Чувство цвета - Татьяна Михайловна Василевская

Федор Владимирович подвел дочь к скамейке, расположенной в достаточном удалении от центральной части парка. Здесь и впрямь было уютно и это место было словно обособлено от всего остального. Такой маленький зеленый уголок, где можно вообразить себя даже и не в парке расположенном на территории больницы, а в лесу.

Девочка была очень маленькой и худенькой. Поверх довольно симпатичной пижамы, был надет выцветший от многочисленных стирок байковый халат, явно великоватый по размеру для такой малышки. Обувь на ногах девочки заметно контрастировала с одеянием. Легкие изящные туфельки из плотной ткани, с вышивкой из блестящей нити и маленькими пряжками изумительной красоты, поблескивающими разноцветными стразами. Как будто обувь была сшита на заказ, причем явно у дорогого мастера.

При виде удивительных туфелек Лена ощутила неподдельное любопытство. Если прочая одежда девочки, явно больничная, то обувь совершенно точно была ее собственная. Такие туфли в больнице не выдадут, и на то чтобы просто дали доносить чьи-то, подошедшие по размеру, не похоже. Туфельки почти совсем новые, дорогие и сидят на маленькой ножке, словно и впрямь сшиты искусным мастером именно для ее хозяйки.

– Привет! – сказала Лена и улыбнулась девочке.

Девочка смотрела на Лениного отца, на нее. Она не улыбалась. Не ответила ответным приветствием. Просто стояла неподвижно. Переводя взгляд с одного на другого.

– Я Лена. А ты?

Девочка ничего не ответила.

– Она тебя не понимает, – мягко сказал отец.

– В смысле?! Она иностранка? Английский, немецкий – на каком к ней обращаться?… – Во взгляде Лены обращенном на девочку в появилось сострадание. – Или у нее проблемы со слухом?

– Нет. Просто она не понимает.

Лена озадаченно посмотрела на отца, потом опять на девочку.

На худеньком личике казалось не отражалось ни одного из свойственных детям чувств. Ни любопытства, ни смущения, ни испуга, ни радости или наоборот злости. Ничего. Словно все эмоции стерли с этого прелестного словно у ангелочка лица.

– Что с ней случилось? – одними губами прошептала Лена, не сводя глаз с девочки. В груди возник болезненный комок. Лена почувствовала неожиданное желание подойти и обнять ее. Спрятать от всего плохого. Помочь ей избавиться от того что у нее внутри. От того, что не дает жить, как сказал ее отец. Он сказал, что хочет чтобы она помогла одному человеку. И сейчас Лена, как ей казалось, поняла, что он имел ввиду. И еще отец сказал, что они могут помочь друг другу… В глазах невыносимо защипало и Лена быстро отвернулась, стараясь справиться с собой.

– Так что с ней случилось? Она такая… милая… – взяв себя в руки, повторила свой вопрос Лена. Федор Владимирович пожал плечами.

– Никто не знает. Три месяца назад ее нашли на территории стройки нового микрорайона. Как она туда попала непонятно. На улице был холод, а на ней было только легкое платье и вот эти туфельки. Никаких признаков насилия или жестокого обращения. Только ссадина на руке, но, вероятно, она оцарапалась обо что-то пока пробиралась по стройплощадке. Рабочие вызвали полицию и скорую. Несколько дней она провела в городской больнице, а потом ее перевели сюда, потому что ничего выяснить про эту девочку не смогли. Вообще ничего. И в розыск никто не подавал… Было такое впечатление, словно она появилась ниоткуда…

– Дети не появляются ниоткуда. Может она правда иностранка? И каким-то образом потерялась… Хотя, это не обьясняет почему родители ее не ищут. А может с родителями что-то случилось? Ну, знаешь, как бывают жуткие сообщения, про туристов, которые поехали куда-то и… В общем, что-то нехорошее происходит…

–Не думаю. Об исчезновении целой семьи точно стало бы известно. И девочка выглядела так, словно только что вышла из дома, а не спасалась бегством от банды преступников или от маньяка.

Федор Владимирович пожал плечами и потянулся за сигаретами, но вспомнив что они на территории больницы, да еще детской, залез в другой карман и вынул из него несколько конфет. Он протянул конфеты девочке и сам взял одну, и дал знак Лене тоже взять конфету. Девочка подошла и взяла конфету из протянутой ладони. Положив ее в рот, она кивнула. Федор Владимирович показал ей рукой место на скамейке между ним и Леной. Девочка посмотрела на свободное место, на Лену и села.

– Вот умничка, – сказала Лена и улыбнулась девочке. Она хотела погладить ее по голове, но не была уверена, что малышка воспримет проявление внимания положительно. – Ты сказал, что она не понимает, что ей говорят. Но она не выглядит, не знаю, недоразвитой или неполноценной. Дети ведь очень быстро учат языки, если допустить, что она не говорит по русски. За три месяца, она наверняка могла выучить отдельные слова, да и несложные предложения тоже. Даже если, к примеру, она по какой-то причине потеряла память, или что-то вроде того, можно ведь научить ее заново говорить… Ну я так думаю. Она ведь не из леса пришла, как порой опять же в новостях рассказывают про найденных где-то в глуши «маугли». – Лена покачала головой. – Какой только жути в новостях не рассказывают. В общем, я к тому, что эта малышка явно жила в цивилизации и выглядит вполне смышленой. Ее пробовали учить, обьяснять как-то значения слов? У нее очень осмысленный взгляд.

Лена чувствовала некоторую неловкость от того, что разговор происходит в присутствии самой девочки. Сложно представить, что ребенок, который выглядит совершенно нормальным и очень даже сообразительным, вообще ничего не понимает. Глухонемые, к примеру, читают по губам. Что за трагедия произошла с этой малышкой? Может быть это последствия шока, очень тяжелой психологической травмы? Отец должен разбираться в подобных вещах, это его специальность. Ну или близко к ней. Так почему, судя по всему, он не продвинулся в разгадке тайны этой девочки?

– Дело в том, что, как бы странно это не звучало – возможно, она и научится понимать то что ей говорят, но сама она разговаривать не сможет.

– Так она немая?! Я запуталась. Она не может говорить. Но почему тогда не понимает речь других? Ей же наверное лет шесть или семь, судя по виду. Ну что она росла, не знаю, в секте, где никто не разговаривает? Ну это бред!

Лена почувствовала раздражение. Ну как можно было так поступить с этой девочкой? Что она словно потеряна, словно вне окружающего ее мира, вне общества? Как и кто это сделал Лена не знала. Но тот кто это сделал преступник! Или преступники. Хотя, версия с сектой, наверное все