Избранные циклы фантастических романов. Компляция.Книги 1-22 - Кира Алиевна Измайлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Боюсь, это так, – согласился он.
Однако! Роман с племянницей начальника – это уже недурно. Кажется, в Лаурине все-таки проснулась практическая жилка… С другой стороны, с него станется влюбиться в нее по-настоящему. А что тут невозможного? Инору сложно было назвать красавицей, но она казалась хорошенькой, милой и – почему-то упорно лезло в голову это определение – чистенькой. Нежное личико, веселые голубые глаза, золотистые волосы, улыбчивый ротик и задорная родинка над верхней губой. Фигурка тоже выше всяких похвал – цияньская фарфоровая статуэтка, да и только!
Что ж, теперь по меньшей мере ясно, отчего полковник косо поглядывает на Лауриня. У него-то наверняка другие планы на племянницу: выдать бы ее за кого побогаче и познатнее. А Лауринь хоть и арнай, но, кроме жалованья, с него взять нечего, одно поместье было – и то сестре отказал! Девушка же явно неровно дышит к капитану, вон как глазками стреляет…
– Вы… – Инора склонила хорошенькую головку набок. – Лаур, вы и сейчас на службе?
– Неприятно вас огорчать, но это так, – кивнул Лауринь.
– Ну вот… – Девушка вздернула подбородок. – Я так надеялась… – Она покосилась на меня и явно вспомнила, что нейре не пристало говорить о подобных вещах при посторонних. – Что ж, я…
– Если вам надо поговорить с глазу на глаз, я могу отойти, – предложила я. – Мне все равно нужно выбить трубку.
Не дожидаясь ответа, я отошла в сторону, подозвала слугу (тот был озадачен, когда дама обратилась к нему со столь нетривиальной просьбой, но прислуга во дворце вышколена превосходно – парень и виду не подал, будто так и надо). Возвращаться я не торопилась, наблюдала со стороны, как Лауринь что-то втолковывает девушке. Та опустила голову и как бы не собиралась расплакаться. И немудрено! Такая красавица, в таком роскошном платье, она наверняка рассчитывала весь вечер провести со своим кавалером, а тут вдруг незадача… Лауриню, надо думать, тоже приходится несладко: поди придумай, как убедить девушку не обижаться, при этом не сказать правды и не восстановить ее против себя. А то ведь она и дядюшке пожаловаться может…
«Как же все это мешает работе», – подумала я мельком, взяла с подноса пробегающего мимо слуги бокал вина и окинула взглядом зал. Толпа гостей поредела – начались танцы, часть людей переместилась в соседний зал, где уже гремел оркестр. Во всяком случае, дышать стало легче. Или это Арнелий разорился на то, чтобы устроить магическую вентиляцию? Да, похоже на то: окна настежь, а сквозняков не чувствуется, хотя на дворе мороз… Такие штуки недешево стоят, должна отметить.
– И к чему это представление, госпожа Нарен? – хмуро поинтересовался Лауринь у меня над ухом.
– О чем это вы? – удивилась я.
– Это ваше замечание о платье…
– Я всего лишь поддержала светский разговор, – хмыкнула я. – Дамы ведь должны беседовать о нарядах, не так ли? Или вы предпочли бы, чтобы я не раскрывала рта?
Лауринь промолчал.
– Кстати, куда вы подевали девушку? – поинтересовалась я, ответа не дождалась и вовсе уж безнадежно спросила: – Скажите уж заодно, вас можно поздравить или еще рано?
– Не понимаю, о чем вы. – Лауринь вздернул голову, но, судя по выражению его взгляда, все он прекрасно понимал. – Не желаете ли прогуляться по галерее?
– Не желаю, – спокойно ответила я и поставила пустой бокал на подоконник. – Полагаю, Лауринь, вам не хочется, чтобы вас видели рядом со мною, но распоряжение Его Величества есть распоряжение Его Величества. И, напомню, я предлагала воспользоваться заклинанием, чтобы…
– С чего вы взяли… – Капитан немного повысил голос, но тут же оборвал фразу. – Хорошо, госпожа Нарен. Если вы возражаете против прогулки, значит, вы намерены… хм… вращаться в обществе?
– Именно, – ответила я. – Я намерена вращаться в обществе, как вы изволили выразиться, и слушать сплетни. Не знаю, зачем Его Величество меня сюда пригласил, но будет обидно, если окажется, что именно за этим, а я все время простояла у окошка. А вы, Лауринь, – усмехнулась я, – будете моим проводником. Кое-кого я уже нашла, но, боюсь, со многими придется знакомиться заново…
Признаться, еще через час меня начало подташнивать от мельтешения пестрых нарядов, блеска драгоценностей и гула разговоров. Очевидно, у придворных организм устроен как-то иначе, раз они способны выдерживать все это по многу часов кряду!
В разряженной толпе мелькнуло знакомое лицо – это была арнайя Орес в подчеркнуто простом, даже скромном платье и, конечно, в знаменитых драгоценностях, которым могла бы позавидовать любая королева. Украшения оказались не девичьи, значит, свадьба уже состоялась, вот только новоиспеченного мужа я подле красавицы арнайи не приметила. Очевидно, его еще следовало обучить манерам, прежде чем выводить в свет… Впрочем, с кем там танцует молодая арнайя в отсутствие законного мужа – совершенно не мое дело! Хотя, как мне показалось, больше, чем очаровывать кавалеров, девушке нравилось демонстрировать драгоценности и ловить завистливые взгляды. Это ей удавалось в полной мере, и арнайя Орес выглядела совершенно довольной жизнью.
Вот другая девушка, нейра Новер, этим похвастаться не могла: мы с Лауринем как раз перешли в бальный зал, и я невольно подмечала, что она танцует то с одним кавалером, то с другим, и хорошенькое личико ее приобретает все более отчаянное выражение. Увы, тот, чье внимание она так жаждала обратить на себя, в ее сторону подчеркнуто не смотрел.
– Лауринь, – негромко сказала я, когда мы раскланялись с очередным арнаем и отошли, – прекратите издеваться над девушкой. Пригласите ее хоть на один танец!
– Что? – Лауринь очнулся от каких-то размышлений и непонимающе уставился на меня. Посмотрел в том же направлении, что и я, встретился, видимо, взглядом с Инорой и поспешил отвернуться. – Право, не стоит, госпожа Нарен.
– Лауринь, если Его Величество приказал вам сопровождать меня, это не означает, что вы должны следовать за мною след в след, – поморщилась я. – Не случится никакой беды, если вы уделите толику внимания вашей подруге. Право, даже мне жаль бедняжку…
– Госпожа Нарен, я настоятельно прошу вас более не поднимать этой темы, – неожиданно резко произнес Лауринь. Глаза его потемнели, как, я помнила, бывало с ним в минуты сильного волнения. – Мои отношения с кем бы то ни было вас не касаются, более того… – Он осекся. – Прошу извинить за резкость, госпожа Нарен. Сейчас я на службе и думать о постороннем не имею ни права, ни возможности.
– Это скверно, – заметила я. – Ваш отец превосходно изображал светского хлыща, и
