Экзорсист - Уильям Блэтти

— Неужели не замечаешь?

— Все еще пахнет, значит… а чем?

— Ну, горелым чем-то. — Риган наморщила носик.

— Да? — Крис шмыгнула пару раз.

— Опять ничего?

— Да, пожалуй, есть чуть-чуть, — солгала Крис. — Давай-ка, детка, приоткроем окно и проветрим тут у тебя немножко.

До следующего визита к доктору она решила потакать девочке во всех ее капризах. Впрочем, и других забот у нее было более чем достаточно. Во-первых, предстояло подготовиться к приему гостей. Во-вторых, решить что-то насчет сценария. О режиссерском дебюте Крис мечтала всю жизнь, но теперь природная осмотрительность мешала ей с головой броситься в этот омут. Между тем, агент названивал ежедневно. Крис объяснила: сценарий она отдала Дэннингсу, хочет узнать его мнение и очень надеется, что тот проглотит его очень быстро и, боже упаси, не в самом прямом смысле.

В-третьих же — и это была самая неприятная из всех забот — Крис потерпела два поражения подряд на финансовом фронте. Некоторое время назад они с менеджером решились на участие в двух крупных сделках: они произвели покупку обратимых облигаций на сумму заранее выплаченных процентов и вложили определенную часть капитала в южноливийский нефтедобывающий комплекс. И то и другое имело целью поглотить излишки доходов с тем, чтобы избавить Крис от огромных налогов. Но произошло непредвиденное: скважины вдруг иссякли, а процентный рост спровоцировал массовую распродажу акций.

В четверг для обсуждения создавшегося положения менеджер явился к ней собственной персоной. Всю пятницу он занимался разъяснениями, настроил кучу диаграмм и, наконец, во всем ее убедив, расплылся в довольной улыбке. Тут, однако, Крис вспомнила о покупке “феррари”, и все самодовольство его как ветром сдуло.

— Вы хотите… новую машину?

— А почему бы нет? Помните, я в одном фильме разъезжала на “феррари”? Вот бы направить специальное письмо на предприятие; напомнить им об этом… Как вы думаете, помогут? По-моему, неплохая идея.

Менеджер придерживался мнения прямо противоположного: он считал, что покупка нового автомобиля — это преступная расточительность.

— Послушайте, Бен, в прошлом году я заработала восемьсот тысяч, а в этом, оказывается, я не могу себе позволить новую машину. Ну не смешно, а? Куда все деньги, в конце концов, подевались?

Бен охотно напомнил: большая их часть вложена в бизнес. Ну а остальное так и растеклось по всем статьям расходов. Федеральный налог — раз. Предстоящий федеральный налог — два. Налог штата. Налог на недвижимость. Десять процентов — агенту. Пять — ему, еще пять — издателю. Один и четыре десятых — в Фонд развития кинематографа. Энная сумма — на сверхмодные туалеты. Все остальное — на зарплату Уилли и Карлу, Шэрон и лос-анджелесскому управляющему, а также на поездки и мелкие расходы.

— Вы не собираетесь больше сниматься в этом году? — спросил он.

— Не знаю. — Она пожала плечами. — А нужно?

— Да, было бы неплохо.

Крис подперла подбородок ладошкой, покачала сокрушенно головкой:

— Ну а если “хонду”?

Менеджер не ответил.

Забыв ненадолго о прочих заботах, Крис решила посвятить этот вечер подготовке к завтрашнему ужину.

— Итак, тушеное мясо; в гостиной, а-ля фуршет, — обратилась она к Уилли и Карлу, — стол накроем у дальней стены. Как вы думаете?

— Отлично, мадам! — поспешил согласиться Карл.

— Как ты думаешь, что подадим на десерт, Уилли? Предлагаю салат из свежих фруктов.

— Превосходно! — снова отозвался Карл.

— Спасибо, Уилли.

Компания приглашенных обещала быть довольно-таки интересной. Кроме Бэрка (“Прийди же хоть раз трезвым, черт бы тебя побрал!”) и молодого режиссера второго состава, ожидались еще сенатор и астронавт “Аполло” с женами, двое священников-иезуитов из Джорджтауна — ближайших соседей Крис, — а также Мэри Джо Перрин и Эллен Клири.

С седовласой и пухленькой Мэри Джо Перрин, известной ясновидящей из Вашингтона, Крис встретилась на приеме в Белом Доме и тут же пришла от нее в полный восторг.

— Вы совсем не такая, как мне раньше казалось! — призналась ей Крис в порыве откровенности. И верно: Мэри Джо, представлявшаяся ей прежде этакой чопорной дамочкой, в жизни оказалась женщиной необычайно милой, общительной и простодушной.

Эллен Клири, служащая Госдепартамента, работала в американском посольстве в Москве, когда Крис прибыла туда с творческим визитом. Не однажды приходилось Клири с риском для собственной карьеры помогать слишком уж откровенной и разговорчивой рыжеволосой актрисе выпутываться из неприятностей. Та не раз ее потом с благодарностью вспоминала, а перебравшись в Вашингтон, тут же наладила дружеские контакты.

— Слушай, Шэр, — спросила Крис, — а кто именно будет у нас из священников?

— Сама пока точно не знаю. Я пригласила президента колледжа и отца-настоятеля, но президент, как сообщил мне сегодня утром его секретарь, вроде бы собирается уехать из города и прислать к нам кого-то вместо себя.

— Кого же? — Крис попыталась скрыть искорку внезапного интереса.

— Сейчас поглядим. — Шэрон порылась в каких-то своих бумажках. — Вот, нашла. Своего помощника, отца Джозефа Дайера.

— Из университетского городка?

— Даже не знаю точно.

— Ну и отлично. — Похоже, Крис осталась разочарованной ответом. — Только ради всего святого, не спускай завтра глаз с Бэрка.

— Обязательно.

— А где Рэгс?

— У себя, внизу.

— Слушай, а почему бы тебе не перенести туда машинку? Попечатаешь там, а заодно и за ней присмотришь. Не нравится мне, что она все время одна.

— Здорово придумано.

— Ну да ладно, это потом. Пока что отправляйся-ка домой. Помедитируй. Поиграй с лошадками…

По мере того, как приготовления подходили к концу, Крис все чаще с тревогой вспоминала о Риган. Она села у телевизора, но поймала себя на том, что совершенно неспособна сосредоточиться. Что-то странное произошло с домом. Будто невидимое облако опустилось на него и осело — тяжелой, мертвой пылью. К полуночи все уже спали. Этой ночью в доме было тихо.

Глава четвертая

Крис встречала гостей в костюме мятно-зеленого цвета с рукавами-колокольчиками. И туфли она выбрала себе самые мягкие и уютные: очень уж хотелось, чтобы и вечер был таким же.

Первой прибыла Мэри Джо Перрин с Робертом, сыном-подростком. Последним — отец Дайер, молодой и розовощекий коротышка со смешливо-обреченным взглядом задумчивых глаз за стеклами очков в стальной оправе. Уже с порога он стал извиняться за опоздание.