Одержимый тобой - Линн Грэхем

Николай понял, что хотела сказать Элла. Он глубоко вздохнул и произнес:

– Теперь это уже не важно. Сайрус мог придумать что угодно, чтобы очернить память Пола. Он определенно завидовал ему.

– Самое ужасное, что Сайрус говорил правду, а я была настолько глупа, что не видела очевидного. – Элла снова расплакалась, прислонившись к его плечу.

Николай совершенно растерялся. Обычно он бежал от плачущих женщин, как черт от ладана. Как поступить сейчас? Обнять ее? Но она сама к нему прижималась. Николай решил сменить тему.

– Десмон, управляющий баром, скончался от ожогов, – тихо сказал он, – мне позвонил его сын.

– Мне очень жаль, Николай, – с искренним сочувствием ответила Элла.

– Он был отличным парнем, – продолжил Николай, – опекал меня, когда я пришел работать в отель в восемнадцать лет.

– Каким ты был в восемнадцать лет? – спросила Элла, неожиданно для себя переходя на «ты».

Николая удивил вопрос. При чем здесь его восемнадцать лет? Женщины все-таки странные существа.

– Грубым, дерзким и нахальным, – прошептал он в ее волосы, вдыхая их чистый аромат. Николай почувствовал запах клубники, наверное, это ее шампунь, подумалось ему. Он погладил Эллу по волосам, пропуская шелковистые пряди сквозь пальцы, и ощутил, как напрягся его член. Это было очень некстати после недавнего инцидента с Сайрусом. Николай постарался подавить возбуждение.

Подняв голову, Элла посмотрела в худощавое, смуглое лицо Николая. Она увидела первобытный голод в его глазах цвета расплавленной карамели, опушенных густыми ресницами.

– У тебя красивые глаза, – призналась она, задрожав каждой клеточкой своего тела.

«Ну вот, начала с сексуальной ориентации Пола, спросила про мою юность, а закончила красивыми глазами, где логика?» – подумал Николай. Вот именно по этой причине он предпочитал заниматься с женщинами сексом, а не беседовать с ними.

– Я говорил о том, что умер Десмон, – вернулся Николай к первоначальной теме.

Бледное лицо Эллы загорелось от стыда.

– Да, прости меня, – пробормотала она.

– Семья была с ним в момент его ухода. Он очень дорожил близкими, – хрипло сказал Николай. По его глазам и голосу Элла вдруг поняла, что он очень эмоционален, хотя старается спрятать свои чувства за внешней сдержанностью.

– Хотя мне практически неизвестно, как живут нормальные семьи, – нехотя признался Николай.

Элла погладила его загорелое плечо. Кожа под ее пальцами была гладкой и горячей. Элла вздрогнула, смущенно ощущая, как налились ее груди и напряглись соски. Она полностью себя контролировала. И тем не менее всякий раз при взгляде на Николая у нее перехватывало дыхание при воспоминании о его поцелуях.

«И Николай хочет меня, не то что Пол», – с удовлетворением подумала она, чувствуя бедром силу его эрекции.

Элла непроизвольно провела пальчиком по его чувственной нижней губе, прямо взглянув в его горящие вожделением глаза.

– Это приглашение? – вздрогнув, спросил Николай.

– Тебе его выгравировать золотыми буквами? – игриво промурлыкала Элла, дивясь собственной смелости.

– О нет, я схватываю такие знаки на лету, – ответил Николай, опрокидывая ее на подушки. Его рот накрыл ее губы жарко и требовательно. Ему безумно хотелось распять ее на кровати и овладеть ее душой и телом с первобытной страстью неандертальца. Но он помнил, что Элла невинна и требует деликатного обращения. Он смотрел в ее мечтательные зеленые глаза, потемневшие от страсти, на бронзовый каскад разметавшихся по подушке волос, нимбом обрамлявших ее прекрасное лицо. Сайрус причинил ей боль и напугал ее, и все же она хотела Николая. А это значило, что она ему доверяет. Но Николай не был честен с ней до конца, понимая, что не заслуживает доверия. Он отогнал эту мысль, думая о том, что на Элле слишком много одежды. Он сдернул с нее джинсы и майку.

У Эллы перехватило дыхание. Его поцелуй не был дружеским – он был страстным и волнующим. Обняв его за шею, она ответила на поцелуй. Николай теснее прижал ее к себе, не отрывая губ, глубже проникая языком в ее рот. Она не сопротивлялась. Его ладони уверенно и настойчиво исследовали ее бедра и ягодицы. Дрожа от вожделения, Элла прижималась к нему, с упоением принимая ласки опытных рук. Ей хотелось раствориться в этих невероятных ощущениях. Почувствовав, как он стягивает с нее трусики, Элла вздрогнула. Оторвавшись от ее губ, Николай улыбнулся:

– Все в порядке. Мы будем делать только то, что ты захочешь.

– Я хочу все, – дрожащим голосом уверила она.

