Насмешка Купидона - Алекс Джиллиан

— Послушай… — взяв себя в руки, миролюбиво начинаю я.

— Нет, — резко встает в позу Фей, разрушая все мои попытки вести себя цивилизованно. — Я тоже не хочу ругаться и спорить, Джером. Она уже здесь. Поругалась с родителями, ушла из дома. Ей нужно было выговориться.

— Я просил ее свалить из нашей жизни. Какого хрена ей надо? — ледяным тоном спрашиваю я.

— Как ты можешь быть таким жестоким?!

— Что ты хочешь от меня?

— Она не в себе. Совершенно неадекватная. Я даже в ванну отойти не могу. Мне нужно, чтобы ты приехал.

— Тебе нужно иногда слушать то, что я говорю. Ты помнишь, что мы оба завтра работаем? Зачем ты ее пустила, Фей? — пытаюсь понять, как можно быть такой безответственной и наивной, и не могу. Какого черта Фей далась эта Кайли?

— Она рыдала и нуждалась в помощи! Я не бесчеловечный робот.

И между слов явственно прозвучало: «в отличие от тебя». Женское сострадание не знает границ, и чем тебе дерьмовее, даже если ты заслужил сполна все дерьмо, происходящее в твоей жизни, тебя будут жалеть и отчаянно тянуть к свету, пытаясь исправить. Спасительницы всех униженных и оскорбленных, бл*дь.

— Я тоже, — резко отрезаю гневным тоном. — Не долбаный робот. Но она мне никто, и я ничего ей не должен. И ты не должна. Вызови ей такси, дай денег и отправь подальше. Кайли не твоя проблема, — чеканю по слогам, чтобы дать возможность не пропустить ни буквы из сказанного.

— Она не уходит, — в голосе Фей слышится тревога и мольба. — Пожалуйста, Джером.

Вот, черт. И что я должен делать со всей этой дебильной ситуацией?

— Хорошо, — сдаюсь я. — Сейчас буду. Через… — вскидываю руку, чтобы взглянуть на часы. — Сорок минут.

— Ты не дома? — подозрительным тоном спрашивает Фей. Наши квартиры находятся в одном районе, и на то, чтобы добраться до нее, требуется куда меньше времени. А о доме Дракулы Фей ничего неизвестно.

— Нет, — отвечаю я, и Фей отключается, бросает трубку, снова насочиняв себе черте что.

Она в ярости, и слов не требуются, чтобы понять, насколько непростой будет наша встреча. Нездоровая тенденция, совершенно меня не радующая. Почему не может всегда быть так, как в самом начале? Мы практически не ругались, не спорили, много трахались и мало разговаривали, но нас устраивало, или только меня, а она подстраивалась под мои желания? И я могу понять и ее чувства, и обиды, и желание большего, и потребность во внимании, если бы не одно «но». Существенное «но». Фей знала условия, и она приняла их. Я не обещал ей больше чем то, что у нас есть сейчас. Я многим рискую, вступив в стабильные отношения с девушкой, которая по-настоящему мне дорога. В первую очередь я рискую ею — Фей. Если о моей привязанности и слабости будет известно моим врагам, то мы оба можем пострадать. Да, признаю, мне не стоило начинать, я повел себя как эгоист, но отказаться, оставить Фей не способен. Это как вырвать часть сердца. Я злюсь, иногда она меня жутко бесит, но… каждую минуту своей жизни я схожу по ней с ума и не могу остановиться или запретить себе любить ее так сильно.

Я оказываюсь возле дома Фей через полчаса. Ранее утро и отсутствие пробок творят чудеса. А Рони не только надежный секьюрити, но и отличный водитель с навыками гонщика. Я оставляю его в машине и поднимаюсь на нужный этаж, открываю своими ключами дверь и стремительно прохожу в гостиную, из которой раздаются женские голоса. Первое, что я вижу, точнее первую — Кайли Грэм в одних трусах и короткой майке, надетой на голое тело. Она танцует посреди комнаты под музыку, звучащую исключительно в ее голове. Фей была права — Кайли абсолютно невменяема. Бросив напряженный взгляд на уставшую бледную Фей, едва заметную в просторном мягком кресле возле стены, я вопросительно выгибаю бровь. На ней тонкий шелковый халат и носки с каким-то детским орнаментом. Волосы собраны в пучок на затылке, выражение глаз нечитаемое.

— Почему она раздета? — спрашиваю я резко, замечая на столике откупоренную бутылку водки и стопки, пепельницу с горой окурков. М-да, выбор не для слабаков и нежных барышень. Балкон открыт, в комнате гуляет свежий ветер, но неприятный запах алкоголя и сигаретного дыма все равно ощущается и довольно сильно. Кайли продолжает танцевать, не замечая моего вторжения. — Ты пила с ней?

— Пришлось. Она настаивала. Я думала, что мне удастся уговорить ее поспать. И я пыталась ее одеть, но Кайли все равно раздевается. Пьет, танцует, смеется и требует, чтобы я отвезла ее в какое-нибудь злачное место, — сообщает Фей несчастным голосом, немного растягивая буквы, что свидетельствует о ее далеко не трезвом состоянии. — Она неуправляема.

— Напоить обдолбанную дуру водкой — отличная идея, Фей, — раздраженно бросаю я, снимая куртку. — Ты хотела освежиться? Иди. И приведи себя в порядок. Похоже, вам обеим нужен холодный душ.

— Пожалуйста, не кричи на нее, — попросила Фей, неуверенно поднимаясь из кресла и пошатываясь пошла в ванную. Когда дверь за ней закрывается, я поворачиваюсь к Кайли и в два шага оказываюсь возле нее. Хватаю одной рукой тонкое запястье, а другой приподнимаю подбородок, заставляя смотреть на себя.

— Чем он тебя накачал? — грубо спрашиваю я. Ее отстранённый мутный взгляд с трудом фокусируется на мне. Она не пытается сопротивляться.

— Не знаю, — растягивая губы в резиновой улыбке, отвечает Кайли воркующим низким голосом. — Налил шампанского и попросил успокоиться и свалить. Все меня гонят, Джером. И ты тоже. А Фей не такая. Она лучше вас всех. Ты ее не заслужил.

— Я куда сказал ехать? Ты должна быть дома, — мой свирепый голос звучит приглушенно, чтобы не напугать Фей, которая точно рванет спасать подругу, подумав, что я ее тут убиваю. Спелись, глупые сучки. Клуб брошенных любовниц Зака Моргана.

— Я не могла. Я должна была узнать, зачем он это сделал, — Кайли в замедленном темпе хлопает ресницами. Ее зрачки почти полностью заполняют радужку.

— Узнала? — пренебрежительно бросаю я.

— Он сказал, что никогда не трахал святош. Ему было интересно, — отвечает Кайли совершено невозмутимом тоном, пытается