Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Валлимир немного постоял, моргая, и ответил:
– Да, конечно. Я сейчас же распоряжусь, чтобы их разожгли.
Вест развернулся на каблуках и зашагал прочь. Он знал, что Валлимир с ненавистью смотрит ему в спину, что скверная ситуация обернулась наихудшей стороной и что он обзавелся еще одним высокородным врагом в придачу ко множеству уже имеющихся. Неприятнее всего то, что Валлимир был прав. Если уйдет Берр, с Вестом покончено. И у него действительно нет семьи – не считая сестры, разумеется. Черт, как болит голова!
– Почему я? – шептал он. – Почему?
Дел еще оставалось для целого дня работы, но Вест больше не мог терпеть. Голова болела так сильно, что ломило глаза. Нужно прилечь где-нибудь в темноте и положить мокрое полотенце на лоб – хотя бы на час, хотя бы на минуту. Он порылся одной рукой в кармане в поисках ключа, а другую прижал к воспаленным глазам, крепко сжимая зубы. А потом он услышал звук с другой стороны двери. Слабый звон стекла. Арди.
– Нет! – прошипел он.
Только не сейчас! И зачем только ему понадобилось давать ей ключ? Тихо ругаясь, он поднял кулак, чтобы постучать. Стучать в собственную дверь – вот до чего он дошел! Однако его кулак замер и опустился. Где-то в глубине мозга начала вырисовываться самая неприятная картина: Арди и Луфар, голые и потные, извиваются на ковре. Он быстро повернул ключ в замке и толкнул дверь.
Арди стояла у окна – одна и, к облегчению Коллема, полностью одетая. Однако меньшее удовольствие ему доставило то, что она наполнила из графина бокал до самого края. Арди подняла одну бровь, когда он вломился в дверь.
– А, это ты, – произнесла она.
– Кто же еще, черт побери? – отрезал Вест. – Это моя квартира, не так ли?
– Кое-кто не в лучшем настроении сегодня утром.
Немного вина выплеснулось на стол. Арди вытерла лужицу рукой и принялась облизывать пальцы, затем сделала большой глоток из бокала. Каждое ее движение раздражало Веста. Он поморщился и захлопнул дверь.
– Неужели тебе необходимо столько пить?
– Я понимаю, у молодой леди должны быть более благопристойные развлечения.
Ее слова звучали беззаботно, но даже сквозь головную боль Вест заметил: что-то не так. Она все поглядывала на стол, потом подвинулась к нему. Вест добрался туда первым и схватил листок бумаги с написанной на нем единственной строчкой.
– Что это?
– Ничего! Отдай мне!
Удерживая ее одной рукой, он прочел: «Сегодня ночью, на том же месте. А.»
Лоб Вест покрылся морщинами от гнева.
– Ничего? Ничего?
Он потрясал письмом перед лицом сестры. Арди отвернулась, дернув головой, словно отгоняла муху. Она ничего не говорила, только прихлебывала вино из бокала. Вест скрипнул зубами.
– Это Луфар, так?
– Я этого не говорила.
– Тебе и не нужно ничего говорить.
Вест скомкал записку в кулаке. Он обернулся к двери, каждый его мускул дрожал от напряжения. Он хотел выбежать из дома и придушить на месте эту гадину, но все же заставил себя минуту подумать.
Джезаль предал его. Это подлость. Неблагодарная скотина. Но ведь это не новость – парень всегда был дерьмом. Если наливаешь вино в бумажный кулек, не удивляйся, что он протекает. К тому же записку писал не Джезаль. Что толку наказывать его? В мире найдется множество других пустоголовых молодчиков.
– И куда это приведет тебя, Арди?
Она уселась на диван и обратила на него ледяной взгляд поверх кромки бокала.
– Что приведет, братец? – спросила она.
– Ты сама знаешь что!
– Разве мы не одна семья? Неужели мы не можем быть откровенны друг с другом? Если тебе есть что сказать, так и говори! Куда, по-твоему, это меня приведет?
– Я думаю, это приведет тебя прямо в дерьмо, если уж ты спрашиваешь! – Отчаянным усилием он заставил себя говорить спокойнее. – История с Луфаром зашла слишком далеко. Письма? Записки? Я предупреждал его, но проблема, похоже, не в нем! О чем ты думаешь? И думаешь ли ты вообще? Перестань, пока люди не начали о тебе болтать! – Он снова попытался сдержаться, сделал глубокий вдох, но гневный крик все-таки вырвался наружу: – Они, черт побери, уже вовсю болтают! Ты должна немедленно прекратить это! Ты слышишь меня?
– Я слышу тебя, – небрежно ответила Арди. – Но кого заботит, что они подумают?
– Меня! Меня заботит! – Он почти кричал. – Ты знаешь, сколько мне приходится работать? Ты считаешь меня дураком? Ты сама знаешь, куда ты катишься, Арди! – Ее лицо помрачнело, но он безжалостно продолжал: – И ведь не в первый раз! Вряд ли стоит напоминать, что с мужчинами тебе не слишком везет!
– По крайней мере, с мужчинами из моей семьи! – Теперь она сидела прямо, с лицом напряженным и бледным от гнева. – И что ты можешь знать о моем везении? Мы десять лет почти не разговаривали!
– Но мы разговариваем сейчас! – проревел Вест, швыряя скомканный листок через комнату. – Ты подумала о том, что из этого выйдет? Если тебе удастся заполучить его? Ты думала об этом? Будет ли его семья радоваться при виде краснеющей невесты, как ты думаешь? В лучшем случае они не станут с тобой разговаривать. В худшем – вышвырнут вас обоих из дома! – Вест указал трясущимся пальцем на дверь. – Ты не заметила, что он тщеславная и самодовольная свинья? Они все такие! Как, по твоему мнению, он будет сводить концы с концами без своего жалованья? И своих высокопоставленных друзей? Да он даже не знает, с чего начать! И вы будете счастливы вместе? – Его голова раскалывалась, но он продолжал бушевать. – А если ты не сможешь его заполучить, что гораздо более вероятно? Что тогда? С тобой будет покончено! Ты думала об этом? Ты уже испытала такое однажды! И ты считаешься у нас самой умной! Ты выставляешь себя на посмешище! – Он задыхался от ярости. – Нас обоих!
Арди всплеснула руками:
– А‐а, мы наконец-то добрались до сути! – Она тоже почти кричала. – На меня всем плевать, но если твоя репутация в опасности…
– Ты долбаная тупая сука!
Графин, кувыркаясь, перелетел через комнату и разбился о стену недалеко от головы Арди. Посыпались осколки, вино потекло по штукатурке. Это привело Веста в еще большую ярость.
– Почему, черт тебя дери, ты никогда не слушаешь?
В одну секунду он очутился рядом с сестрой. В глазах Арди на миг отразилось удивление, потом раздался резкий звук удара –
