Немножко иностранка (сборник) - Виктория Токарева

Рая покончила с ресницами, перешла к губной помаде.

– Димка смешной, – говорит она растянутыми губами. – Я понимаю, почему старые мужики без ума от молодых баб. Совсем другая энергия. Хочешь губы подкрасить?

– Не хочу.

– Дура ты, Томка. Почему надо любить одного и того же? Ты сознательно себя обедняешь.

– Лучше иметь одну большую любовь, чем много маленьких.

– Если твоя большая любовь не нужна объекту, то она не нужна никому. Неужели не понятно?

– Я жду. Энергия ожидания притягивает.

– Ну, жди…

Подруги выходят в зал.

Музыка. Прыгающая в танце толпа. Радостные лица. Яркие наряды. Жизнь.

Рая устремляется в толпу, увлекает Тамару.

Из-под земли вырастает Дима, начинает выплясывать вокруг Раи.

Все движутся, качаются, прыгают. Тамара стоит неподвижно, маленькая, неяркая, как школьница. И ее неподвижность особенно заметна на фоне всеобщего движения.

Снопы солнечных лучей прорезают зеленую листву. Парк. На скамейке сидит пенсионер, играет на гармони «Синенький скромный платочек». Играет очень хорошо.

Николай идет по аллее с пакетом в руке. Останавливается против гармониста, слушает. Потом кладет в его шапку большую купюру. Идет дальше.

Мужик счастлив и залихватски наяривает новую мелодию. «Смуглянка-молдаванка» разносится на весь парк.

Николай смотрит в бумажку, сверяя адрес. Потом легко поднимается на крыльцо одноэтажного дома. Звонит в дверь.

Дверь тут же открывается. На пороге взволнованная женщина – тот женский тип, который нравится всем мужчинам без исключения.

– Здравствуйте, – здоровается Николай. – Мне нужна Галина Митрофанова.

– Это я.

Пауза. Галина узнает Озерникова.

– Это вы? – удивляется она.

– Наверное. Я привез вам подарки от вашего мужа.

– А почему вы? Где он вас нашел?

– В поезде. Он сказал, что послал вам телеграмму.

– Не было никакой телеграммы. Наверное, он напился и забыл, – предположила Галина. – Как он выглядит?

– Неважно.

– Опустился, – догадывается Галина. – Следовало ожидать.

Из глубины дома выбегает мальчик лет семи, с интересом смотрит на гостя. Николай протягивает ему коробку. Мальчик тут же разрывает оберточную бумагу, рассматривает подарок.

– Простите, пожалуйста, вы не очень торопитесь? У вас есть полчаса? – спрашивает Галина.

Николай смотрит на часы.

– Да. Конечно. А в чем дело?

– Посидите, пожалуйста, с Виталиком. Мне его оставить не на кого. Виталик, ты посидишь с дядей?

– Посижу, – соглашается Виталик.

– Спасибо! Я быстро.

Галина мгновенно исчезает, как ветром сдуло.

– Куда это? – удивляется Николай.

– Танька пропала.

– Танька – это кто?

– Моя сестра.

– А ты один посидеть не можешь?

– Не могу.

– Почему?

– Я шкодливый.

Виталик ставит коробку на стол. Николай помогает ему достать солдатиков. Начинают играть.

Николай оглядывает комнату. Скромная бедность. На углу стола – стопка тетрадей. Учебник русского языка. Фотография в рамке: Галина и двое детей на берегу моря. Галина – буквально русалка с распущенными волосами, а девочка рядом – русалочка. Все смеются. Вокруг них солнечные брызги.

Милиция. Дежурная часть.

– Вчера ушла и не вернулась.

– А сколько ей лет? – спросил милиционер.

– Шестнадцать.

– Мы только после трех суток начинаем искать.

– Почему?

– Потому что она совершеннолетняя. Мало ли куда пошла.

– Да что вы! Она не такая. Она маленькая! Может, несчастный случай. Может, ее к дереву привязали… И она трое суток будет висеть распятая. – Галина рыдает.

– Как фамилия? – сдается милиционер.

– Митрофанова Таня.

– Документы были при себе?

– Нет. Документы дома.

Милиционер снимает трубку:

– Курицын? Это Верченко из 27-го. Там молодых неопознанных не зарегистрировано?

Галина замерла.

– В чем одета? – уточняет милиционер.

– Куртка черная. И кроссовки.

Милиционер повторяет в трубку:

– Черная куртка и кроссовки… Особые приметы есть?

– Родинка. – Галина показывает на шее ниже уха.

– Родинка, – повторяет милиционер.

Галина рыдает.

Возле гостиницы стоит автобус.

Музыканты с аппаратурой сидят и ждут.

Рая входит в автобус.

– Ну? – нетерпеливо спрашивает рыжий Дима.

– Задержался где-то, но ничего, он прямо к началу приедет.

Рая поворачивается к шоферу:

– Поехали! Нас много, а он один.

– Но публика ходит на него, а не на вас, – возражает шофер.

– А мы что, не люди? Поехали!

Автобус трогается.

Из гостиницы выбегает Тамара. Заполошно машет руками, но автобус уходит без нее. Тамара останавливает такси.

Дом Галины. Она сидит за столом – само отчаяние. Озерников не решается уйти. Невозможно оставить человека в таком состоянии.

– Ну почему обязательно несчастный случай? Может быть, она у кого-то в гостях. Мальчик у нее есть?

– Генка, – ответил Виталик. – Генка крутой.

– В каком смысле? – не понял Николай.

– Крутой. А все остальные всмятку.

– Понятно. Ты знаешь, где он живет?

Новый кирпичный дом в центре города. Галина, Николай и Виталик входят в подъезд.

Виталик нажимает на звонок. Дверь открывает крепкий подросток.

– Это он? – спрашивает Николай у Виталика.

– Ну да. Генка.

– Где Таня? – строго спрашивает Николай.

– А я откуда знаю? – пугается Генка.

– Ты не знаешь, где твоя девушка?

– Она не моя девушка. Мы поссорились. Я с Ивашовой встречаюсь.

– Встречайся с кем хочешь, но учти: если с Таней что случится, яйца оторву, – угрожает Виталик.

– А что мне с ней, до ста лет дружить?

Появляется мама Генки, – в спортивном костюме. Теряется при виде Озерникова.

– Ой! Я не ошиблась?

– Нет, вы не ошиблись. Мы ищем Таню Митрофанову.

– А вы ей кто?

– Родственник.

– Родственник, – подтверждает Виталик.

Мама Генки резко разворачивает сына.

– Я всегда говорила, что Таня хорошая девочка. А эта твоя Ивашова – прошмандовка. И семья у нее соответствующая. Не хотите пройти? – Последние слова относились к Николаю.

Он посмотрел на часы. Потом ошалело оглядел присутствующих и ринулся вниз. Ссыпался с лестницы.

Раздвигается занавес. Озерников, не успев переодеться, выходит на сцену. Музыканты дают вступление.

Концерт начинается.

За кулисами полуживая Тамара. Рая засовывает ей в рот таблетку.

Николай поет прекрасно, как всегда. Он иначе не умеет.

За кулисами появляется Галина Митрофанова.

– Вам кого? – строго спрашивает Рая.

– Его. – Галина указывает на сцену.

– Еще одна, – вздыхает Рая. – Лезут и лезут, как муравьи.

Озерников кланяется и идет за кулисы. Тамара держит наготове белый концертный пиджак. Николай переодевается. Видит Галину.

– Наверное, она у Багиры.

– А кто это, собака?

– Нет. Это мать моего мужа.

– Значит, надо к ней сходить.

– Она меня с лестницы спустит.

– Почему?

– Она меня ненавидит. Считает, что ее сын спился из-за меня. Это я его погубила.

– Понятно. Вы хотите, чтобы я пошел вместе с вами?

Галина не выдерживает. Плачет.

– Да ладно. Я пойду. Мне это совершенно не сложно. Только после концерта. Вас это устроит?

Виталик сидит в зале. Присутствует на концерте.

Галина подходит, садится рядом на свободное место. Вокруг нее целый зал людей, где она не нужна никому и ей никто не нужен. Одиночество на людях.

Николай поет красивую мелодию. Музыка совпадает с настроением Галины.

Так бывает на похоронах.

Старинный респектабельный дом. Галина и Виталик остаются на улице. Николай входит в подъезд, поднимается на второй этаж. Звонит в дверь.

Дверь распахивается. На пороге шестнадцатилетняя Таня. Сама весна.

Николай невольно залюбовался. Молчит.

Таня тоже не верит своим глазам. Перед ней король эстрады, о котором мечтает вся страна, а он – сам пришел. Бог послал с доставкой на дом.

– Это правда вы? – спросила Таня. – Или просто похожи?

– А ты Таня? – в свою очередь спросил Николай.

– Таня Митрофанова.

– Одевайся! – приказал Николай.

– Зачем?

– Тебя внизу мать ждет.

Таня поняла, что появление певца – интрига ее матери.

– Не пойду, – отказалась она.

– Почему?

– Не пойду, и все.

– Но мать волнуется. Места себе не находит.

– Она Витальку больше любит.

– Может, все-таки спустишься? Пусть она тебя увидит.

– А вы-то тут при чем?

– Я ни при чем, но ты – законченная эгоистка. Так мызгать близкого человека… Это жестоко и безнравственно.

Таня обиделась.

– Значит, так! Мне шестнадцать лет. У меня паспорт есть. Я уже взрослая, и нечего меня обзывать. Каждый взрослый человек имеет право на свою порцию одиночества. Разве не так?

– Так. Но не за счет других.