Очарованный (СИ) - Дарлинг Джиана

Тогда я была благодарна за его чрезмерную опеку, потому что, если мне предстояло встретиться с человеком, которого я считала мертвым последние четыре года, я хотела быть вооруженной и готовой.

Он не ждал меня в коридоре, когда я вышла из ванной, и мне было интересно, заметил ли он меня вообще в переполненном театре.

Я не должна был задаваться этим вопросом.

Члены ордена Диониса были акулами. Они чувствовали запах крови в воде.

Острая боль пронзила мой затылок, когда чья-то рука резко дернула пряди, так что я отступила назад.

Горячее дыхание обрушилось на мое лицо, когда я развернулась, а затем врезалась в стену, прижав горячее тело к моим бедрам.

Вьющиеся волосы песочного цвета лорда Эшкрофта свисали на его ухмыляющееся лицо. Он был ниже меня ростом, поэтому мы смотрели в глаза, а рот завис так близко к моему рту.

— Теперь никакой Торнтон не спасет тебя, дорогая, — насмехался он надо мной, дергая меня за волосы так сильно, что слезы непроизвольно навернулись на глаза и потекли по щекам. — Никто не скажет мне, что я не могу взять то, что хочу.

— Тебе нужна женщина, которая привязала бы тебя к стулу из железных шипов? Та, из-за которой тебя ударили по голове во время Охоты? — Я огрызнулась.

Вес моего маленького ножа был холодным и тяжелым в ладони, которую я зажала между нашими телами. Я попыталась высвободить его, но он прижал меня бедрами.

— Такая маленькая шлюха, уже пытается добраться до моего члена. — Он наклонил голову и провел носом по моему горлу, прежде чем проследить ту же дорожку языком. — Я думал о том, чтобы взять тебя с собой бесчисленное количество раз на протяжении многих лет, но никогда не думал, что мне так повезет, что я наткнусь на тебя прямо здесь, в Лондоне. Какая ты глупая девчонка, раз вернулась в логово льва.

— Ты действительно собираешься изнасиловать меня у стены в Королевском Альберт-Холле? — спросила я, прежде чем резко повернуть голову, игнорируя вспышку боли в затылке, чтобы яростно укусить его мочку уха.

Он злобно выругался и так сильно ударил меня коленом в пах, что я согнулась пополам.

— Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось сделать именно это. Я мечтаю о воспоминании о твоем сладком, грязном рту вокруг моего члена, и мне не терпится проверить твою пизду. Но у меня есть все время в мире, чтобы потратить на тебя, милая. Ты знаешь, почему? — прошептал он мне на ухо, уткнувшись носом в мои волосы.

— Vaffanculo! — Я плюнула на него.

Иди нахуй!

Он засмеялся и прижался к моему бедру.

— Ты справишься, нетерпеливая шалунья. Ты будешь умолять меня трахнуть тебя, потому что если ты этого не сделаешь, я продам кадры, на которых ты и твой драгоценный бывший Мастер трахаетесь на полу бального зала Перл-Холла. — Он усмехнулся, когда я замерла рядом с ним. — О, разве ты не знала? Каждого брата Ордена заставляют снимать на видео тот момент, когда он в первый раз ломает голову и забирает своего раба. Каждый год мы устраиваем небольшое дружеское соревнование, чтобы выяснить, кто сможет расправиться с ними сильнее всех.

Его язык коснулся моего уха, а затем его зубы оказались там.

— Александр хорошо с тобой поработал — я много раз дрочил под отснятый материал, — но мог бы и лучше. Я сниму лучше. Если ты не хочешь, чтобы я разрушил твою блестящую карьеру, показав всему миру, какая ты шлюха, ты согласишься стать моей новой рабыней.

Нет.

Я закончила.

Я покончила с мужчинами и их силовыми играми, их тщеславием и варварством. Я не была просто красивой пешкой, которую можно было пожертвовать и передать по воле другого, более влиятельного игрока.

Я была Козимой Рут Ломбарди.

Родилась 24 августа 1998 года в Неаполе, Италия, в семье Каприс Марии Ломбарди и Амадео Витале Сальваторе.

Я не была жертвой.

Я выжила.

И, черт возьми, я ни за что не смогу снова встать на колени у чьих-либо ног, если только это не произойдет по моему собственному выбору.

