Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

— Принцесса Ллиана, король желает с вами поговорить.

Свеча погасла. Из расположенного ниже зала в комнату через щели в полу проникал тусклый свет, а также доносился приглушенный шум разговоров, перемешиваемый иногда с криками и взрывами смеха. Однако все это не могло разбудить торговца, и он продолжал храпеть. Как же его зовут-то? Впрочем, это не имеет значения… Этайна убрала его руку со своего обнаженного бедра, переместилась в ноги кровати и затаила дыхание. Торговец — белокожий толстый мужчина — дрых, утомленный вином, обжорством и быстротечной, но бурной телесной близостью. Этайна, прежде чем подняться с постели, схватила угол простыни и протерла им у себя между ног, чтобы удалить остатки выделений того, с кем она только что переспала. Затем она бесшумно оделась. Ее одежда была одеждой шлюхи — с большими разрезами на бедрах, с глубоким вырезом на груди. Она смогла спрятать в этой тесной одежде лишь очень маленький нож, лезвие которого было не длиннее пальца, но зато не уступило бы по своей остроте и бритве. Такого ножа ей вполне хватит.

В течение всего вечера Эрнодан (она вдруг вспомнила, как его зовут: Эрнодан Гон) то и дело демонстрировал ей свой кошелек и, как будто этого было недостаточно, рассказывал ей о своих сундуках, которые были аж до самого верха забиты деньгами благодаря выгоднейшим сделкам, заключенным им в Ха-Баге. Ключ от этих сундуков висел у него на шее, и он обращался с ним так, как будто это был какой-то священный медальон. «Война может принести большую прибыль, если только не бояться замарать свои руки!» — восклицал он. Придурок… Она, Этайна, не побоится замарать свои руки. Если бы он держал язык за зубами, она удовлетворилась бы лишь содержанием его кошелька, и нескольких лежащих в нем медных или серебряных монет вполне хватило бы для того, чтобы она согласилась раздвинуть перед этим торговцем свои бедра. В Ха-Баге зарабатывают на жизнь и таким способом тоже. Однако сегодня вечером ей, похоже, улыбнулась удача. В сундуках этого торговца, возможно, лежит столько денег, что их ей вполне хватит для того, чтобы вырваться из этой дыры. Уйти отсюда, как это сделал Гаэль несколькими днями раньше… Кошелек уже находился в ее руках. Что касается сундуков, то они остались на конюшне, и их стерегли два наемных охранника. Если Аймери успешно справился с доверенным ему заданием, то эти двое уже мертвы. Никто не стал бы ни в чем подозревать подростка, а особенно если он принес кувшинчик с вином от имени хозяина заведения…

Этайна медленно подошла к спящему, взяла поудобнее свой нож, сделала глубокий вдох, рассчитанным движением зажала ему рот ладонью и, удерживая ладонью его голову, перерезала ножом его горло так, чтобы рана была глубокой и чтобы он умер как можно быстрее. Эрнодан несколько раз дернулся, издал какие-то булькающие звуки и затих. Вытекающая из раны в горле кровь залила простыни. Этайна отпрянула назад и прислушалась. Никакого подозрительного шума. Все тот же приглушенный гул, доносящийся из расположенной этажом ниже таверны. Она, конечно, могла бы пройти к выходу прямо через зал — как шлюха, уже обслужившая своего клиента, — однако она прожила в аллиане гномов достаточно долго, поэтому знала, что на такого рода постоялых дворах всегда немало глаз, которые зыркают по сторонам, и всегда найдутся языки, которые выболтают то, что эти глаза увидели. Этайна неторопливо натянула на ноги сапоги, застегнула пояс на талии и поправила платье так, чтобы оно не стесняло движений. Единственное в этой комнате окно шириной не больше одного локтя выходило во двор. Роскошь, которую смог себе позволить — теперь уже мертвый — торговец. В номерах, где окна смотрели на улицу, было невозможно заснуть, поскольку с улицы постоянно доносился громкий шум. Этайна открыла окно, осмотрела через него двор и вылезла наружу. Ее ноги в изящных сапожках из тонкой кожи нашли для себя опору в виде выступа глинобитной стены. Затем, ухватившись за край карниза, она повисла на руках и, сделав глубокий вдох, спрыгнула вниз. Рыхлый грунт смягчил падение, а слуги, спящие во дворе между кухней и конюшней, уж слишком сильно устали для того, чтобы проснуться от негромкого шума, вызванного ее падением. Две масляных лампы, висевшие возле общей двери, бросали мерцающий свет. За пределами зоны, отвоеванной лампами у темноты, все было погружено в кромешную тьму. Сжимая в кулаке ключ Эрнодана, Этайна сняла одну из ламп с крюка, открыла дверь конюшни и проскользнула внутрь. Привычный запах лошадей. Она различила в полумраке массивные силуэты привязанных коней, а затем, сделав несколько шагов, — еще и неподвижные силуэты двух мужчин, лежащих возле стены. Аймери, похоже, неплохо выполнил свою работу… Почувствовав облегчение, Этайна высоко подняла лампу, чтобы разглядеть, где же стоят лошади торговца, но в этот миг раздался грубый голос, заставивший ее вздрогнуть.

— Эй ты, что ты тут делаешь?

Один из охранников «ожил», а второй так и остался лежать на полу. Когда поднявшийся охранник направился к Этайне, она сделала шаг назад и машинально поискала рукой нож, засунутый за пояс, однако ключ, который она все еще держала в правой руке, помешал ей вытащить оружие.

— Я тебя узнал! Ты — та девка, которая поднялась на второй этаж с нашим господином!

— Он… Он переспал со мной, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Он отправил меня теперь заняться вами.

— Ну да… Вино, шлюха… Но ты, я вижу, плохо его знаешь. Что ты прячешь за спиной?

Этайна выпустила из руки ключ, но сделала это слишком поздно, и охранник подошел достаточно. Услышав скрип ножа, вытаскиваемого из ножен, телохранитель отреагировал с проворностью, которой Этайна от него никак не ожидала. Воин бросился в атаку и нанес удар. Выбитый из ее руки нож отлетел назад, а Этайна была сбита с ног.

Она попыталась было подняться, но охранник крепко прижал ее к полу, приставив к шее клинок своего кинжала.

— Не двигайся, — сказал он, — а иначе я тебя прирежу.

Этайна в знак того, что сдается, вытянула руки перед собой. Полы ее платья задрались очень высоко, и длинные ноги открылись до середины бедер. Вырез на ее корсаже распахнулся чуть-чуть пошире. Этайна еще не проиграла эту схватку. Перед ней ведь находился всего лишь мужчина…

— Эй, балбес, ты чего ждешь?! — крикнул охранник своему напарнику. — Ты проснулся или нет?

— Зачем ты пытаешься его разбудить? — сказала Этайна. — Ты разве не хочешь овладеть мною в одиночку?

Охранник, ни слова больше не говоря, поднялся, схватил Этайну за шиворот, заставил ее встать на ноги, закрутил ей руку за спину и стал толкать ее в сторону своего — по-прежнему лежащего неподвижно — напарника. Дойдя до него, он пару раз пнул его ногой и только теперь все понял.