Любовь танцовщицы - Людмила Молчанова

   - Это его подарок был Мальве на день рождения. Она попросила.

   - Значит, "Армал" вы вместе открыли. А потом?

   - Потом Мальва умерла, и ее доля досталось Абель. Я уехал в Россию, а уж после меня сюда вернулся и Андрей.

   - Почему она умерла? - тихонько прошептала Наташа.

   - Передоз.

   Куцова в момент поднялась с колен Артема, резво выпрямляясь, и ошарашенно посмотрела в его уставшее потемневшее лицо. Христенко выглядел так, словно не спал годами - настолько утомленным и потерянным Ната никогда его не видела. Мужчина и не сделал попытки притянуть ее назад и говорить ничего не стал, только руки безвольно на колени уронил и уперся в них взглядом, опуская голову. А она до сих пор не могла осознать смысл его слов - такими они нереальными и придуманными казались.

   - Какой передоз? - тупо переспросила Куцова. Наверное, она ослышалась. Точно ослышалась. Не может быть, чтобы Артем ничего не сделал в таком случае. В смысле...он же привык все контролировать. - Она что...на наркотики подсела? - прямым текстом назвать эту женщину наркоманкой у Наташи язык не поворачивался. Она не знала почему.

   - Да.

   - А...ну, лечение какое-то...? - растерянно начала перечислять Ната, но ее тут же грубо перебили.

   - Было лечение. Но лечить можно того человека, который понимает, что он болен и хочет лечиться, - в голосе слышалась дикая мука и раскаянье. Он сам себя мучил и корил тем, что не смог заставить жену лечиться, пусть принудительно, пусть силой, хоть как-нибудь. Сам себе был противен за то, что вообще допустил такое. - Она лежала на реабилитации, причем несколько раз, проходила курс лечения до конца, но потом снова...бралась за старое.

   - Ты об этом боялся мне рассказывать? Что твоя жена подсела на наркоту, а ты ничего не смог сделать? Ты сам сказал, что нельзя заставить человека лечиться, если он не хочет, - пыталась достучаться до него Ната, но похоже, безрезультатно. - Артем...

   - Не в этом дело, Наташ, - тяжко вздохнул Христенко. - Не только в этом. Проблема в том, что она вообще на них подсела. Если бы не я, то...

   - Ой, не пори чушь, ладно? - зло взмахнула рукой Куцова. - Что не ты? Ты что, ей их предлагал? Или насильно в нее запихивал? Или покупал? Нет. В чем проблема?

   - В том, что брала она их в "Армале", - рыкнул он. - И попробовала там же. Это был притон, Нат. Обычный притон! Купить наркотики в клубе было проще простого. Даже оптом. Сначала легкие, клубные, потом еще и еще. Взяла Мали их именно там. И попробовала тоже там! Ты что думаешь, если бы не клуб, она все равно бы занялась этой дрянью?! Это я влез в это дерьмо! Только я! У нее и так все было - хорошая богатая семья, воспитание, будущее.

   Она даже забыла, как дышать. Просто во все глаза смотрела на пышущего жаром Артема и пыталась все осознать. Не каждый день ты узнаешь, что твой парень...Наркобарон, прости господи! Захотелось смеяться. Громко, очень громко, чтобы убедиться, что все это вообще не сон. Или заорать, тоже громко, чтобы даже стекла в окнах зазвенели.

   Она сдержалась как-то. Наверное, огромную роль сыграл ее дед, царствие ему небесное. В нее с детства вдалбливали, вернее, даже не вдалбливали, а Ната просто знала, что там, где замешаны большие деньги, чистоты и честности мало. Как говорил дед, на молоке много не заработаешь. И росла она в таком доме, где поневоле много чего можно увидеть и услышать. И Куцова могла положить руку на сердце и честно заявить, что семейное состояние, которое перешло им от деда - незаконно заработанное. Дедушка, да и Манченко потом, любил повторять, что уравнение успеха состоит из трех составляющих: ума, удачи и хитрости. Причем в понятие хитрость вкладывалось несчетное количество вариантов.

   - Вы торговали этой дрянью?

   - Да, торговали. Да, заработали бешеные деньги, на которые каждый смог заняться чем-то своим, - Артем, похоже, решил, что терять уже нечего, да и вообще, Наташа не смогла скрыть своего отношения, поэтому он заметил ее реакцию. - И продолжаем торговать, пусть и не напрямую. Формально и я, и Андрей совладельцы "АрМала". И Абель, только вот она, получив долю сестры, плавно влилась в дело и успешно, к моему глубочайшему сожалению, его развила. Поэтому они оба, собственно, и приехали сюда.

   - Я не понимаю. И вообще, - Наташа встала на колени, но покачнулась, уперевшись ладонями в покрывало. Снова торопливо поднялась и, пятясь, слезла с кровати, - я не хочу пока знать, - она даже для уверенности зажмурилась и покачала головой. - Не сейчас. Слишком...много.

   - Я понимаю, - без эмоций откликнулся Артем, не двигаясь и продолжая смотреть в одну точку. - Ложись, поздно уже. Завтра...разберемся с остальным.

   Он замялся, подбирая слова. Наташа кивнула его спине и ушла в ванную, мысленно костеря Артема. Вот почему в их доме единственное место, где можно уединиться, - туалет? А в ушах молоточками билась кровь, она физически чувствовала, как краснеют щеки и уши. Сейчас как никогда хотелось побыть одной и успокоить бешено стучащее сердце.

   Она всю жизнь бежала куда-то, все бежала, бежала от грязи, от вечных сделок. От больших денег бежала. И к чему пришла? Вон он, в комнате сидит и целенаправленно напивается. А в это время к нему приходит тот самый ублюдок, который попытался ее сломать. Кошмар наяву. Как тесен мир. И не поверишь, что вообще так бывает. Услышала бы от кого-нибудь - посмеялась бы и неверяще покачала головой. Только сейчас не до смеха было.

   Появилось дикое, практически непреодолимое желание убежать. Именно так, как Наташа всегда делала. И забыть все, как страшный сон. Найти какого-нибудь другого мужчину, зажить другой жизнью, как всегда мечталось. Только вот нужно оно ей?

   Куцова мокрые щеки вытерла, пару раз вздохнула глубоко и соскользнула со стиральной машинки.

   - Хватит хлестать коньяк, - выйдя из ванной, решительно произнесла девушка. Подошла к постели, забрала стакан из рук неподвижного Христенко и бутылку с прикроватного столика. - Утром голова болеть будет. И это что такое? - кивнула она на немного окровавленную раковину и заляпанную кухню. Открыла бар. Трех бутылок не было.

   - Оставь, я уберу, - безразлично отозвался Артем, не взглянув в ее сторону.

   Наташа коньяк выкинула, прибрала немного, потому что кровь ей на нервы действовала. И сама не заметила, как за этим занятием успокоилась и пришла в себя. В какой раз она порадовалась тому, что слишком отходчива. С другой стороны, с рассказом Христенко даже Сафронов отошел на второй план. Но она не забыла, нет.

   Закончив с уборкой, Наташа нашла теплую пижаму, которую уже в Москве купила, надела теплые носки и встала перед Артемом. Заставила его подвинуться и на колени ему села, сильно-сильно обняв, носом зарываясь в волосы.