Придав моему лицу знойную улыбку, которая сделала меня знаменитой и которая украшала обложки Sports Illustrated и Vogue, я потерлась нижней частью тела о Эшкрофта, чтобы отвлечь его от руки, которую я освободила между нами.

Я прижалась губами к его уху и щелкнула языком, чтобы заглушить звук раскрывающегося ножа.

— Вам не нужно шантажировать, сэр. Я всего лишь распутный сосуд для членов, и я отчаянно хочу, чтобы меня использовали, как тряпку, чтобы ловить вашу сперму снова и снова.

Он сомневался в моих словах, в моей искренности, хотя его твердый член пульсировал у моей ноги.

Это колебание было его слабостью, поэтому я воспользовалась этим, используя свою силу.

Люди.

Они всегда меня недооценивали.

Быстро, как вспышка, мой нож оказался у его горла, прямо под моими губами. Я плотно прижала лезвие к его коже и увидела, как кровь кровоточит, словно рубиновое ожерелье.

На мгновение мне захотелось почувствовать вес моего золотого и рубинового ошейника Дэвенпорта на шее.

— Ты оставишь меня в покое, Эшкрофт, — тихо пригрозила я, вонзая лезвие глубже и наблюдая, как его кожа расходится, как масло, в порезе длиной в дюйм. Я чувствовала себя вампиром, опьяненным жаждой крови. Мне хотелось слизать красное и плюнуть ему в лицо, чтобы дать ему буквально почувствовать вкус его собственного гребаного лекарства. — Ты оставишь меня в покое, или я клянусь твоим нечестивым богом Дионисом, что я найду способ выпотрошить тебя, как рыбу.

— Ты меня не пугаешь, — парировал он, крепче сжимая мои волосы. — Ты действительно собираешься перерезать мне горло в Королевском Альберт-Холле? — он издевался.

Я провела лезвием по бокам его горла, удлиняя рану.

— Иногда худшие монстры прячутся в самых красивых упаковках, — усмехнулась я, а затем слегка подвинулась, чтобы яростно ткнуть коленом ему в яйца.

Я отошла от стены, когда он согнулся пополам, обхватил себя руками за пах и застонал, как жалкий мешок с дерьмом, которым он и был.

— Тебя предупреждали, — сказала я на прощание, прежде чем развернуться на каблуках и каким-то чудесным образом уйти от него, не оглядываясь.

Я добралась до своего места рядом с Себастьяном прямо у приглушенного софита в огромном театре, и ведущий вечера Грэм Нортон вышел на сцену под шквал аплодисментов и возгласов.

Мой желудок урчал и метался, как шторм в открытом море, а кожа была липкой от стрессового пота. Меня тошнило и кружилась голова от страха и триумфа, потому что я знала, что, хотя на этот раз я победила Эшкрофта, я снова была в его поле зрения, а Орден состоял из охотников, которые никогда не прекращали свою охоту.

Он снова найдет меня, и я должна была быть к этому готова.

— Кози? — тихо спросил Себастьян. — Что случилось?

Себастьян всегда мог видеть мое внутреннее смятение даже лучше, чем моя мать и сестры. У нас всегда была странная способность, присущая опытным морякам: читать по звездам и находить по ним направление, когда другие не могли этого сделать.

— Кто-то тебя обидел? — потребовал он, садясь на свое место, чтобы иметь возможность подозрительно осматривать темный театр в поисках видимых угроз.

— Нет, — сказала я, удивленный силой моего голоса. — Кое-кто пытался со мной разобраться, но я знаю, как защититься.

Себастьян пристально посмотрел на меня, пока толпа вокруг нас смеялась над тем, что сказал известный британский комик и ведущий ток-шоу в своем вступительном монологе.

— Я должен был быть там, — сказал он, и речь шла не только об одном инциденте. — Мне никогда не следовало оставлять тебя одну.

Я пожала плечами и похлопала его рукой по бедру, чтобы он знал, что все в порядке.

Я не огорчалась из-за жертв, которые принесла ради своей семьи. Если бы у меня был выбор, я бы с большим удовольствием сделала все это снова. Но я усвоила важный урок из этих мученических решений, и я не скоро его забуду.

В конце концов, единственным чемпионом, на которого я могла рассчитывать, была я сама.