Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

– Уверена, если вы позволите мне поговорить с графом на ближайшем королевском балу, я сумею убедить его в полезности образованной жены…

– Нет, милая! Не стоит беспокоить графа! – на этот раз голос повысил сам маркиз, явно выходя из себя от споров с дочерью. – Вдруг он и вовсе передумает, когда поймет, насколько у него будет упрямая жена? Нет уж, увольте! Такую партию упускать нельзя.

– Но, отец!..

– Я сказал нет! – оборвал он ее, и все внутри Арлин перевернулось, словно это ее надежды только что разрушились, а не Фатель. – К тому же, – голос отца смягчился, – ты недостаточно знатна для того, чтобы тебя пустили на королевский бал. Наш род не вхож в королевское окружение. И если меня за заслуги перед Скипетром и Жезлом еще примут в замке, то тебя – нет. Да и вообще, я все равно не отпустил бы тебя, когда по городу опять бродит очередной сошедший с ума монстр. Поговаривают, что он огромен!

Под ребрами феи закололась тонкая корочка льда.

Монстр?..

– Все, разговор окончен, – сказал тем временем маркиз. – У тебя остался месяц на учебу. Хотя я бы советовал потратить его на подготовку к свадьбе.

Как поняла Арлин, с этими словами мужчина резко, почти зло, развернулся, потому что раздался громкий скрип его каблуков по каменной плитке. Затем он пошел в сторону кареты, что застыла на другой стороне площади, и скрылся из виду.

Фея едва успела получше спрятаться за клыкастым изваянием, чтобы мужчина ее не заметил. Однако в этот миг с другой стороны от каменной головы из тени вышла Фатель… и тут же заметила свидетельницу крушения своих надежд.

В руках девушки был зажат шелковый платок, который она то и дело прижимала к глазам. К чести маркизы, она так и не расплакалась, тушь на ресницах не потекла, пудра не размазалась от влаги. Фатель выглядела как всегда прекрасно.

Однако взгляд ее в этот момент метал молнии.

Арлин отшатнулась, опасаясь, что ее прямо‑таки сейчас будут убивать. Но маркиза лишь развернулась и убежала прочь.

Фея невесело вздохнула. Сколько бы крови ни выпила у нее эта девушка, ей было ее жаль. Кроме того гораздо сильнее было жаль романтичного светловолосого Аскера, чье сердце будет разбито.

Ужасно хотелось помочь паре, но как?

Впрочем, прямо сейчас ранним утром этот вопрос уж точно было не решить, поэтому Арлин постаралась забыть о случившемся и направилась в сторону академии. Хотелось вернуться к себе в комнаты и хорошенько подумать. Вот только едва она минула высокий забор ее окликнул мужской голос, от которого по спине прокатилась волна болезненных мурашек.

Фея повернула голову и встретилась с улыбающимся Кейлером.

– О, Арлин, вы так быстро убежали в прошлый раз, что я подумал, быть может я в чем‑то перед вами виноват? – спросил он, подходя ближе.

Фея сглотнула ком в горле и постаралась улыбнуться в ответ.

Понял ли профессор анатомии, что это именно она украла икринку? Успел ли Рейнар донести до Кейлера легенду об ограблении?..

Арлин понятия не имела, а потому не знала и как себя вести.

– Нет, что вы, – проговорила она сбивчиво. – Мне действительно нужно было вернуться к себе за лекарством, – повторила она собственную легенду, которую уже едва не забыла.

Арлин терпеть не могла лгать.

– Надеюсь, сейчас все в порядке? – мужчина подошел еще ближе и заботливо коснулся ее локтя.

Фея пожала плечами, постаравшись поскорее убрать от него руку.

– Конечно! Не стоит беспокойства.

– А вы слышали, что совсем недавно на академию было совершено воровское нападение? – округлил глаза он, спокойно отойдя от Арлин на шаг в сторону и ни капли не настаивая на близости, которая была так неприятна фее.

И ей мгновенно стало легче. Она даже смогла чистосердечно улыбнуться.

