Леонид Андреев - Наталья Скороход

Писателю, что «присоединил свой сон к вечному сну», было 48 лет.

Эпилог

1919 —… БЕСПОКОЙНЫЙ ПРАХ

Два перезахоронения. Смерть матери. Бегство Вадима.

Эмиграция семьи. Два брата. Наследники и наследие.

Посмертный сборник. Годы забвения.

Возвращение и восхождение к славе.

Так уж ли был он необходим — писатель Леонид Андреев?

Как-то раз Даниил Хармс сделал предположение, что иные покойники — они скорее «беспокойники»… Таким вот «беспокойником» оказался и наш покойный Леонид Андреев. Неожиданный приход смерти стал истинным испытанием для его семьи: в ту же ночь едва не повесилась «мамаша»: Анастасия Николаевна была уже без сознания, когда вошедшая в комнату невестка — «тетя Наташа» ножницами перерезала шнурок. Сами похороны превратились в задачу со многими неизвестными — ни у кого из обитателей дачи Фальковского не было разрешения, чтобы поехать в Выборг за гробом, и более того — в семье на тот момент не оказалось наличных денег, не то что на гроб — на проезд до Выборга. Свято верящая в скорую победу Юденича над большевиками, Анна Ильинична ни за что не хотела хоронить Андреева «на чужбине», дело кончилось тем, что 16 сентября при небольшом стечении «колонистов» черный гроб с телом покойного был временно помещен в часовню на соседнем с Фальковскими дачном участке, дача эта принадлежала Анне Карловне Горбик-Ланге, и — по иронии судьбы — всего лишь несколько лет назад здесь беззаботно отдыхал «друг Максимушка». Что ж, Анну можно понять: убежденная в гениальности мужа — она мечтала устроить Андрееву пышные похороны на родине. К тому же покойный не раз заявлял о своем желании упокоиться на Новодевичьем кладбище, рядом с Шурочкой и сестрой Зинаидой. Но правление столь ненавидимых Андреевым большевиков установилось надолго, и гроб с покойным простоял в часовне Горбик-Ланге целых пять лет. В августе 1924 года Анне Ильиничне с пятнадцатилетним Саввой пришлось вернуться в давно покинутую Финляндию ради того, чтобы на простой телеге перевезти черный гроб с телом писателя в Мецякюля. Теперь это поселок Молодежное. Вдова и сын похоронили Леонида Андреева недалеко от его — давно проданного дома, на горе, на кладбище Картавцева, там, где уже четыре года покоилась Анастасия Николаевна. На могиле поставили деревянный крест. Здесь Леонид Андреев пролежал чуть более тридцати лет. Но эту могилу уже не нашел приехавший в 1957 году в СССР внук Вадим. Войны сровняли кладбище с землей, церковь была разрушена, и только разросшийся шиповник указал, где покоятся кости его бабушки. А праха отца там уже не было: в 1956 году он был перезахоронен на Литераторских мостках Волкова кладбища в Ленинграде. Из кладбищенского «лома» был извлечен чей-то памятник — невзрачная восьмигранная гранитная стела, и по проекту «похоронных дел» архитектора Ф. А. Гепнера на добавленном к стеле круглом постаменте выбили имя: Леонид Андреев. 1871–1919.

Да, ни Анна Ильинична, ни дети Леонида Андреева так и не дождались пышных похорон писателя на родине. На Литераторских мостках лежит наш покойник вдали от главной «литературной» аллеи; точно чиновник, распоряжавшийся переносом праха, был убежден, что место Андреева — отнюдь не рядом с Державиным, Радищевым, Крыловым, Тургеневым, Салтыковым-Щедриным, Гончаровым, а где-то в стороне, в стороне…

Как только главы семьи Андреевых не стало, она немедленно «треснула»: Анастасия Николаевна переехала в Ваммельсуу и поселилась там в двухкомнатном флигеле: огромная вилла разрушалась, и приходить туда было небезопасно. Вадим отправился в Гельсингфорс, к лету 1920 года он окончил гимназию и вернулся к бабушке. Анна Ильинична с младшими детьми и тетей Наташей постоянно «переезжала» с места на место. Похоже, Анна после неожиданной смерти мужа не могла долго прожить на одном месте: она нанимала дачи в Оллила (Солнечное), в Куоккале, в Тюрисеве и на севере Финляндии.

Осенью 1920-го Вадим, случайно увидев на сосне объявление о записи в Добровольческую армию для отправки на юг России — в помощь генералу Врангелю, отбыл на «последний фронт» Гражданской войны. Так начались его скитания по свету, в семью Анны Ильиничны он больше не вернулся.

«Маточка» — Анастасия Николаевна осталась одна. С утра она со стаканом чая, рискуя поломать ноги, поднималась по шатающимся ступеням виллы в кабинет Андреева и там, надев очки, раскладывала старые газеты и читала вслух — Ленуше. Там ее и нашли мертвой в декабре 1920 года. Соседи зашли звать ее в гости — Анастасия Николаевна лежала на полу бездыханная. Так Рыжий Неугомон отправился к своему Коточке через год с небольшим после его смерти.

Анна Ильинична вскоре уехала в Германию вместе с Саввой. Вера, Тинчик и тетя Наташа еще год прожили во флигеле дома, они терпеливо дожидались Нину Карницкую, старшую дочь Анны. Девушка оформляла документы на въезд в Финляндию из советской России. Вскоре все они соединились в Германии. Семейству пришлось туго, хотя энергия Анны была воистину фантастической. Часто переезжая, она пыталась издавать книги Андреева, где-то в Европе еще ставились его пьесы, но этих денег было слишком мало для того, чтобы содержать огромную семью. В начале 1930-х они остановились во Франции, где отбросивший карьеру художника Савва сделался танцовщиком в труппе Иды Рубинштейн. Сама же Анна долгие годы содержала чайную при балете Иды, и это «жена первого — после Толстого — литератора России!». Умерла Анна Ильинична в 1948 году под Нью-Йорком.

Троих младших детей Андреева жизнь «разбросала» по миру: Савва Леонидович оказался в Аргентине, где танцевал в театре Colonna в Буэнос-Айресе. В Аргентине он и умер. Вера Леонидовна вернулась в СССР и долгое время жила на родине своего отца в Орле, затем переехала в Москву. Валентин остался в Париже, где перепробовал множество занятий, став в конце концов техническим переводчиком. Интересно, что каждый из них, будучи взрослым, совершил свое паломничество в Ваммельсуу: Савва — когда поселок еще принадлежал Финляндии, Вера и Валентин — когда эта земля отошла Советскому Союзу. Но — в сущности — все трое прожили не такую уж страшную жизнь, если принять во внимание, какое время выпало на их долю.

Сполна вкусили «от горьких плодов» эпохи старшие сыновья Андреева — Вадим и Даниил. Оба они были поэты. Оба прошли войну. Оба носили в себе андреевскую «двойственность». Оказавшись в Германии, а потом во Франции, Вадим «заболел Россией», стремясь во что бы то ни стало вернуться в «страну на все готовых чертей». Даниил же, оставшись в Москве, «заболел Богом» и, уйдя в глубокое «подполье», вынашивал свои, в последние годы жизни записанные мистические книги. К советскому режиму он всегда относился с плохо скрываемой неприязнью…