вот, - кивнула Гранская. - Но прежде еще нужно узнать, кто был с бородой, а кто нет. Каждый мужчина хоть раз в два месяца бывает в парикмахерской. И, как правило, у одного мастера. Мы с Коршуновым обошли все мужские парикмахерские, и в той, что напротив универмага, один мастер нам сообщил, что его клиент в конце мая вдруг сбрил шикарную бороду. А до этого отращивал и холил ее несколько лет...

- Нашли этого человека?

- Кажется, да. Парикмахер сказал только, что его называли "философ". Мы стали гадать, что могла бы означать эта кличка. Может, кто из наших городских интеллектуалов? Но оказалось, что он работает на машиностроительном заводе. Некто Решетников. Петр Касьянович.

- Кем работает?

- Тут, правда, кое-какие неясности. Или, скорее, административные хитрости. Оформлен токарем, а на самом деле художник в клубе завода. Решетникову 42 года. Но, судя по фотографии, выглядит старше своих лет.

- На фотографии он с бородой?

- К сожалению, нет, уже после того, как он расстался с ней.

- Хромову предъявляли?

- Да. Перед этим подрисовали бороду. На опознании Ваня сказал, что это он, тот самый мужчина. И добавил: кажется.

- Все-таки колеблется?

- Это понятно. Хромов видел его мельком да еще с дерева. Но я послала фотографию в Калининскую область. Если и Фокина опознает...

- Что удалось узнать о Решетникове?

- На заводе говорят, что он считает себя непризнанным гением. Окончил художественное училище. Женат третий раз. Жена тоже работает на заводе. Моложе его на двадцать лет. Чертежница в конструкторском отделе. Участвовала в художественной самодеятельности заводского клуба, в танцевальном кружке. Там и сошлись с Решетниковым. Как вышла замуж, кружок бросила.

- Дети есть?

- Нет. Женаты всего полтора года.

- Я бы начал с нее.

Инга Казимировна улыбнулась, посмотрела на часы.

- Через час у меня с ней встреча. Коршунов попросил вызвать ее в завком.

На следующее утро Инга Казимировна положила мне на стол протокол допроса свидетельницы Решетниковой Алевтины Степановны. Вот выдержка из него:

"20 мая мы с мужем Петром Касьяновичем Решетниковым отдыхали в заводском профилактории на Голубом озере. Приехал завклубом с женой и предложил устроить пикник на берегу озера, так как в самом профилактории распивать вино запрещается. С нами пошли еще двое человек. Взяли с собой еду и трехлитровую банку вина, у нас называют такую "долгоиграющая". Мой муж пил мало, он вообще не любит выпивку. Около шести часов вечера Петр захотел вернуться домой, потому что стало прохладно. Но остальные решили еще посидеть, и мы ушли одни. В парке нам встретился парень, молодой человек в плавках. Он стал заигрывать со мной. А когда муж обругал его, то с издевкой произнес: "Тебе, дедуля, на печи бы лежать. Будешь за своей внучкой по пятам ходить, так она и замуж не выйдет". Петр сказал мне, чтобы я шла вперед, он догонит. Парень был выпивши, но я не боялась: муж мог за себя постоять. Я пришла в профилакторий. Скоро подошел и Петр. Я спросила, что с парнем. Муж ответил, что ничего особенного, просто "пьяный воробышек". Так он говорил, когда видел подвыпивших подростков. Я заметила, что у мужа платком перевязана рука. Платок в крови. Я поинтересовалась, что это такое. Муж ответил, что споткнулся и поцарапал об сучок. Мы взяли свои вещи и поехали домой...

Вопрос: Когда вы узнали об убийстве на озере?

Ответ: На следующий же день, то есть 21 мая, когда пришла на завод. Там все об этом говорили.

Вопрос: А знает ли об этом ваш муж?

Ответ: Он узнал 21 мая тоже из разговоров на заводе.

Вопрос: 8 августа в газете "Знамя Зорянска" было опубликовано сообщение, обращенное к свидетелям убийства. Вы читали его?

Ответ: Нет, мы не выписываем "Знамя Зорянска" и ничего об этой заметке не слышали..."

- Ну а дальше? - спросил я Ингу Казимировну.

Она дала мне протокол опознания. Решетникова признала на фотографии парня, что приставал к ней на Голубом озере. Это был Краснов.

