Похищение мечей - Майкл Салливан

— А почему именно я?

На лице Ройса вдруг появилось выражение понимания, и он изумленно уставился на волшебника.

— Так ты знал?

— Еще бы не знать. А иначе какой же из меня волшебник?

Ройс явно смутился, потом подозрительно посмотрел на Адриана. Тот улыбнулся.

— И ты тоже знал?

Адриан недовольно нахмурился:

— Ты всерьез думал, что, работая с тобой столько лет, я не догадаюсь? В общем-то все и так ясно.

— Ты никогда ничего не говорил…

— Я думал, ты не хочешь об этом говорить. Ты так ревниво оберегаешь свое прошлое, приятель. Во многие двери я бы даже стучаться не стал. Честное слово, иногда я даже сомневался, что ты об этом знаешь.

— Что знает? О чем вы тут говорите? — требовательно спросил сбитый с толку Магнус.

— Не твое дело, — сказал Адриан. — Но выходит, нам с гномом придется с вами расстаться, раз мы не можем войти в башню. Тогда я сразу заявляю, что не намерен сидеть на пороге и дожидаться, пока летучая ящерица вернется домой.

— Возвращайтесь обратно, — сказал Эсрахаддон. — Дальше мы с Ройсом пойдем одни.

— Сколько это займет времени? — спросил Адриан.

— Несколько часов. Может быть, сутки.

— Я надеялся уйти до возвращения твари, — сказал Ройс.

— Никак не получится. Но разве для тебя это проблема? Уверен, тебе и раньше случалось совершать кражи в присутствии хозяев.

— Да, но им я был не по зубам, а эта тварь может проглотить меня в один присест.

— Что ж, придется действовать очень осторожно…

Глава 10

УТРАЧЕННЫЕ МЕЧИ

Епископ Сальдур сидел за пиршественным столом в большой зале вестбэнкского замка рядом с архиепископом Галиеном, куратором Луисом Гаем и лордом Руфусом.

— На мой взгляд, ночь прошла недурно, — заявил епископ, отрезая себе кусок сыра на завтрак.

В зале было довольно темно. Высокий балочный потолок отнюдь не способствовал улучшению освещенности, и, быть может, именно поэтому здесь воцарилась гнетущая атмосфера безысходности. В деревянном замке вообще было очень мало окон, поэтому неудивительно, что Сальдур чувствовал себя так, словно находится в зверинце, в норе сурка или хатке бобра. Ему категорически не нравилась мысль о том, что именно в этой жалкой лачуге зародится Новая империя, но он был человеком прагматичным. Цель оправдывает средства. Главное, финал. Либо все получится, либо нет, только так следует оценивать дело. Эстетикой можно будет заняться позже.

Им предстоит основать империю! Человечество слишком долго носилось без руля и без ветрил. Миру требуется сильная рука, которая будет в состоянии удержать этот руль, и зоркие глаза, способные прозревать будущее и направлять судно в тихие, спокойные воды.

Сальдур представил себе этот новый мир, процветание и безопасность которого обеспечивались бы силой. Феодальная система, укоренившаяся в четырех государствах, не давала королевствам развиваться, сковывала их цепями бедности и разности интересов. Им требовалось единое правительство под управлением просвещенного государя и талантливых, образованных чиновников, которые зорко следили бы за каждой стороной жизни страны. Трудно даже представить себе, каких высот можно достигнуть, объединив человечество под властью одного правителя. Они смогут реформировать земледелие, равномерно распределяя его плоды по ценам, доступным даже самым бедным слоям населения, искоренив таким образом голод. Общее для всех законодательство поможет устранить произвол, несправедливость и пристрастность мстительных тиранов. Знания со всех концов земли можно будет собрать в одном хранилище, где великие умы смогут учиться и развивать новые идеи. Они смогут покрыть землю множеством взаимосвязанных, улучшенных дорог, снабдить города подземными стоками, чтобы навсегда избавить их от присущего им зловония. Даже если все это начнется в маленькой деревянной хижине на окраине мира, все, что здесь творится, — небольшая цена за будущее благоденствие.

— Сколько у нас погибших? — спросил епископ.

Архиепископ пожал плечами, а Руфус и вовсе уставился в свою тарелку с бараниной, сделав вид, что не слышал вопроса.

— Вчера зверь убил пятерых состязателей, — бесстрастно ответил Луис Гай, подцепив кончиком кинжала пирожок.

Сей рыцарь Нифрона не переставал поражать Сальдура. Это был своего рода меч в образе человека, такой же острый, резкий, законченный и не менее элегантный по внешнему виду. Казалось, он всегда стремится к невидимой цели, идет к ней с пылающим взглядом, расправив плечи, с гордо поднятой головой. На его лице словно застыла суровая маска, отпугивающая любого, кто осмеливался вступить с ним в спор или принять его вызов. Даже после всех этих дней, проведенных в глуши, ни одна ниточка не выбивалась из своего места. Он был воплощением церкви и ее идеалов.

— Всего пятерых?

— После того как пятый был разорван надвое, никто не осмелился занять его место. Пока все раздумывали, зверь улетел.

— Как вы считаете, пятерых смертей достаточно, чтобы доказать, что зверь неуязвим? — спросил их всех Галиен.

— Нет, но, возможно, у нас нет выбора. Я не уверен, что после этой ночи многие вызовутся добровольцами, — ответил Гай. — Прежний энтузиазм у охотников на зверя несколько угас.

— Но вы готовы, лорд Руфус? Если больше никто не вызовется? — спросил архиепископ, поворачиваясь к грубому воину, сидевшему в углу стола.

Лорд Руфус поднял голову. Он был целиком поглощен завтраком, обгладывая баранью ножку, отчего его спутанная борода покрылась налетом жира. Руфус смотрел на сотрапезников из-под тяжелой завесы кустистых рыжих бровей.

— Не знаю, не знаю, — сказал он, выплевывая мелкую косточку. — Зависит от того, сможет ли меч, который выковал гном, проткнуть шкуру нашей зверушки.

— Наши писцы сверили работу гнома с древними записями, — ответил Сальдур. — Знаки на мече полностью совпадают со знаками на других мечах, которыми можно было убить подобное чудовище.

— Если меч его проткнет, я его убью, — сыто усмехнулся Руфус. — Готовьтесь к моей коронации.

Он снова вонзил зубы в баранью ножку, набивая рот темным мясом.

Сальдур никак не мог поверить, что Патриарх выбрал именно этого болвана на роль императора. Если Гай был мечом церкви, то Руфус был ее молотом, тупым рабочим инструментом. Уроженец Трента, он мог обеспечить империи верность северных королевств, чего вряд ли можно было добиться иным путем. Это увеличивало их силу. Помимо того, он был чрезвычайно популярен в Аврине и Калисе. Против него будет меньше протестов. Воинская слава, несомненно, поможет ему убить Гиларабрина и одолеть народную оппозицию патриотов. Проблема, по мнению Сальдура, заключалась в том, что Руфус, человек неразумный и грубый, обладал не только сердцем, но и головой вояки. Любую проблему он решал одним и тем же путем: забивал ее до смерти. Его будет трудно контролировать, но сейчас уже не имело смысла ломать голову над тем, как управлять империей, которой еще даже не существует. Сначала ее надо создать, а уж потом беспокоиться о качествах императора. Если от Руфуса будет слишком много неприятностей, им останется только проследить за тем, чтобы у новоиспеченного императора появился сын, а как только ребенок окажется под их опекой, Руфус скоропостижно скончается.