Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста - Борис Кригер

«Ну что ж», – сказал себе я и решил добить Время с помощью физических наук и особенно космологии.

Я как-то отправился в Лондон и натолкнулся там на книгу Стивена Хокинга[21], который подтверждал мои размышления:

«Imaginary time is indistinguishable from directions in space. If one can go north, one can turn around and head south; equally, if one can go forward in imaginary time, one ought to be able to turn around and go backward. This means that there can be no important difference between the forward and backward directions of imaginary time. On the other hand, when one looks at „real“ time, there s a very big difference between the forward and backward directions, as we all know. Where does this difference between the past and the future come from? Why do we remember the past but not the future?»

«Воображаемое время неотличимо от пространства. Если кто-то может пойти на север, а потом развернуться и направиться на юг, то и в воображаемом времени должно быть возможно развернуться и направиться назад. Это означает, что не может быть значительного различия между направлением вперед и назад в воображаемом времени. Однако, когда мы смотрим на «реальное» время, существует очень большое различие между направлениями вперед и назад, как все мы знаем. Откуда берется это различие между прошлым и будущим? Почему мы помним прошлое, а не будущее?»

И это не слова никакого-нибудь умалишенного. Это слова человека, занимающего кафедру в Кембридже, которую ранее занимал сам Исаак Ньютон.

Далее наш новый Ньютон добавляет:

«Disorder increases with time because we measure time in the direction in which disorder increases».

«Беспорядок (имеется в виду в термодинамическом смысле. – Б. К.) возрастает со временем (только. – Б. К.) потому, что мы измеряем время в направлении, в котором возрастает беспорядок».

Я не мог успокоиться. Всю ночь я шагал по номеру гостиницы, запинаясь в полутьме о разные предметы. Мне показалось, что вместе с лондонским рассветом забрезжила надежда на мою победу над временем. Я решил написать огромный труд, который досконально решал бы эту проблему. Это лондонское утро пахло бессмертием…

Но и на этом мои победы не закончились. Последним ударом, как я полагал, стала прочитанная мной книга Джона Уильяма Данна «Эксперименты со временем».[22]

Дж. У. Данн не был профессиональным философом, он имел техническое образование и был авиатором. Тем не менее он вошел в историю философии двадцатого века как создатель многомерной модели времени. Проанализировав феномен сбывающихся («пророческих») сновидений, Данн пришел к выводу, что на самом деле человек во сне перемещается в свое будущее по четвертому пространственноподобному временному измерению. В дальнейшем, проведя эксперименты со временем на себе и других людях, Данн убедился в своей правоте и написал книгу, которая подействовала на публику того времени весьма впечатляюще – на протяжении 1920-х годов она была переиздана шесть раз. Среди ее читателей был и Хорхе Луис Борхес, на творчество которого Данн оказал чрезвычайно глубокое влияние и который написал о нем эссе «Время и Дж. У. Данн».

Истоки философии Данна – это, во-первых, довольно приблизительно понятая общая теория относительности и, во-вторых, также довольно поверхностно воспринятый психоанализ. Из первой он почерпнул идею о том, что время можно рассматривать как про-странственноподобное измерение. Из второго – интерес к сновидениям. В результате получился интеллектуальный бестселлер, заставивший меня подпрыгнуть от восторга!

Теперь у меня в руках было все, чтобы восторжествовать над Временем! Это была самая настоящая победа!

Глава четырнадцатая

Как Время окончательно победило меня

В 1999 году я неожиданно для себя и окружающих купил дом в лесах Норвегии и отправился туда пожить с семьей. Я специально искал себе убежище, чтобы спокойно заняться, как мне казалось, основной работой моей жизни – книгой «Отмена общепринятого понятия времени». Она должна была стать окончательным памятником моей победе над Временем… Увы, так никогда и не увидев свет, эта книга стала памятником окончательной победе Времени надо мной…. Несколько глав – жалкие остатки этого эпохального труда – я все-таки напечатал потом в своей «Кухонной философии», хотя это стало скорее реквиемом по моему труду, чем его достойным прославлением…

Время оказалось хитрее. Оно сказало мне в тиши норвежской ночи: «Ну и что? Пусть ты разобрался, что я иллюзия, что я продукт работы твоего мозга, пусть ты теперь понимаешь или думаешь, что понимаешь, почему с возрастом твои года протекают, как раньше протекали месяцы, твои месяцы мелькают, как раньше мелькали недели, а твои недели проносятся, как раньше проносились дни… Чем тебе это поможет?»

Я задумался… Я не мог найти ответа. Я мог сказать только, что теперь я знаю, что это общераспространенное явление – ощущать ускорение движения времени. И я поделился этим знанием с другими людьми!

«Ты так думаешь?» – ухмыльнулось Время и показало мне будущее – наш теперешний год. Никто о моей теории слыхом не слыхивал, и в интернете на поиск слова «хроноперцепция» выпадает только мой же сайт, где чудом сохранилась эта несчастная статья.

Тогда я бросился на время со своими мыслями по физике и космологии.

«Есть определенная несуразность в модели „Большого Взрыва“, когда всё мироздание являет собою крайне нестабильную сущность, разлетающуюся в разные стороны как следствие гигантского взрыва, когда всё сущее в мире было изначально сосредоточено в одной точке. Интуитивно ощущаемая несуразность эта ничуть не меньше, чем у модели мира, в которой весь мир вращался вокруг нас. Однако интуиция никогда не служила верным проводником в мире науки, особенно современной… Так или иначе, не будем ставить своей целью разрушение этой модели, а примем точку зрения Стивена Хокинга, который представляет Вселенную как сферу времени, по которой, в силу устройства нашего разума, мы путешествуемсонаправленно с термодинамической „стрелой“. Какой эффект на метафизическом уровне восприятия времени может произвести эта модель? Время существует как данность, от начала до конца, как бы одновременно, как одновременно существуют начальная и конечная станция на участке железной дороги. Разум, вся система которого построена на последовательном восприятии, не может существовать, а следовательно, и осознавать себя в каком-либо другом направлении, кроме как сонаправленно с термодинамической стрелой.

Для того чтобы проиллюстрировать это ограничение возможности восприятия времени, мы можем искусственно создать разумное существо, которое будет еще более ограничено, а именно – создав условия, в которых это существо будет испытывать те же ограничения по отношению к пространству, которые мы испытываем по отношению ко времени.

Что ощущал бы субъект, от рождения до смерти помещенный в движущийся поезд и не имеющий возможности ни сообщаться с сошедшими с поезда, ни наблюдать встречные поезда? Безусловно, у такого субъекта развилось бы отношение к пространству за окном поезда, похожее на наше психологическое восприятие времени. Во-первых, все промелькнувшее за окном исчезало бы для него безвозвратно и переставало бы существовать. Всякий сходящий с поезда воепринимался бы нашим пассажиром как утрачиваемыйнавсегда и так же перестающий существовать. Во-вторых, по аналогии, свой сход с поезда индивидуум воспринимал бы не иначе как смерть, со всеми вытекающими из этого психологическими переживаниями. Даже имея обычный разум, но находясь в столь ограниченных условиях по отношению к пространству, субъект, находящийся в поезде, и представить бы себе не мог, что проезжаемые им места продолжают благоденствовать и схождение его попутчиков с поезда не является для них столь роковым событием. Представим себе, что так же и мы, обманутые в который раз своими чувствами, продвигаемся во времени только в одном направлении, каждый ушедший момент воспринимая как безвозвратно потерянный и каждый будущий – как никогда не существовавший. В то время как действительная картина может представляться иначе. Участок нашей жизни может представлять собой ничтожный срез хокинговской сферы времени, срез толщиной в нашу жизнь, в котором все существует одновременно».[23]

– Ну и что? – засмеялось Время. – Боря, к тебе все это не имеет никакого отношения. Ты что, галактика?

– Ну, в какой-то мере да! – ответил я. – Я – галактика моих мыслей.

– Ну, ты нескромен, Боря, – обиделось Время. – Думаю, что мыслей у тебя не наберется и на щепотку… Боря, ты не галактика. Ты не можешь воспринимать время иначе, чем ты его воспринимаешь. А то, что ты сам себе навоображал про космологию, завтра окажется так же верно, как и теория про Землю на трех китах и черепахе.

Тогда из последних сил я показал Времени книгу Данна про то, что наше сознание или, точнее, подсознание может свободно путешествовать по всей нашей жизни в настоящее и в будущее…