Ядерная осень - Вячеслав Хватов

– Надо было б, давно так и сделали, да и стену в два-три кирпича – это ж чем рвать-то надо? – Сергеев потер переносицу указательным пальцем.

– Слышь, мужики, не ссы, – прошептал он. – Они или под «дурачка», на пятнадцать «семер» нас разменять надеются, или живыми хотят взять. Сидим дальше, не рыпаемся. Продаваться – так задорого.

На улице затихли. Совещаются?

– Епифанов, дуй на второй, послушай, что там. И осторожно там, не высовывайся, из «Роя» или «РПГ» садануть могут.

Вернувшийся через пятнадцать минут Сашка нового ничего не сообщил.

– Ну, раз уж нас тут могут грохнуть, да и время, как я понимаю, у нас есть, – лейтенант закурил, – давайте, что ли, знакомиться получше.

– То есть?

– Да расскажите о себе. – Сергеев выпустил облако дыма. – Вот мы с Епифанычем на «Авиамоторке» ментами служили, так теперь там и застряли, а ты, Андрюх?

– А я в «Бурденко» на процедуры ехал, – Андрей потянулся к сергеевскому «Пэл Мэлу», – а так в Крыму по контракту воевал.

– Да?

– Да ничего особенного: колонны сопровождали, аэродром в Яйле и базу в Балаклаве охраняли. Да и «духи» там уже особо не выеживаются, с тех пор как им под Судаком на горе Сокол баню устроили. А когда наши «дельфины» турецкий сторожевик рванули, им совсем кисло стало.

– Понятно теперь, откуда ты у нас такой подкованный. Гляди, Андрюха, ты еще всеми нами командовать будешь.

– Ну а ты, Серег? – Епифанов затянулся.

– А я чего? – Петренко ухмыльнулся. – Я на «говнососке» работал.

– ???

– Видал такие, по ночам ездят – говно из биосортиров выкачивают?

– Во, блин!

– Ну вот. В ТУ ночь мы чинились долго, до семи утра. Потом говно из пяти последних объектов забрали, стоим, значит, в канализацию сливаем, вдруг сирена. До метро далеко – ну мы в колодец этот канализационный и прыгнули. Долго потом по коллекторам блуждали. Напарник мой, Шурик, делся куда-то, а я по каким-то ходам прошел и во вспомогательный тоннель у «Авиамоторной» и вывалился.

– Слышь, командир, а что за «морлоки» такие? – Андрей потушил окурок.

– Почем я знаю.

– Это у Уэллса, в «Машине времени», рабы подземные такие были, – пояснил Серега-ассенизатор.

– Тс-с. Епифанов Сашка, – Сергеев прикрыл рот ладонью, – сползай еще, глянь, что там. Че-то суета там какая-то.

Сашка подполз к небольшому окошку на втором этаже.

– Кх-х-х, пш-ш-ш, – зашипела рация.

– Понял, товарищ генерал. Так точно. Идем. – Застучали каблуки, зашуршала листва.

– Мухлюют или на самом деле ушли? – Сергеев почесал подбородок. – В любом случае патронов в противогазах у нас только на два часа. Значит, максимум через полтора двинем потихоньку.

Через час, когда поползавший по крыше Епифанов доложил, что «камуфляжных» в округе не наблюдается, первым из ворот метнулся бывший крымский контрактник. После пары бросков-залеганий он устроился прикрывать остальных за одним из бетонных блоков, наваленных неподалеку. Все было тихо. Уже через сорок минут Сергеев отпустив бойцов, докладывался Борисову.

Борисов мерил шагами пространство тесного кабинета начальника станции.

– Это ж что у нас вытанцовывается? Какие-то спецслужбы, устраивающие засаду на «крупную рыбу», наткнулись на нас? Так, так… Мы для них мелочь, значит? – Капитан резко развернулся. В напряженной тишине отчетливо слышался скрип борисовских ботинок. – Это твоей группе, Сергеев, еще о-о-очень повезло. Видимо, отвлекло их что-то. Даже если не нужны вы им были, свидетелей такие люди обычно не оставляют. Весь вопрос в другом. Откуда они здесь взялись? Если это раменковцы, то что их здесь, так далеко, интересует? Даже если предположить, что Д-6[21], параллельная «Шоссе Энтузиастов», действительно существует и сообщается с Калининской веткой, то все равно непонятно – зачем как минимум двум группам, полностью упакованным – «РПГ», «Роем», «РПК»[22], «СВД» и прочими прибамбасами, тащиться через всю Москву?

Вопрос повис в воздухе.

