Привидений не бывает - Кир Булычев

— Больше никого не осталось? — спросила Алиса.

Волк наклонил голову.

— Ты тут побудь, пожалуйста, — попросила Алиса. — Они же спать человеку мешают. Я бы рада не бояться. Но кто не испугается, когда из стены черная рука лезет?

Она показала на пол, но рука куда-то исчезла, остался только черный рукав.

Тут в открытую дверь сунулся череп. Череп щелкнул зубами.

— Пошел, пошел! — прикрикнула на него Алиса. — Ваших уже прогнали.

А волк, чтобы скелет понял его правильно, отважно пошел к двери.

Череп исчез. Дверь со стуком захлопнулась.

— Спать хочется просто ужасно, — сообщила Алиса волку.

Волк улегся поперек комнаты, рядом с пустым рукавом. Теперь, если кто-нибудь захочет войти в комнату, он обязательно должен будет перешагнуть через волка. А вы пробовали шагать через волка?

Алиса улеглась и скоро заснула.

Ночью ей снились самые обыкновенные домашние сны, в которых участвовала мама и робот Поля. Они втроем искали марсианского богомола, который убежал на крышу. Если кто и шумел в особняке, Алиса этого не слышала.

Утром Алису разбудил колокольчик.

Сначала звон его донесся издалека, снизу, потом человек с колокольчиком поднялся на второй этаж.

Звон раскатился по этажу, и Алиса проснулась.

Она открыла глаза.

Если солнце и встало, оно не смогло разогнать зимние снежные тучи. За окном было видно серое небо, с которого медленно летели вниз белые хлопья.

Волка нигде не было видно — наверное, он решил, что Алисе больше ничего не угрожает, и убежал по своим волчьим делам. Снизу доносился звон посуды, на кухне готовили завтрак.

Алиса встала с постели и увидела, что возле кровати стоят теплые ночные туфли. Ночью она их со страху и не заметила. Надела их и подошла к окну.

Перед домом раскинулся газон с клумбами, на которых стояли на постаментах белые мраморные статуи. Газон, клумбы и дорожки были покрыты снегом. Одну из дорожек подметал старик с бородищей, а перед ним стояла бабушка Марианна, которая махала ручками, за что-то ругая мужа.

В дверь постучали.

Алиса обернулась.

Там стоял слуга Ганс. Он широко улыбался.

— А я, честно говоря, — сказал он, — боялся, что ты не переживешь эту ночь.

— Я отлично выспалась! — ответила Алиса.

— Никто тебя не беспокоил? А черная рука приходила?

— Где-то от нее должен рукав остаться, — сказала Алиса.

И в самом деле пустой рукав от черной руки валялся возле кровати. Алиса не стала признаваться изумленному слуге, что ей помог волк. Не надо Гансу об этом знать. Пускай они здесь все думают, что Алиса ничего и никого не боится. Ведь бесстрашных опасаются. «Жаловаться я буду папе и маме, — сказала Алиса сама себе. — А остальным и слезинки из меня не выжать!»

Слуга был потрясен Алисиной смелостью.

— Неужели ты сама с черной рукой справилась?

— А что в этом удивительного?

— Неужели ты отрубила руку мечом?

— Ганс, не придумывайте чепухи, — отмахнулась Алиса. — Вы отлично знаете, что у меня не было никакого оружия.

— Но как же?

— Считайте, что я отвинтила руку от тела, — призналась Алиса, и слуга помертвел от ужаса. — Кроме того, — сказала Алиса, показывая на простыню, которая лежала у двери, свернутая жгутом, — я вынула из этой простынки призрак, который прятался в шкафу. Он топал и мешал мне спать.

— Этого быть не может, — прошептал слуга, глядя на Алису квадратными глазами.

Он отступил в коридор. Сначала медленно, на цыпочках, а потом, оказавшись на безопасном расстоянии, кинулся бежать.

— Я думаю, что Пашка бы меня похвалил, — сказала Алиса.

Но никто ее не услышал. Пашка был далеко. И неизвестно, каково ему приходилось в окружении всех этих призраков, вампиров и скелетов.

Честно говоря, Алисе не очень нравилось в этом мире. Она любила солнце, большие веселые просторы и старинную песню: «Жил на свете капитан, он объездил много стран…»

Алиса оделась, увидела в стене небольшую дверцу и открыла ее. Она правильно угадала. За этой дверцей скрывался очень простой туалет. Он состоял из ночного горшка и таза с чистой водой, стоявшего на табурете…

Через десять минут Алиса, вполне одетая и готовая к боям, спустилась вниз, в столовую.

Стол был накрыт, но пришла она первой. Кроме обезьяны Магдочки, никого еще не было. Обезьяна поздоровалась с гостьей за руку.

