Планы на ночь - Наталья Потёмина

Виновата девочка-марионеточка, которая снова начинает переживать и дергаться. Что делать, мама дорогая?

А ничего! Быстро-быстро перебирай ножками — и на улицу, к цветам, небу, солнцу и людям хорошим и плохим. Ведь если люди нарождаются, значит, это кому-нибудь нужно?

11

Юлька сидела за столом в нашей конторской кухне и вяло размешивала сахар в кофейной чашке.

— Здорово! — сказала я.

— Здорово, — ответила Юлька.

— Как жизнь молодая?

— Издеваешься?

— Отнюдь. Просто спрашиваю.

— Нет, издеваешься!

— Да почему?

— Да потому. Ты на себя сегодня в зеркало смотрела?

— А что? — Я машинально поправила волосы и полезла в сумку за косметичкой.

— Ты же светишься вся, сияешь как медный таз.

— Что, так заметно?

Юлька не успела ответить, потому что на кухню влетел Савва Морозыч и заорал с порога:

— Привет, девчонки!

— Привет, Савва Морозыч, — хором откликнулись мы.

— Бородина, что с тобой? — обратился он ко мне и, налив себе кофе, стал внимательно меня рассматривать.

— А что со мной?

— У тебя не день рождения случайно? Сияешь вся как медный таз.

Я глупо заулыбалась и не нашла что ответить. Зато Юлька не растерялась:

— Это у нее косметолог новый появился. Витамины внутрь, витамины наружу. Или на рожу? Чего он с тобой делает, Манюнь?

— Да пошла ты, — разозлилась я.

— Ну, девочки, не ссорьтесь, — встрял Савва, — косметологи приходят и уходят, а работа остается. Так что поговорим о деле.

Мы заскучали и приготовились его слушать.

— Завтра в Сокольниках открывается международная мебельная выставка. Я там буду, но все сделать не успею. Поэтому мне понадобится ваша помощь. Надо будет просто походить, посмотреть, познакомиться. Если что-нибудь понравится, мебель какая-нибудь или фабрика, я доверяю вашему безупречному вкусу, можете спокойно раздать визитки и приглашения в наш салон. Каталоги посмотрите, прайсы… Ну, в общем, не мне вас учить.

— А как насчет шоколадки? — встряла Юлька.

— Какой еще шоколадки? — удивился Савва.

— Ну как же, — возмутилась Юлька, — мы, в свой единственный выходной, вместо того чтобы чистить перышки и приобретать товарный вид, будем тратить драгоценное время на улучшение вашего благосостояния?

— Не перестаю удивляться твоей наглости, — задохнулся Савва. — Уволю к чертовой матери! Будешь знать, как рыбой торговать!

— Ладно, Юлька, — вмешалась я, — имей совесть, не каждый же день выставка. Мы сходим, Савва Морозыч.

— Машину хоть дадите? — не унималась Юлька. — А то моя в ремонте.

— Ничего, как-нибудь на своих двоих доберетесь, — ответил шеф и вылетел из кухни.

Я смотрела на Юльку, Юлька смотрела в окно.

— Ну что ты опять нарываешься? — спросила я.

— Оставь меня в покое, — раздраженно ответила она.

— У тебя все в порядке?

— Я, по-моему, тебе уже сказала. Оставь меня…

— Как хочешь… Но лучше бы ты на мне срывалась, а не на нем. А то он не посмотрит… мужик все-таки… самолюбие и все такое…

— Надоело. Все надоело! Не могу даже видеть его.

Юлька стояла ко мне спиной и продолжала глядеть в окно, но я почувствовала в ее голосе слезы.

Я подошла сзади и обняла ее за плечи.

— Все будет хорошо, Юль. Все будет очень хорошо. Только потерпи немножко.

— Вот только не надо меня жалеть. — Юлька вырвалась из моих рук, пошла к раковине и стала мыть чашку.

— А я тебя не жалею. Я просто тебя люблю.

— Ну вот! — засмеялась она. — Хоть кто-то меня любит.

— Я не кто-то, я твоя единственная подруга. А в нашей жизни это не так часто встречается.

— Вот только не надо пафоса. Дружба, любовь… Не смеши меня, а то я сейчас заплачу.

— А ты и поплачь. Это иногда помогает. Только не на рабочем месте.

— Слушай, ну хватит, а? Меня уже тошнить начинает от твоего кленового сиропа.

— Почему кленового?

— Сама не знаю. Так, слово красивое подвернулось.

— Вот и хорошо.

— Что хорошо?

— Что хорошо кончается.

— Прости меня, Мань, что-то совсем нервы расшатались, месячные, наверное, скоро.

— Да ты что, Юль. Разве я не понимаю.

Мы обнялись и растроганно захлюпали носами.

12

Каждой выставке свое время. Если пришла осень, значит, жди выставки в Экспоцентре, если весна — мебельная выставка в Сокольниках не заставит себя ждать. По сравнению с Экспоцентром действие, происходящее в Сокольниках, выглядит, по меньшей мере, скромно. Масштабы не те, фабрики не те, мебель не та, даже редкие иностранцы вроде бы те, но все равно не те — в общем, шику, блеску не достает. Народу мало, да и тот какой-то вялый.

— Чем меньше народу, тем больше кислороду, — сказала Юлька, охватив хозяйским взглядом окрестности, — быстрее все обежим и будем свободны как птицы.

— Куда нам спешить, — ответила я, — день все равно потерян.

— В нашем с тобой возрасте, дорогая моя, и при нашем семейном положении, ни один день не может быть потерян даром. Все должно пойти в дело и нам на пользу. Смотри, сколько мужиков кругом! И всем чего-то надо, все чего-то хотят.

— Вот именно! Чего-то, а не кого-то. Чувствуешь разницу? Или ты думаешь, что все эти ламинатные короли, деревянные принцы, воротилы кухонного бизнеса пришли на мебельную ярмарку с одной-единственной целью снять девочек?

— Ну, зачем же так грубо? Полезное не грех совместить с приятным и получить от этого обоюдовыгодное удовольствие.

— Юля, не ты ли меня учила, что деньги и секс разложены по разным корзинам? Давай не будем отвлекаться, быстренько все посмотрим и разбежимся по домам. У меня сегодня дел по горло.

— Знаем мы твои дела. Как, кстати, поживает мой протеже?

— Это ты о ком?

— А все о нем же.

— О Никите?

— Разумеется, о нем, любимом. Или у тебя еще кто-нибудь появился?

— Любимом кем?

— Ну, явно не мной.

— У нас все хорошо.

— «Все хорошо» — и все?

— А что?

— А где душещипательные подробности?

— А их нет и не будет, пока ты не перестанешь разговаривать со мной в таком тоне.

Юлька неожиданно остановилась у какого-то навороченного дивана и стала его общупывать со всех сторон.

— Мань, смотри, какая красотища!

К нам тут же подскочила девица на высоченных шпильках и защебетала:

— Добро пожаловать на экспозицию фабрики «Ретро», менеджер Ольга, чем я могу вам помочь?

— Скажите, пожалуйста, — продолжала Юлька, — а как вся эта роскошь раскладывается?