– Может, это как-то связано с событиями на «Ильича»? – Зам Борисова по кадрам открыл блокнот. – Я тут проанализировал всю информацию, поступавшую с «Ильича» с самого начала. Получается, основная масса народа от них ушла в первую неделю. И мы на «Марксистской» их завернули, и они ушли наверх. Потом «ильичевцы» даже организовали что-то вроде блокпостов с дежурством и поисковые отряды. Но вот что интересно: «челноки» стали доносить до нас слухи, что народ там, никуда не собирающийся, стал пропадать. Причем в основном мужики. Вот и Топоров, ну тот, вчерашний, я тебе, товарищ капитан, говорил о нем, рассказывал, что прям с блокпоста двое сгинули.

– Ну, все ясно, что ничего не ясно. Будем думать. А пока, Сан Саныч, – Борисов повернулся к командиру сводного поискового отряда Лескову, – по проспектам не гулять, по двое с поклажей, как сегодня Щеглов с Самохиным, не ходить. Казарян, пошли человека к гэбэыровцам на «Полянку», если не согласятся помочь, так, может, хоть расскажут чего. Сергеев, собирай себе людей в разведгруппу. Надо пощупать, понаблюдать за этими головорезами камуфлированными. Все, все свободны.

– Не нравится мне этот Топоров! – Андрей рубанул рукой воздух. – Скользкий какой-то тип.

– Ну, нравится – не нравится, заладил. Вон твой тезка из Крыма не ноет. И ты сам же в поисковики напросился, – Сергеев достал спичку. – Будете в отряде вместо нас с Епифанычем пока, а там посмотрим.

– Андрюха прав, – «Крым» перекатывал патроны от автомата на ладони, – как с тем, кому не доверяешь, наверх ходить?

– Ну где я вам другого возьму? – Сергеев развел руками. – У этого и ходка не одна, и армейское прошлое, и даже боестолкновение с «камуфляжными» в активе, а нам даже желторотых студентов, – он посмотрел на Андрея, – брать приходится. Все, разговор окончен. Марш к Пахомычу экипироваться.

Андрей шел к бывшей тоннельно-дренажной камере, где теперь обустроился народ. Радостное возбуждение последних дней, вызванное возможным его зачислением в поисковый отряд, сменилось тихой злостью. Нашли напарничка, блин.

Топоров не понравился ему сразу. От него исходила какая-то необъяснимая, впитываемая всеми порами кожи волна. Какая-то угроза, что ли? Словами это не объяснить. Еще на Катю зыркнул, гад, своими масляными глазками. Вот Катя – совсем другое дело. Когда он в первый раз ее увидел в ТДК, казалось, сразу стало светлее. Да и сейчас так же. От нее будто лучи какие-то светлые во все стороны расходятся.

Андрей как-то сразу прилепился к ней. Все время они проводили втроем. Он, Катя и Елена Сергеевна. Первую неделю они жили в вагоне, куда сразу пошли, хотя другие люди долго отказывались расселяться. Словно не веря в произошедшее, народ оставался на платформе, будто ожидая, когда закончится эта чья-то глупая шутка или учения и их, открыв гермозатвор, выпустят наверх.

Андрею все время хотелось что-нибудь сделать для Кати. То он бегал менять несколько мерок гречки из сделанной Еленой Сергеевной под сиденьем вагона заначки на патроны-горелки, то таскал воду от скважины, то сколачивал нары уже в ТДК. В общем, «попал» парень. Только вот досада – она-то относилась к нему как к одному из своих учеников. Даром что учительница. И все Костя да Костя. Костя появится и то-то скажет. Костя вот это и это так-то сделает. В общем, говорит, придет муж, раз обещал, и точка.

Андрей как-то для себя отодвинул будущего конкурента в сторону и успокоился на этот счет. А теперь еще вот Топоров появился. И главное, Катя чего-то общается с ним, смеется. Не чувствует, что ли? Андрей пнул попавшуюся под горячую ногу крысу так, что та, пискнув, улетела вперед метров на двадцать, и, поправив съезжающий с плеча автомат, прибавил шагу.

5.10.2026 г. Башкирия. 4 километра к востоку от пос. Исмаилово

Сработавшая противотанковая мина лишь подняла ножи-тралы ИМР, погасившие собой взрывную волну, а вот радиоуправляемый фугас, заложенный на обочине, взорвавшись, заставил буквально подпрыгнуть бронемашину. Тут же сработало еще два фугаса сзади, тряхнув бээмпэшку. Пулеметный, гранатометный комплексы и ПТУР БМПТ, независимо друг от друга, тотчас стали работать по многочисленным, засеченным благодаря тепловизору целям. Справа группа целей-точек, до взвода пехоты, сразу превратилась в начиненный свинцом фарш. Спаренные 12,7-миллиметровые пулеметы не оставили им шансов. Слева осколочные гранаты «АГСов» тоже посекли все живое, не пощадив и молодой ельник.

– Под «серебрянкой»[23] отлеживались, суки, – Сотников, чуть высунувшись из люка, опасливо оглядывался по сторонам.

Убитых и раненых у них не было, если не считать двоих оглушенных из экипажа ИМР, а вот сама инженерная машина разграждения была повреждена.