Алиса не знала, можно ли здесь садиться за стол без хозяев. Поэтому она стала рассматривать портреты предков, прошлых герцогов, потемневших от времени и засиженных мухами. Видимо, убегая из замка, герцог успел захватить самые ценные вещи.

Она засмотрелась на эти портреты и вздрогнула, услышав сзади старческий голос:

— А это мой дедушка. По слухам, он убил трех драконов, а четвертый его испепелил, но в это верится с трудом.

За спиной Алисы стояла бабушка.

— Доброе утро, — сказала Алиса.

— Доброе утро, девочка. Как ты спала?

— Отлично, — улыбнулась Алиса.

Бабушка тоже ей улыбнулась.

— Никто тебя не беспокоил? — спросила бабушка.

«Так я тебе и сознаюсь!» — подумала Алиса и спросила:

— А кто мог меня беспокоить?

— Ах, у нас много всякой нечисти… дома так давно не ремонтировали. У нас водятся тараканы, блохи, клопы и даже пауки. Извини, моя девочка, но это именно так. Причем среди пауков встречаются кусачие.

Лицо бабушки было серьезным, но глаза смеялись.

Алиса не успела ей ответить, как вошел герцог.

Он был в серебряном халате, завязанном золотым поясом, волосы его были завиты, усы доставали до висков. Следом за ним вошел Ганс и встал у дверей.

— Ах, как приятно узнать, что ты пережила ночь и осталась среди нас! — воскликнул он. — А я, должен тебе сказать, чуть не погиб.

Герцог прошел к своему месту за столом и жестом пригласил дам садиться.

— Ночью ко мне в спальню проник вампир, — продолжал герцог, беря со стола салфетку и засовывая ее угол себе за ворот. — К счастью, я проснулся, когда он уже сел мне на грудь.

— Франсуа! — возмутилась бабушка. — Как ты смеешь говорить о таких гадостях при нашей юной гостье! Она и в самом деле может подумать, что у нас водятся вампиры.

— Не только водятся, но и кровь сосут, — мрачно заметил Ганс, который принес чайник с кипятком и стоял за спиной герцога, ожидая, когда можно будет разливать его по чашкам, в которые уже был насыпан растворимый кофе и налито молоко.

— А твои слуги, должна тебе заметить, — продолжала бабушка, — ведут себя недостойно. Совсем не помогают по хозяйству и слишком много едят. К тому же они меня и в грош не ставят.

— Бабушка, — ответил герцог, — к сожалению, со слугами в нашем городе очень трудно. У меня их почти не осталось. Я все жду, когда сбегут или погибнут последние.

— Я и сам не знаю, что лучше, — согласился Ганс. — Порой думаю сбежать, а порой решаю — может, лучше здесь погибнуть?

Алиса увидела над камином прибитый к стене щит.

— Какой странный герб, — заметила она. На щите была нарисована рыцарская рука, которая держала сломанный меч.

— Это герб нашего герцогского рода, — сказал Франсуа. — Ему уже тысяча лет.

— Триста, — поправила герцога бабушка, — как сейчас, помню!

— Бабушка, вы же в маразме! — закричал герцог. — Каждый здравый человек скажет, что гербу больше тысячи лет.

— Я куда лучше помню то, что случалось со мной в юности, чем последние события. Вот, как сейчас, вижу — иду я по лужайке, а из кустов выскакивает шайка работорговцев, которые хотели меня украсть и продать турецкому султану в гарем. Я стала кричать, мой папа схватил меч, погнался за нами и начал сражаться с этими сарацинами. Он перебил их больше сотни, даже меч сломался. С тех пор на нашем щите помещают руку со сломанным мечом.

— Ах, не слушайте бабушку! — отмахнулся герцог. — Она сошла с ума от старости! На самом-то деле тысячу лет назад мой предок, которого тоже звали Франсуа, штурмовал замок, в котором скрывались наши враги. Ворота замка были такими крепкими, что их не удавалось пробить тараном. Тогда мой предок схватил свой меч и так ударил по воротам, что меч сломался, а ворота развалились. И наш род получил право на этот герб.

— Ах, как это не романтично! — воскликнула бабушка. — Мой вариант победил!

— Бабушка, или вы перестанете, — строго сказал герцог, — или я покину столовую. У нас гости. Что они подумают?

— Это мой дом! Я в нем жила, и я в нем, наверное, умру, от тесноты и топота ваших сапог! После этого назло тебе, мой внучок, я стану привидением и уеду к графу Дракуле.

Бабушка так разволновалась, что опрокинула чашку с кофе и убежала из столовой.

— Ну вот, — сказал герцог, промокая салфеткой пятно. — На нее не напасешься… — Затем он сделал паузу, почесал кончик длинного породистого носа и закончил: — Что ж, раз теперь здесь остались только свои, можно обсудить твое путешествие, Алиса. Ты согласна?