Николай слез с кровати.

– Ты куда?

– Презервативы, – коротко бросил он, направляясь в ванную. – Их может и не быть, я ведь не живу в этом доме.

– Не беспокойся, у меня вшит контрацептивный имплантат.

Николай нахмурился:

– Зачем ты это сделала?

– Когда мы с Полом были вместе, я подумала, что мне нужна защита от беременности. – Элла помнила, что имплантат рассчитан на четыре года, но не была уверена в точной дате.

– Я всегда пользовался презервативом, но я проверялся, я здоров, – уверил ее Николай.

Элла уже думала о чем-то другом.

– Ты упомянул, что не жил в этом доме. Никогда?

– Никогда, – повторил он. – Получив ключи, я обошел весь дом и пожалел, что никогда не видел деда. В доме много портретов и старых фотографий, на которых, возможно, изображены члены семьи, но спросить не у кого.

– Это печально, – согласилась Элла.

После смерти сестры у него не осталось живых родственников. Правда, он и не искал их. Николай знал, что у деда были сестры.

Бог мой, что эта девушка делает с ним? Он никогда и ни с кем не обсуждал личную жизнь. Вероятно, во всем виноваты ее изумрудные глаза, излучающие такую симпатию и сочувствие.

– Я привык обходиться без семьи, – бесстрастно сказал Николай.

Элла раздумывала, не слишком ли она жалко будет выглядеть, если спрячет свое обнаженное тело под одеялом? Она неловко себя чувствовала, лежа голой на кровати среди белого дня при незадернутых шторах.

– Для меня семья – главное в жизни, – сказала она, нырнув под одеяло. – Не представляю себя без близких.

– Тебе недолго скрываться от меня под одеялом, – предупредил Николай. Его янтарные глаза горели желанием.

Расстегнув молнию, он стащил джинсы. Глаза Эллы округлились при виде его мужского достоинства. Стремясь на помощь к Элле, Николай надел джинсы на голое тело. Николай рассмеялся и откинул одеяло.

– Ты почувствовала благоговение или ужас?

Элла залилась краской.

– Без комментариев…

Его губы коснулись ее шеи, двинулись вниз, разжигая бушующее пламя. Умелые пальцы Николая продолжали нащупывать ее самые чувствительные точки. Проделав дорожку из поцелуев до ее пупка, Николай спустился ниже и раздвинул ее бедра.

– Нет, Ник…

– Это «нет» означает смущение или решительный отказ?

Она прикрыла глаза, стараясь не думать, что он замыслил. Она не такого уж робкого десятка. Его язык стал нежно ласкать бугорок Венеры. Элла со всхлипом втянула в себя воздух, каждая клеточка ее тела дрожала от наслаждения, неведомые ощущения доводили ее до умопомрачения. Горячая волна залила ее лоно, она не могла больше сдерживаться, из горла вырвался протяжный стон удовлетворения.

– Вот видишь, дорогая, абсолютное «нет» было бы ошибкой, – сказал Николай.

Элла молча кивнула, а он вновь приник к ее губам в жадном поцелуе, их языки переплелись в обоюдно жадной страсти обладания друг другом. Николай поудобнее устроился на ней, стараясь не давить всем телом, и одним толчком вошел в нее. Эллу обожгла боль, и она чуть напряглась.

– Хочешь, чтобы я остановился? – прошелестел Николай, соблазнительно глядя на нее темно-янтарными глазами.

– Даже не думай, – предупредила Элла, слишком долго ждавшая этого момента.

Он вышел из нее, а затем легонько вошел, боль сначала усилилась, но вдруг исчезла.

– Теперь все нормально, – удивленно прошептала она.

Ее тело пело при каждом его движении. Волны удовольствия накатывали на нее одна за другой. Она была наполнена до краев. Николай поцеловал ее во влажную бровь.

– Спасибо, – прохрипел он. – Это было потрясающе.

Элла тоже хотела поблагодарить его, но слова застряли в горле. Она пребывала в полном смятении, мысли путались. Николай казался ей единственной опорой в нестабильном мире. Элла ощутила полное умиротворение.

Николай лежал неподвижно и был слегка напряжен. Элла свернулась калачиком у него под боком. Раньше он никогда не оставался с партнершей в постели после секса. Он быстро шел в душ, одевался и прощался. Внутренний голос нашептывал ему, что это новый опыт и что Элла заслуживает большего. Николай полежал еще, пока не услышал ровное дыхание заснувшей девушки. Он осторожно выбрался из постели. Наверное, нужно послать ей цветы. Он никогда раньше этого не делал, но и девственницы у него до сих пор не было. Он никогда не принуждал женщину лечь с ним в постель, притворяясь, что дает ей право выбора. Признание этого факта резануло его, как по сердцу ножом. Он вышел из душа и оделся. Ему нужно заехать к себе переодеться, чтобы навестить семью Десмона и выразить соболезнования, а затем отправиться в полицейский участок. А что потом?