Гранская попросила утвердить постановление о взятии Петра Касьяновича Решетникова под стражу в качестве меры пресечения.

- Погодите, Инга Казимировна, - сказал я. - Понимаю, вам не терпится, но мне хотелось бы все-таки сначала допросить Решетникова. Ведь прямых улик у нас пока еще нет.

Согласившись со мной, Гранская вышла, но тут же вернулась растерянная.

- Он здесь, Захар Петрович.

- Кто? - не понял я.

- Решетников... Говорит, пришел с повинной...

У него было осунувшееся сосредоточенное лицо. И хотя глаза смотрели молодо, на лбу, на шее и возле глаз залегли морщины. Я представил его с бородой. Да, она, видимо, набавляла Решетникову еще лет десять, не меньше.

- Когда жена вчера рассказала мне, что ее допрашивал следователь, я все понял. И решил прийти в прокуратуру сам. Признаюсь в убийстве того парня. Кажется, его фамилия Краснов? - спросил Решетников.

- Дима Краснов, - подтвердила Гранская.

- Да, жаль. - Он посмотрел в окно отсутствующим взглядом и продолжил: Честное слово, жаль. Это какой-то рок. Надо же было ему вылезти из леса и нарваться на нас, Извините, мне трудно собраться с мыслями. Но прошу об одном: поверьте мне... В тот день, 20 мая мы пошли на озеро. Были еще завклубом с женой и его брат с товарищем. Ребята молодые, естественно, приударили за моей женой. Хиханьки да хаханьки. Я как на иголках. Тащу Алевтину домой - куда там. Порезвиться ей хочется. Чуть не влепил ей пощечину. Пошли. И надо же тебе - этот парень! Понимаете мое состояние? Меня всего трясет, а он - в самое больное место. Дедушкой обозвал. Я говорю жене: иди, мол, догоню... Честное слово, сначала у меня и мысли не было о ноже. Я бы и так его отколотил. Парень в чащу, я за ним. Думаю, пару горячих ему будет достаточно. Выскочили на полянку. Там костер горит. Парень, гляжу, осмелел. Поднял я голову, а его дружок на дереве дубину отламывает. Ну, думаю, двое на одного да еще с палкой... Плюс ко всему этот Краснов, что к Алевтине приставал, схватил откуда-то нож и на меня. Я защищался как мог. Он полоснул по запястью. И опять что-то обидное сказал. Дальше я не помню себя. Выхватил свой нож... Но поверьте, убивать я его не хотел...

Решетников замолчал.

- Ну а дальше? - сказала Гранская.

- Дальше? - Он потер лоб. - Рука в крови, нож тоже. Вернулся к озеру, обмылся, завязал руку платком. Догнал Алевтину...

- Неужели вы не поняли, что подросток все это спьяну, по глупости? спросил я.

- Периандр, древнегреческий философ, как-то заметил: "Наказывай не только за поступок, но и за намерение", - вздохнул Решетников.

Я, кажется, понял, почему его называли "философом".

- Ну, раз вы так любите древние мудрости, - сказал я, - то неплохо бы помнить и Пифагора: "В гневе ничего не говори и не делай".

- Я себя казню. Все дни и ночи...

- Когда вы 21 мая услышали об убийстве, вы связали это с тем, что произошло с вами на озере? - спросила Инга Казимировна.

- Связал. Да что там, все стало ясно сразу. А потом в газете прочел.

- С женой делились?

- Она не подозревала. До вчерашнего дня... А вообще я ждал, что это вот-вот раскроется. Но все не хватало силы воли пойти к вам...

ЭХО

В конце лета 1971 года группа народного контроля нашего Зорянского керамического завода вскрыла злоупотребления в отделе сбыта. Замешана оказалась и бухгалтерия. Все материалы были переданы в милицию для производства предварительного следствия.

Вел его молодой лейтенант Константин Сергеевич Жаров.

Взялся он энергично. И уже через неделю установил, что в хищениях на заводе главными виновниками были должностные лица этого предприятия, в том числе - бухгалтер Митенкова Валерия Кирилловна.

Помню то утро, когда следователь зашел ко мне - уже прокурору района с постановлением на обыск в ее квартире. Следователь намеревался заехать за Митенковой на завод и оттуда - в ее собственный домик, вернее полдома на самой дальней окраине города, именуемой Вербным поселком. Было серое дождливое утро...