В конце концов, может же быть такое, что мужчина просто беспокоится о ней, а заодно делится свежими новостями? На самом деле Кейлер вовсе не заслужил того, чтобы она шарахалась от него, как от прокаженного. Насколько Арлин успела понять, у профессора анатомии и так друзей особенно не водилось. Он занимал высокий статус в академии и, по слухам, его зарплата была выше, чем у большинства коллег, что, конечно, не могло не вызывать их зависть. Кроме того, возле дверей любимой лаборатории Кейлера у всех на виду в красивых рамочках висели многочисленные дипломы и благодарственные грамоты на его имя, подписанные рукой самого короля. Все это, как успела понять Арлин, многих раздражало. Даже Рейнар терпеть не мог несчастного ученого по одной ему ведомой причине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Именно по этому фее было даже немного жаль профессора.

– Да, что‑то, признаться, до меня доходило насчет нападения воров, – поддержала беседу девушка, пока они вместе приближались ко входу в академию. – У вас что‑нибудь пропало?

– О! Нет, – весело ответил Кейлер и широко улыбнулся, чем чрезвычайно удивил Арлин. – Мне чрезвычайно повезло, несмотря на то, что я всегда держу двери лаборатории открытыми. Впрочем, я бы очень удивился, если бы кому‑то понадобились банки с растворами, потенциально ядовитые составы и одному мне понятные формулы.

Мужчина явно был очень доволен собой, а по спине феи прокатилась колючая волна, словно кто‑то просыпал ей за шиворот холодную стеклянную крошку.

Получается, Кейлер так никому и не признался, что у него пропала новорожденная русалка. Что ж, причина его поведения ясна… Но что же он сам думает о том, куда она делась? Верит ли в то, что ее украли воры? Или все же считает виновной Арлин?..

Понять не представлялось возможным. Однако, судя по невозмутимому и добродушному лицу профессора, хотелось верить, что к Арлин он не имеет никаких претензий.

Фея глубоко вздохнула, успокаивая внутреннюю дрожь, и решила спросить то, что беспокоило ее саму:

– А вы не слышали ничего насчет того, что в городе объявилось новое объятое безумием существо Разрыва?

– О, да! Конечно слышал! Но я не думаю, что стоит переживать на этот счет, – махнул он рукой.

– Но говорят, что оно огромно, – округлила глаза Арлин, вспоминая слова отца Фатель.

– Пустяки! – снова махнул рукой Кейлер. – Паладины скоро поймают монстра, а очевидцы всегда преувеличивают размеры. Наверняка это обычный мантикор или драколиск. Хорошо бы увидеть его на своем столе, но увы, полагаю, что, раз особь крупнее обычного размера, ее снова заберет к себе королевская лаборатория, как и предыдущего экземпляра.

Он покачал головой и разочарованно вздохнул.

Арлин отвернулась в другую сторону, чтобы не видеть в глазах профессора блеск неудовлетворенного любопытства.

Солнце уверенно двигалось к зениту, на улице становилось все жарче. Фея втянула носом теплый воздух, наполненный ароматами цветов, и немного успокоилась.

На территории академии пахло жемчужными астралиями, которые росли здесь в большом количестве. Аккуратные кусты с розовато‑белыми бутонами украшали дорожки напротив здания, были высажены вдоль забора и являлись частью декоративных клумб. Невольно взглянув на все это цветущее великолепие, Арлин улыбнулась, вспоминая первую встречу с Рейнаром: эти самые цветы, свое нижнее белье и прозвище, которым с тех пор он иногда ее называл.

“Жемчужинка”…

Арлин вдруг словно вживую услышала голос Рейнара, произносящий это прозвище. В груди разлилось что‑то жаркое и тягучее, устремляясь приливной волной в желудок и одновременно изгоняя из головы все дурные мысли.

В этот момент, когда фея уже собиралась попрощаться с Кейлером и ненароком заглянуть в ректорат, ну, просто так, скажем, чтобы узнать расписание будущих семинаров, двери академии распахнулись и оттуда вышел Рейнар Рес… с какой‑то сьерой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это была очень красивая женщина. А ее великолепное платье, усыпанное разноцветными камнями, и вовсе приковывало к ней все взгляды.

Заметив Арлин с Кейлером, “парочка” на миг остановилась, и Рейнар, бросив на фею короткий, серьезный взгляд, кивнул:

– Доброго дня.

– Доброго дня, – добавила его спутница.

А затем, не дожидаясь ответа, парочка проследовала мимо, через минуту скрывшись за дверями кареты.