Жизнь под чужим солнцем - Елена Михалкова

В это время на фоне неба нарисовалась фигура одного из ныряльщиков. Было видно, что он отошел на несколько шагов, разбежался и прыгнул, но не «солдатиком», как была уверена Даша, а «ласточкой», вниз головой. Все дружно ахнули. Почти без всплеска турок ушел под воду и через несколько секунд, показавшихся Даше очень долгими, вынырнул, отфыркиваясь, на поверхность. Толпа туристов выдохнула, и раздались дружные аплодисменты. Следом за ним прыгнул второй, почти на то же место, третий, и наконец двое гидов другой группы, держась за руки, с невысокого обрыва шмякнулись в воду так, что на камни полетели брызги.

После этого развлечение приобрело массовый характер: все, кто умел нырять, забрались на скалы и принялись прыгать под руководством инструкторов, следивших за тем, чтобы никого не ушибли. Даша с Алиной тоже поднялись наверх, и тут Даша поняла, почему Инна посоветовала ей посмотреть сверху. Высота, снизу казавшаяся не такой уж и большой, отсюда пугала и затягивала, а черная заводь стала совсем маленькой.

— Ни за что не прыгну! — передернула плечами Алина. — Да и тебе не советую.

Даша прыгать и не собиралась. Увидев Максима с каким-то крупным бородатым мужиком на обрыве напротив, она отошла подальше и села прямо на траву в тени большого камня. Максим несколько раз оглянулся, поискал кого-то глазами и, не найдя, стал разговаривать с бородатым.

Несколько раз они нырнули, потом бородатого, которого, как выяснилось, звали Володей, отозвали в сторону, а Максим увидел Дашу и пошел к ней.

— Куда вы спрятались? — улыбнулся он. — Я вас на обеде высматривал, а вы как сквозь землю провалились.

— Да я там же была, где и вся группа. Наверное, плохо искали! — не удержалась Даша и мысленно отругала себя.

Удивленно взглянув на нее, он начал рассказывать про сплав на двойке, но тут к ним подлетела Алина.

— Даш, пойдем, я тебе кое-что покажу! — воскликнула она и схватила Дашу за руку.

— Секунду! — остановил ее Максим. — Вообще-то мы с Дашей разговариваем…

— Разговариваете? — прищурилась Алина. — Неужели? По-моему, у вас тут разговор в режиме монолога, и вы мою подругу порядком утомили.

— Ваша подруга, — огрызнулся Максим, — достаточно взрослая, чтобы самой решать, утомил я ее или нет. А что, для вас правила вежливости вообще не писаны?

— Знаешь что… — начала было Алина, но тут Даша решила, что пора перестать играть роль декорации.

— Алин, — примиряюще заговорила она, — ты погоди, я сейчас договорю и подойду к тебе. Хорошо? То, что ты хотела показать, не испарится?

Алина покачала головой и пошла к обрыву. Словно тотчас забыв о ней, Максим уморительно рассказал, как у него уплыло весло и пришлось прыгать за ним, потому что они никак не могли управиться с лодкой. Несколько раз Даша искренне расхохоталась, хотя перед глазами у нее стояли Максим и темноволосая девушка, смеющиеся вдвоем в лодке, и эта картинка отбивала всякое желание веселиться.

— Ну ладно, — закончил он наконец, — пора к Володе, что-то он мне активно семафорит. Присоединяйтесь!

— Конечно, — кивнула Даша, твердо зная, что присоединяться не будет. — Вот только Алину найду…

Она пошла по тропинке вдоль скал, высматривая пепельные волосы с серебристым оттенком, когда сзади ее окликнула Инна:

— Дашенька, вы не подругу свою ищете?

— Да. А вы ее видели?

— Вон она, — показала вниз Инна, — видите, рядом с блондинкой…

Блондинкой оказалась Алла, и Даша решила не вмешиваться в разговор. Она осталась стоять рядом с Инной и смотреть, как смуглые купальщики забираются по обрыву и снова ныряют в воду. Кто-то принес яркий небольшой мячик, и теперь задачей нырявшего было оказаться в воде как можно ближе к мячу.

Громкий бас Володи раздался совсем рядом, и Даша обернулась:

— Макс, пойдем окунемся! Покажешь класс!

— Да нет, Володь, я отплавался на сегодня, — раздраженно махнул рукой Максим. — Даже ногу свело, сил нет.

— Переплавал, наверное, — отозвался сочувственно Володя. — Вода-то ледяная. Ну, сиди на берегу. — С этими словами он разбежался, ласточкой прыгнул с обрыва и вынырнул прямо около мяча.

— Смотрите! — воскликнула Инна. — Даша, правда здорово? Даша! Вы о чем так задумались? — Она потрясла стоявшую рядом девушку за локоть. — Даша, да проснитесь же, что с вами?

