Полеты божьей коровки - Эдуард Шатов

«Ну как же в ад? – плачет Иванов. – Это какая-то ошибка! Я на свои деньги построил двадцать церквей!» Петр снова долго роется в компьютере и снова изрекает: «Ад». – «Я двадцать церквей построил! Целое состояние вложил!» – «Иван Иванович, да вы не нервничайте – деньги мы вам вернем».

Пребывание с Богом нельзя ничем купить. Если мы верим в Бога, это придает нашей жизни определенное направление, но не является входным билетом в Царствие Небесное. В католическом богословии есть такое состояние – чистилище. Я подчеркиваю, это именно не место и время, это состояние, в котором человек переживает свой земной опыт и встречается с Богом лицом к лицу. Чтобы увидеть и Бога, и себя такими, какие они есть на самом деле. Не такими, какими мы себя воображаем, а реальными.

В той же «Божественной комедии» это опыт прохождения через огненную стену. И нужно рискнуть пройти через пламя очищения.

А кардинал Ньюман считал, что момент очищения – это момент тишины между двумя существами, которые находятся в милосердной любви. Знак присутствия вечной жизни можно найти в нашем опыте. Когда кто-то говорит другому человеку истину, это не всегда предсказуемо, но в этот момент происходит момент тишины и очищения образов, которые каждый из них друг о друге сотворил.

– Как бы человек тут не косячил, если до смерти он успевает искренне раскаяться, он попадает в чистилище, а потом в рай?

– Конечно.

– А если его зовут Адольф Гитлер?

– Даже в случае Гитлера такое возможно. Если он раскаялся в последнюю минуту, милосердие должно быть ему даровано, потому что Бог так пообещал.

– То есть если он более-менее раскаялся, в надежде остальное доделать в чистилище…

– Нет-нет, в чистилище «доделать» уже ничего нельзя. И раскаяться «более-менее» тоже нельзя. Если сокрушение происходит в последнюю минуту, то, наверное, оно должно быть полным и очень сильным. И если Гитлер еще в этом мире успел раскаяться, очень трудно себе представить, что будет переживать его душа в момент очищения и когда встретится с Богом лицом к лицу. Я думаю, верующие за него в таком случае молиться должны, чтобы он преодолел невыносимое.

– Представляешь, какое разочарование для миллионов жертв этого и ему подобных субъектов. Они умерли в муках, на их глазах убивали их детей. Они прибывают в рай – и опаньки! Кто это?

– Есть прекрасная библейская притча о работниках третьего, шестого, десятого и одиннадцатого часа. И все получают одно и то же вознаграждение. Это говорит о безмерном милосердии Божием. И есть прекрасный православный пасхальный тропарь, в котором сначала обращаются к труженикам третьего часа: «Вы, которые трудились, придите и войдите в радость вашего Господина!» И так по нисходящей. Труженикам одиннадцатого часа говорится: «Вы, которые трудились меньше всего, придите…» И дальше есть обращение: «Вы, которые постились во время Великого поста, – возрадуйтесь, и вы, которые не постились, – возрадуйтесь! Ибо Господь воскрес и принес спасение всем!»

– Таким манером в аду тишина и безлюдье. Сидят два случайных чудика и режутся в домино.

– Это тайна Бога, кто там сидит и в каком количестве. Но это только подчеркивает ответственность нашего выбора, который мы совершаем и в мыслях, и в делах.

Я могу привести пример из практики нашей Церкви. Когда Иоанн Павел Второй начал великое покаяние за то плохое, что было в Католической Церкви в прошлые века, множество людей этого не поняло: «Зачем каяться? Это же наша история, и в тех условиях мы хотели как лучше». Между тем есть зло, в котором нужно каяться, даже если оно прикрывается благими евангельскими принципами. Если людям подобное кажется невыносимым, скорее всего, они этого не сделают и на пороге смерти. Это я к тому, что вряд ли ад так малолюден, как тебе кажется.

– Давай поговорим об атеистах. Многие из них всю жизнь отрицали Бога и даже боролись с Ним, но при этом жили хорошо, в согласии с совестью, любили и помогали ближним. Мне кажется глубоко несправедливым, если Андрей Дмитриевич Сахаров не в раю.

– Папа Павел Шестой сказал, что у Бога есть таинственные пути для спасения любого человека. А учительство Церкви в документах Второго Ватиканского собора подчеркивало, что человек при этом должен следовать своей совести и творить благо. Тогда Бог спасет этого человека своим таинственным способом. Наверное, это будет для атеиста большим сюрпризом, поскольку он не ожидает встречи с Богом.

