Биржевые маги. Интервью с топ-трейдерами - Джек Швагер

Я имею в виду сделки на прорывах из узких областей консолидации, которые по непонятным причинам обычно имеют хорошее соотношение прибыли и риска.

А как насчет прорывов, которые происходят в день публикации какой-нибудь статьи в «Wall Street Journal»?

Ну, это уже вторично. Ситуацию на рынке можно пояснить через аналогию с принципом Гейзенберга в физике: если нечто тщательно отслеживается, то в ходе процесса оно с высокой вероятностью изменится. Если цены на кукурузу находятся в области плотной консолидации, а затем, в день публикации статьи в «Wall Street Journal» о возможном дефиците кукурузы, совершают прорыв, то шансы сохранения этого ценового хода намного уменьшаются. Если же, напротив, все считают, что у рынка кукурузы нет оснований для прорыва, а он вдруг происходит, то вероятность того, что за этим стоит какая-то важная причина, намного повышается.

Из ваших слов следует, что чем менее объяснимо развертывающееся движение цены, тем оно привлекательнее.

Да, я действительно так считаю. Чем пристальнее спекулянты следят за ценовой моделью, тем больше риск ложных сигналов. Чем меньше рынок зависит от спекулятивных действий, тем весомее технические прорывы.

Верно ли, что с расширением использования компьютерных систем, следующих за тенденцией, увеличилась частота ложных технических сигналов?

Думаю, что да. Ведь в торговле на основе технических систем, использующих скользящие средние или другие простые методы распознавания моделей, задействованы миллиарды долларов, из-за чего ложных сигналов становится больше. Я и сам разрабатывал похожие системы для того, чтобы определять момент, когда прочие системы начнут вбрасывать деньги на рынок. Если ясно, что рынок пришел в движение из-за таких вброшенных миллиардов, то это гораздо менее интересно, чем прорыв, который происходит из-за русских покупок.

Допустим, вы купили на прорыве рынка вверх из зоны консолидации, а он начинает двигаться против вас, то есть обратно в коридор. Как вы определяете момент выхода из рынка? Как вы отличаете мелкий откат от неверно сориентированной сделки?

Всякий раз открывая позицию, я заранее решаю, где размещу стоп-приказ. Только тогда я могу спать спокойно. Я знаю, где выйти из рынка до того, как войти в него. Размер позиции в сделке обусловлен стоп-приказом, а уровень стоп-приказа определяется на технической основе. Например, если рынок завяз в торговом коридоре, то нет смысла размещать стоп-приказ внутри этого коридора, поскольку такой стоп-приказ, скорее всего, выбьет вас с рынка. Лично я всегда размещаю стоп-приказы за каким-либо техническим барьером.

Иногда масса других участников рынка используют один и тот же уровень остановки, что может подтягивать к нему рынок. Вас не смущает такой вариант?

Я никогда об этом не думаю, потому что суть технического барьера — а я долгое время изучал технические аспекты рынка — состоит в том, что рынок не должен дойти до него, если ваш расчет верен. Я стараюсь избегать уровня, до которого могут легко добраться биржевые трейдеры. Иногда я размещаю стоп-приказ на очевидном уровне, если уверен, что он достаточно отдален или труднодоступен.

Приведу пример из практики. В эту пятницу, днем, рынок облигаций рухнул из растянутого торгового коридора. Насколько я понимаю, этот ход был полной неожиданностью. Но я стал совершенно спокойно продавать облигации: ведь если я не ошибся в этой сделке, то рынок не должен откатываться выше известного уровня предыдущей консолидации. Там я и разместил свой стоп-приказ и больше не беспокоился об этой позиции, ибо знал, что если это все же произойдет, то я уже буду вне рынка.

Полагаю, что вы говорите о мысленных стоп-приказах, поскольку из-за размера своих позиций не можете размещать их практически. Или это не всегда так?

Скажем иначе: я организовал дело таким образом, что о стоп-приказах есть кому позаботиться. Они никогда не отдаются на биржевой площадке, но и не остаются только мысленными.

Что в конечном итоге говорит вам о неверном направлении вашей торговли? Стоп-приказ, конечно, ограничит потери от первой сделки. Но если вы уверены в фундаментальном обосновании выбранного направления, то, видимо, предпримите следующую сделку. Однако когда общее направление рынка определено неверно, потери пойдут одна за другой, не так ли? В какой же момент вы признаете свою ошибку?

Во-первых, меня притормозит уже сама потеря денег и я сокращу свои позиции. Во-вторых, такое изменение технической картины, как в описанном вами случае, заставит меня призадуматься. Так, если я играю .на понижение доллара и вижу, что крупный промежуточный максимум прорван, то мне придется пересмотреть свою точку зрения.

Вы упомянули о том, что разрабатывали свои системы, следующие за тенденцией, для указания того уровня, где можно ожидать появления на рынке крупных капиталов, управляемых такими системами. Используете ли вы системы такого типа для торговли какой-либо частью управляемых вами капиталов?

Да. Примерно для пяти процентов капитала.

Такова степень вашего доверия? Надеюсь, это не убыточные пять процентов, что было бы еще хуже.

В целом мои системы дают прибыль, но меня не устраивает непостоянство их характеристик, а также неэффективность в части управления риском. Но поскольку эти системы позволяют диверсифицировать мою торговлю, я использую их в небольших дозах.

Как вы считаете, можно ли вообще создать такую торговую систему, которая не уступит хорошему трейдеру?

Думаю, что это маловероятно. Ведь такая система должна обладать сильно развитой способностью к обучению. Компьютеры бывают хорошими учениками, лишь когда есть четкие связи между входной информацией и прецедентами решений. Например экспертные системы медицинской диагностики столь эффективны именно потому, что действуют по строго определенным правилам. Сложность разработки экспертных систем для торговли связана с тем, что «правила» торговой и инвестиционной игры всё время меняются. Некоторое время я сотрудничал с разработчиками экспертных систем, и мы пришли к выводу, что торговля — это малоподходящий объект для приложения данной методики: слишком широк круг знаний, которые нужны для выработки торговых решений, и слишком изменчивы правила интерпретации входной информации.

Осложняет ли вашу торговлю то обстоятельство, что теперь вы управляете намного большим капиталом, чем вначале?

Да. Сейчас намного поубавилось таких рынков, которые обладают достаточной ликвидностью для оптимального размера моих сделок.

Каким капиталом вы сейчас управляете?

Он превосходит 650 миллионов долл.

Полагаю, что больше половины этой суммы получено благодаря торговой прибыли.

Да. В прошлом году одна только прибыль составила около 300 миллионов долл.

На каких рынках у вас действительно возникают трудности из-за недостаточной ликвидности?

Есть рынок, который мне очень нравится, но у него плохо с ликвидностью: я говорю о рынке меди.

Сейчас мне там уже не развернуться.

Какими позициями можно спокойно оперировать, не создавая проблем на таких рынках, как медный?

Думаю, что для дневной торговли это 500—800 контрактов, больше — уже сложно. Но сейчас дневной объем торгов на рынке меди составляет лишь 7000—10 000 контрактов, причем большая их часть приходится на биржевую площадку и спрэды. И наоборот: на рынке казначейских облигаций можно без хлопот оперировать 5000 контрактов. Очень крупными позициями можно оперировать и на межбанковском валютном рынке.

Можете ли вы торговать на таких рынках, где нет высокой ликвидности, но бывают мощные тенденции? Например, на рынке кофе?

Могу. Я торговал на рынке кофе в прошлом году и заработал несколько миллионов. Теперь, когда я, управляя фондом в 600 миллионов долл., увеличиваю его еще на 2 миллиона, такая прибавка уже не так существенна. Фактически это может даже ухудшить мои торговые результаты, поскольку, сосредоточиваясь на кофе, я отвлекаюсь от торговли на валютных рынках, где действую гораздо мощнее.

Похоже, вы добрались до такого размера позиций, который снижает результативность вашей торговли. У вас есть достаточно личных средств, так почему бы не торговать на их основе? Ведь тогда вы избежите всех забот, связанных с управлением чужими средствами?

Верно. Но есть несколько причин поступать иначе. Хотя я достаточно крупно инвестировал в свои фонды, их клиентскую часть я рассматриваю как подобие колл-опциона.[16] Я не хочу показаться легкомысленным, ибо очень дорожу своей репутацией среди инвесторов, но колл гораздо безопаснее, чем прямая позиция с равным потенциалом выигрыша и проигрыша.

Есть ли практический предел капитала, которым вы можете управлять?

На большинстве товарных фьючерсных рынков — конечно, да. Но на таких рынках, как рынок валют, процентных ставок, а также на товарных рынках типа рынка сырой нефти этот предел очень высок. Я намерен очень тщательно следить за увеличением капитала, которым сейчас управляю.