Категории
Самые читаемые
PochitayKnigi » Документальные книги » Биографии и Мемуары » Вчерашний мир. Воспоминания европейца - Стефан Цвейг

Вчерашний мир. Воспоминания европейца - Стефан Цвейг

Читать онлайн Вчерашний мир. Воспоминания европейца - Стефан Цвейг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 144 145 146 147 148 149 150 151 152 ... 184
Перейти на страницу:

Одним из самых приятных людей в «Неве» был Владимир Николаевич Кривцов. Кривцов (синолог по образованию) работал какое-то время в Китае, много переводил с китайского и в свое время редактировал китайское издание газеты «Правда». Он написал замечательный роман об отце Иакинфе, русском просветителе восемнадцатого века, долго жившем в Китае и ставшем посредником между двумя культурами. Кривцов руководил в журнале отделом прозы. Жил он на Петроградской стороне в одном доме с моим дядей – в «доме позднего реабилитанса». Когда я увидел его впервые, я сразу почувствовал к нему симпатию и доверие. Такое здесь встречалось нечасто, чтобы человек от всего сердца умел смеяться над самим собою.

Помню, как однажды в очень морозный январский день он пришел в редакцию в своем старомодном ратиновом пальто с меховым воротником, без головного убора, несмотря на лютый мороз, и рассказал нам о курьезе, который с ним приключился. По пути в редакцию, на Невском проспекте, ему пришлось спуститься в общественный туалет. Он присел там в одной из обычных кабинок с половинными дверями. И вдруг из соседней кабины над ним выросло небритое беззубое мурло. Обдав Кривцова сивушным перегаром, мордоворот спросил: «Что, срёшь?» И пока Кривцов от неожиданности пытался понять, что случилось, образина добавила: «Ну давай, валяй дальше», сорвала с его головы новую пыжиковую шапку и исчезла. Шапка была недешевая, но Кривцов смеялся в редакции громче всех, рассказывая об этом эпизоде и открывая бутылку коньяка, которую принес в авоське. И таким он продолжает жить в моей памяти, несмотря на тяжелые часы, которые мне довелось провести у постели умирающего Владимира Николаевича в клинике госпитальной хирургии на Боткинской улице.

Никогда не забуду, как однажды (накануне умерла Анна Ахматова) попытался втянуть меня в доверительный разговор главный редактор «Невы» Александр Федорович Попов, очевидно ожидая, что я разделю его возмущение по поводу поведения Кривцова после смерти Ахматовой. «Подумать только, до чего опустился этот солидный, в общем-то, порядочный человек и коммунист Кривцов! – пояснил он мне. – Он участвовал в отпевании Анны Ахматовой в церкви. И более того – молился там за нее». Главный редактор ничего не понял о человеке Владимире Николаевиче Кривцове, а я ощутил некое удовлетворение, когда позднее, когда Кривцова не стало, он был похоронен на том же кладбище в Комарове под Ленинградом, на котором покоятся и бренные останки Анны Ахматовой.

Но я опять забежал вперед. По-настоящему познакомиться с Кривцовым мне довелось, когда вдруг открылась неожиданная возможность сопровождать его в поездке в ГДР в качестве переводчика. В ту пору это было еще событие необычайное, и мои друзья и знакомые прямо-таки завидовали мне. Я вдруг стал для них своего рода героем дня. Но с другой стороны (к примеру, в обкоме партии) сидели люди, которые наморщили лбы, когда узнали, что именно я должен сопровождать Кривцова. Холодильному институту пришлось предоставить редакции «Невы» мою характеристику, которая со специальным письмом журнала «Нева» отправилась дальше – в выездную комиссию обкома партии. В обкоме, вероятно, сочли необходимым подвергнуть меня своего рода выездному экзамену, надеясь, быть может, найти повод, чтобы отказать мне в поездке.

Итак, меня пригласили на беседу. Старший преподаватель истории КПСС, инструктор по идеологии, тут же взял меня в оборот и с самого начала не скрывал, что едва ли считает меня способным (а тем более – достойным) представлять отечество пролетариев всех стран за границей, даже в такой неприметной миссии, как переводчик.

Имею ли я вообще хоть малейшее представление о том (спросил он), каким козням и проискам я могу быть подвергнут в этой почти уже западной загранице – ГДР, которая, как известно, находится на самой границе социализма? Его подбор слов и манеру изложения я находил смешными, не говоря уже о необычайно строгом выражении лица, какое бывает у учителя, когда надо наставить на путь истинный нерадивого ученика. С другой стороны, мне было абсолютно ясно, чем может закончиться этот разговор. И я ответил, так сказать, настроившись на его волну, что мне эта проблематика отнюдь не чужда. Какое-то время он меня разглядывал – и вдруг (я не поверил своим ушам) он сказал: «Видите ли, уважаемый, ведь может так случиться, что вам подробно придется рассказать о наших отношениях с африканским государством Верхней Вольтой. Что же вы скажете в таком случае?» Я, конечно, не ждал от этого разговора ничего хорошего и, пожалуй, даже его опасался, но такой абсурдный вопрос застал меня врасплох. Поэтому собрал все свое мужество, скорее отдававшее отчаянием, и ответил: «Простите, но вы, должно быть, не совсем информированы. Небольшую делегацию журнала „Нева“, которую пригласил Союз писателей ГДР, я должен сопровождать в качестве переводчика, и у меня нет ни малейшего намерения там, в Берлине, прочитать доклад о наших отношениях с африканскими государствами. Но если партийный комитет моего института мне это поручит, то я, разумеется, смог бы это сделать. В конце концов, справочников у нас предостаточно, чтобы выяснить, где вообще находится эта Верхняя Вольта».

Я покинул обком партии с довольно кислым чувством, будучи уверенным, что на поездке надо будет поставить крест. Но через пару дней ректору моего института позвонил главный редактор «Невы», который был членом Ленинградского обкома партии и связи у которого тянулись прямо в Москву. Таким образом, моей поездке, о которой ректор главному редактору «Невы» сказал, что для института это большая честь, больше ничего не препятствовало. Я полетел с Кривцовым в Берлин.

Мы остановились в гостинице «Беролина», недалеко от центра, и я могу сказать, что совместное пребывание в Берлине стало началом моей многолетней дружбы с Кривцовым, длившейся до его смерти. Но в начале этого пребывания произошел, казалось бы, пустячный эпизод, длившийся всего несколько минут, столь показательный для того государства (свирепого надзирателя), в котором мы тогда жили. Это произошло в один из первых наших вечеров в Восточном Берлине накануне Рождества. Мы сидели с другими иностранными гостями за большим столом в ресторане гостиницы, оба пили чинзано и говорили о Достоевском, роман которого «Подросток» я после многих попыток все же одолел. Это значит, в основном говорил я, а Кривцов меня внимательно слушал. Вдруг он как-то неожиданно – как мне показалось – встал и попросил его извинить, так как он совсем забыл, что ему надо кому-то позвонить. Я видел, как он подошел к бару, спросил о телефонной кабине, и подумал о том, что в самолете он сказал мне, что ни единого европейского языка он не знает, поэтому просит меня постоянно находиться рядом с ним.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 144 145 146 147 148 149 150 151 152 ... 184
Перейти на страницу:
Тут вы можете бесплатно читать книгу Вчерашний мир. Воспоминания европейца - Стефан Цвейг.
Комментарии