Проблема кто и куда отправляется стоит только перед общиной верующих, потому что верующий должен принять Откровение, следовать ему и своей совести.

– Получается, что у верующего проблем гораздо больше..

– У верующего всегда проблем больше. Любая вера – это ответственность.

– Мне понятно про сюрприз для атеиста, но не будет ли также разочарования у верующих тех религий, которые увидят не то, что ожидали.

– Какое разочарование? Они получили Откровение в той форме, в какой они его поняли и следовали ему. И если это действительно было желание Бога, может иметь место сюрприз, но никак не разочарование.

– Но понятия о праведности в разных религиях разные.

– Но ни одно понятие не позволяет оправдывать средства целью. Если вы говорите, что Бог милосерден, вы не можете убивать. Если считаете, что Бог справедлив, то вы не можете решать, кому жить, а кому нет.

– А человек сохранит свое образование, свой светлый ум, если таковой был у него в этом мире?

– Сохранит обязательно.

– Не очень справедливо получается. Кто-то в этом мире пребывал в качестве Эйнштейна, а кто-то в виде больного болезнью Дауна. В загробном мире все так и останется?

– Нет. Всегда предполагается, что Бог есть исцеление. Именно это показывает и Христос на протяжении своего земного пути. Следовательно, в жизни века будущего преображение произойдет обязательно.

– И мы все станем умными, здоровыми и абсолютно одинаковыми.

– Нет-нет. Любой человек имеет искривления, даже вполне здоровый и успешный. Каждый имеет хорошие стороны, слабости и увечности. Просто в инвалидах они виднее, но есть у всех.

И каждому будет восполнен его недостаток. Если Оля Бакушинская не хромала на левую ногу в этой жизни, то и в

вечной, будем надеяться, не начнет. А если кто-то родился с синдромом Дауна, то ему добавят полноты там, где не хватает, но не заберут лучшие качества. Люди с синдромом Дауна необыкновенно чувствительны, и они очень четко распознают, кто к ним относится хорошо, а кто не очень. Их в этом смысле невозможно обмануть. Еще они наделены огромным даром любви. Это все не будет у них отнято, исправится лишь то, что заставляло их страдать.

– Думаешь, у меня закончились дурацкие вопросы? Вот и нет! Часто слышишь, как говорят про дорогого умершего: «Мы встретимся на небесах!» Некоторые женщины боятся, что встретят там своих детей, которых они убили, сделав аборт. А я вот думаю, там столько народа. Столько… И каждый день прибавляется. Как же я найду кого-то в такой толпе? Проще иголку в стоге сена найти.

– Как показывают нам сказки, иголку в стоге сена иногда найти достаточно просто. И если мы здесь любим кого-то, мы можем надеяться на встречу и там. Если же говорить о женщинах, которые боятся встречи с детьми, то это действительно будет нелегкая встреча. Придется осознать, что произошло, но обязательно найдется место прощению и примирению. И это самое большое состояние полноты, которое Бог нам может дать. Но не забытье.

– Дурацкий вопрос номер два. В земной жизни есть множество удовольствий, которые на небесах как-то не предполагаешь. Вкусно поесть… Секс… В раю же не будет секса?

– Ангелы в Ветхом Завете имеют сексуальное влечение к дочерям человеческим.

Да и в Евангелии никогда не говорится о том, что люди в загробном мире будут асексуальны. Говорится только, что они не будут жениться и выходить замуж.

– Свальный грех?

– Нет, почему сразу свальный? Видимо, произойдут какие-то огромные перемены и из нашей сексуальности уйдет все негативное, что мы несем в земной жизни. Следовательно, будет и доля ответственности, и доля счастья, которая нам здесь еще недоступна. Таково мое размышление.

И по поводу еды. Когда Христос воскресает и появляется перед учениками, он просит у них поесть: «Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними» (Лк. 24:41–43). Следовательно, это удовольствие не исчезает. Кроме того, имеется образ небесного брачного пира… Который меня несколько пугает, потому что там говорится о мясе, с которого текут капли жира… А я не люблю жирное мясо…

– Меня не пугает – я как раз люблю. А ты придираешься к райскому меню.

– Не придираюсь, а испытываю некоторые сомнения. Но из книги Бытия мы знаем, что там есть и плоды деревьев, так что я фрукты буду есть.