Даша глядела на нее невидящими глазами. «А я на сегодня уже накупался, — звучало у нее в голове, — вон, даже ногу свело».

— Он на сегодня уже накупался, — проговорила она, по-прежнему без всякого выражения глядя на Инну. — У него даже ногу свело.

— Ну и что? — недоуменно переспросила Инна. — Он ваш хороший друг? Поэтому вы так расстроились? Да он завтра уже будет в море плескаться вместе с вами. Пойдемте поближе, посмотрим, кто лучше всех ныряет.

Инна перешла ближе к краю, а Даша так и осталась стоять на месте. «Я на сегодня уже накупался, — звучал в ушах хрипловатый голос утонувшего аниматора, — даже ногу свело». Она отчетливо видела, как он задирает штанину, демонстрируя ей крепкую, как гриб-боровик, ногу с синими прожилками, видными даже в темноте.

Он не мог пойти купаться снова, подумала Даша, а волной его смыть не могло, потому что волны были не настолько сильные. Он не мог пойти купаться… Он же прекрасно плавал, развлекал туристов в бассейне, он знал, что нельзя лезть в воду, если ногу свело. «А он и не купался, — сказал кто-то спокойно в ее голове. — Его столкнули в воду. Или сделали еще что-нибудь, чтобы он утонул». Но зачем?

— Что — зачем? Ты чего стоишь, как сомнамбула, и сама с собой разговариваешь? На тебя уже люди косятся.

Даша обернулась и увидела рядом Алину, подошедшую опять совершенно бесшумно.

— Алина, мне нужно с тобой поговорить, — выдохнула она и схватила ее за руку.

— Поговорим, когда в отель приедем. Пора уже собираться, дальше плывем.

— Нет, сейчас! — почти выкрикнула Даша.

Алина приподняла брови, но позволила отвести себя подальше, за большие серые валуны, где Даша и пересказала ей свой разговор с Николаем накануне его смерти.

— Ты понимаешь?! — закончила она. — Это же значит, что он никак не мог сам утонуть. И что мне теперь делать?

Алина молча смотрела на нее и, казалось, что-то решала. На секунду у Даши возникло неприятное ощущение, что ее рассматривают под микроскопом. Что-то странное отразилось в голубовато-серых глазах, и Алина спокойно, почти отстраненно произнесла:

— Ничего не делай.

— Как ничего? — не поняла Даша. — В каком смысле?

— В прямом. Что ты можешь реально предпринять? Подумай сама. Единственный шаг — обратиться в местную полицию. Во-первых, они поднимут тебя на смех. И будут правы, потому что одна-единственная фраза — вовсе не доказательство того, что он и в самом деле не пошел купаться. Может быть, он был пьяный, а…

— Аниматорам нельзя выпивать! — перебила Даша. — Ты же сама слышала, что Никита рассказывал.

— А во-вторых, — продолжала Алина, словно не слыша ее, — ты ничего своим заявлением не добьешься, а вот себе наживешь кучу проблем на мягкое, извини, место. В турецкой полиции к таким энтузиастам, как ты, относятся не очень хорошо. А вот кто относится совсем плохо, так это хозяева отелей. Ты представляешь, что начнется, если какой-нибудь тупой полицейский вздумает проверить то, что ты говоришь? Хотя я и не могу себе представить, как он все проделает? Репутация отеля будет испорчена, а если твоим словам не найдут подтверждения, а его и не могут найти, то хозяин отеля будет иметь полное основание вчинить тебе иск за моральный ущерб. Можешь поверить мне на слово, как человеку, бывшему замужем за юристом. Подумай, Даша, тебе такое надо?

Растерявшаяся Даша стояла молча.

— Да, и последнее, — помолчав, добавила Алина. — Скорее всего, ты или не так поняла аниматора, или просто он сам по глупости полез в море. Последнее представляется мне наиболее вероятным. В общем, выкинь всякую ерунду из головы и шагай к реке.

Взглянув на Алину широко раскрытыми глазами, Даша пошла по горячим камням в сторону стоянки. Она ничего не понимала. Ничего.

Окончание спуска по реке оказалось совсем не таким веселым, как начало. Уставшая группа гребла без прежнего воодушевления, и никто особо не прислушивался к командам Арифа, пытавшегося состязаться с другими плотами. Пороги стали меньше, и от прыжков с них уже не захватывало дух. Алина и Даша сидели молча, Борис сжег себе всю спину, пока нырял с обрыва, и сидел хмурый, Женечке напекло голову, а Никита натер ногу и страдальчески морщился, задевая ею о борт плота. Единственным, кто оставался в столь же приподнятом настроении, что и в начале их плавания, была Алла, однако ее веселость начала раздражать Дашу. Ей чудилось что-то неестественное в громких криках женщины, в смехе, которым она встречала любую незамысловатую шутку инструктора. По-видимому, так казалось не ей одной, потому что через некоторое время Никита попросил: