Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

16 более надоедливый, чем когда бы то ни было (фр.).

17 Толстая Анастасия Ивановна (урожд. Иванова; 1817–1889), графиня – вторая жена Ф.П. Толстого (с 1840 г.).

18 шерстяной синий чулок (фр.).

19 Ф.П. Толстой и его жена приехали в Париж 5 сентября и уехали 4 октября. Путевой дневник Ф. Толстого свидетельствует, что он весьма активно осматривал Париж и знакомился с парижской жизнью. Уезжая, он записал в дневник: «Очень грустно было нам расставаться с добрыми Гречевыми, которые так радушно нас приняли по приезде нашем в Париж. Сколько они делали нам одолжений – и во все время не покидали нас ни на один день. Я не знаю, как мне их благодарить за такую их родственную дружбу» (ОР ГРМ. Ф. 4. № 9. Л. 284–284 об.).

20 Бобринский Алексей Алексеевич (1800–1868), граф – член Совета министра финансов, сахарозаводчик.

21 По-видимому, речь идет о литераторе Ашиле Тардифе де Мелло, авторе книги «Histoire intellectuelle de l’empire de Russie» (Paris, 1854), посвященной русской литературе.

22 прованских братьев (фр.), имеется в виду ресторан «Три прованских брата» («Trois Frères Provençaux») в Пале-Рояле.

23 Товянский Анджей (1799–1878) – польский мыслитель, религиозный мистик.

24 «Евреи, короли нашего времени», написанную Туссенелем (фр.). Туссенель Альфонс (1803–1885) – французский публицист. Антисемитская его книга, о которой пишет Греч, вышла в Париже в 1845 г.

25 По-видимому, речь идет о генерал-лейтенанте, генерал-адъютанте Павле Александровиче Витовтове (1797–1876).

26 Пельчинский Викентий Станиславович (ок. 1795–1855) – экономист, публицист, хороший знакомый Булгарина. С 1841 г. жил во Франции.

27 «Справку» (фр.).

28 «Исторический архив» (фр.).

29 См.: Греч Н. Воспоминания о графе Е.Ф. Канкрине // СП. 1846. 17–19 янв.

30 22 июля 1845 г. двадцатилетний сын Н. Полевого Никтополеон бежал из дома, оставив отцу записку, что является членом тайного общества и по делам общества вынужден уехать. Отец сразу сообщил об этом в III отделение, в результате полиция и жандармы начали розыск. Через месяц он был задержан в Режицком уезде Витебской губернии и доставлен в Петербург. И хотя вскоре было установлено, что Никтополеон все выдумал, а бежал потому, что не поступил в университет, однако 22 августа по приказу царя он был заключен на 6 месяцев в Шлиссельбургскую крепость, а потом отправлен солдатом на Кавказ (см. дело III отделения о Никтополеоне Полевом: ГАРФ. Ф. 109. 1 эксп. 1845. Ед. хр. 149; а также: Полторацкий С.Д. Русские достопамятные люди. Заметки и воспоминания // Русская старина. 1892. № 5. С. 237; Гернет М.Н. История царской тюрьмы. М., 1961. Т. 2. С. 402). Через пять лет по случаю празднования 25-летия царствования Николая I Никтополеон Полевой был прощен. Он выдержал экзамен на учителя гимназии и поступил на службу (см.: Куликов Н.И. Дневник режиссера // Библиотека Театра и искусства. 1913. Кн. 4. С. 19).

Любезнейший Булгарин!

Третьего дня прибыл я сюда благополучно чрез Гамбург и Любек; покачало на пароходе, да это не беда.

Не нахожу слов, чтоб поблагодарить тебя за то, что ты меня вызвал сюда1. Мои домашние деликатились предо мною, воображая, что мне заграничная жизнь необходима. Приятна, так, ибо я там в 20 месяцев не испытал столько грусти и огорчений, как здесь в первые 20 часов моего пребывания, но эта привольная жизнь отнюдь для меня не необходима. Я окреп здоровьем, как в 35 лет, и могу работать за четверых, особенно когда идет дело о жизни и здоровьи моих детей. Сам Бог тебя надоумил сказать мне правду. Дай тебе за это Господь всех благ земных и небесных. Отдых двухмесячный и купанье в глухой Двине – вздор. Я посылаю Алешу за границу, в бессрочный отпуск. Пусть он полечится в Эмсе2, который дважды (в 1817 и 1841 г.) возвратил мне жизнь и здоровье3, а осенью поселится где-нибудь в тепле со всеми нашими. Потом увидим. Я буду работать с охотою и удовольствием, хотя и подвергаюсь опасности, что Кокошкин велит меня высечь4 на съезже5. Хороша работа! Я здесь ни к кому не являлся. Л.В. Дубельт, узнав о моем приезде, в записке к Алеше велел мне кланяться и сказать, что доволен моим возвращением. На это ответил я ему следующим:

«М[илостивый] Г[осударь] Л[еонтий] В[асильевич]! Душевно благодарю вас за поздравление с приездом и за благосклонный привет в записке к моему сыну от вчерашнего числа, но сам не имею сил к вам явиться. – Со сладостным чувством скорого свидания с близкими и любезными моему сердцу летел я сюда из чужбины, и что нашел здесь? Все семейство мое в отчаянии; сына, единственного моего сына, оскорбленным, осрамленным пред публикою, расстроенным в здоровье, бледного, исхудалого, харкающего кровью. Сам Бог привел меня сюда, чтоб освободить его от тяжкого, ежедневного труда и дать ему средства сколько-нибудь оправиться от нанесенного ему удара. – Я слышал, что Ф.В. Булгарин, по чувству искренней дружбы ко мне и к моему семейству, раздраженный сим происшествием, которому он сам был неумышленным виновником, обратился к графу А.Ф. [Орлову] с просьбою об оказании нам справедливого удовлетворения6. Мне к этому присовокуплять нечего. Мы будем страдать, молчать и помышлять о средствах уклониться на будущее время от подобных случаев. Боже мой! к чему служат и беспорочная жизнь, и верная служба Государю, и польза, принесенная и приносимая отечеству усердными трудами! – Примите уверение и проч.».

На это не последовало ни малейшего ответа, но, вероятно, твое письмо к графу подействовало, ибо Л.В. Д[убельт] справлялся у Алеши, по которому министерству он числится7.

Алеша сообщил мне о твоем намерении продать «Пчелу». И в этом я от тебя не отстану. Продадим ее за известную сумму в год под верный залог и поедем dahin, dahin8… где наши дети не будут иметь надобности быть ворами и подлецами, чтоб пользоваться покровительством знаменитых и сильных лиц.

Любопытен я знать, известно ли это злодеяние Государю и в каком виде оно ему представлено. Они имели дерзость разглашать, будто это сделано по воле Наследника9. Врут. Соглашусь скорее, что Нева потекла в Ладожское озеро, чем поверю, чтоб этот ангел во плоти мог одобрить подобное дело. Впрочем, Бог знает, как ему оно было представлено.

Алеша едет отсюда в Ригу на будущей неделе и завезет к тебе в Карлово кое-какого вздору из-за границы. Он порасскажет тебе подробнее о моем расположении.

Прощай, любезнейший! Кланяйся твоим домашним, жене, танте, детям. Желаю, чтоб до их возраста извелась la race infâme des lâches coquins10, но сомневаюсь в возможности: живучи разбестии!