Газета День Литературы # 67 (2002 3) - Газета День Литературы

В стране родимой Кремль уже украли,

А вы цыгана бьёте за коня.

Смотрите: мир крестьянский весь угроблен,

А это вор, поверьте, парень свой.

Не поднимай, мужик, свою оглоблю —

Смотри: кровавой плачу я слезой.

Не бей, родимый! Он и так без кровли

Живёт, скитаясь по полям во мгле.

Я плачу той четвёртой частью крови,

Что мать оставила в наследство мне.

Да, мы — родня! И я пою про осень.

И, колоколом разбудив зарю,

Во мне священник русский молит-просит:

Не убивайте веру в бунт мою!

Не убивайте! Верьте дерзким краскам,

Которым вольный Дух его открыт.

И пусть он скачет на коне крестьянском,

И, может, Кремль на нём освободит!

Летит он, навострив глаза и уши, —

Такого днём с огнём я не сыщу!

Летит он, возрождая наши души, —

И я в два пальца вслед ему свищу!

* * *

Гляжу на крест, на матери могилу,

Уже ни в чьи не веря словеса.

Земля телесную даёт мне силу,

А силу Духа дарят небеса.

В селе семь стариков и пять старушек.

В окно уставлюсь, будто в полынью.

Забейся в угол, смерть моя, и слушай:

По воле звёзд я смерть села пою.

На это скорбное святое пенье,

Иные слух и зренье обретя,

Мне мать моя дала благословенье,

В сияющую вечность уходя.

Прощальное из сердца вырву слово —

И эхом отзовётся высота.

И гаснут лица, чтобы вспыхнуть снова

В колодце, где бессмертная вода.

А смерть моя покашливает сухо.

И на коленях я её молю:

Не тронь, пока последнюю старуху

В моём пустом селе не отпою.

Когда в пространство всею кровью крикну

(Ты этот крик услышишь, смерть моя!),

И горсть земли на гроб последний кину —

Тогда, пожалуй, забирай меня.

И пусть над Русью не погаснет солнце,

И пусть оно своё вершит кольцо,

И пусть среди двенадцати в колодце

Тринадцатое светится лицо…

МОЕМУ КРИТИКУ

Ты песнь мою уничтожаешь с блеском.

В тебе смешались злоба и любовь.

Перо твоё меня копьём библейским

Терзает — из души струится кровь.

О, критик! О, палач! Я корчусь в муках.

Меня пронзает солнце темноты.

И стон. И плач. И в этих жутких звуках,

Видать, находишь наслажденье ты.

И вот стоишь, сверля меня глазами,

Не молнию меча, — молонью.

И ловишь кровь ты жадными губами —

Дымящуюся жарко песнь мою.

О, песня-кровь! Она себя обрушит

Вновь, чтобы обагрить перо-копьё.

И струйкою в твою втекает душу —

И кормит-поит нищую её.

Лишь Бог рассудит, кто из нас ограблен,

И кто кого средь бела дня убил.

Умру, гордясь, что над последней каплей

Слезу кровавую ты уронил…

Роман Шебалин НА ГРЕБНЕ СКУЧНОГО УСПЕХА

...Любая более или менее внятная постановка "Властелина Колец", увы, была обречена на успех. Успех понятный и поэтому скучный. Нагородили бы там хоть полную ахинею — все равно мир бы ломал вкруг него копья, споря о том, что, как и почему можно или нельзя снимать.

Кроме того, любая оценка подобной экранизации абсурдна уже по определению. Обратите внимание: и режиссёр, и критики, и зрители — все оказались в сложном положении. Те, для кого "Властелин колец" является лишь приключенческо-нравоучительным романом с элементами сказки, никогда не поймут, из-за чего, собственно, сыр-бор! Ну подумаешь, постмодернизм! И они будут правы.

Те же, для кого произведния Толкина соизмеримы с куда более древними литературно-мифологическими памятниками (Махабхарата, Библия, Упанишады, Мабиногион и пр.), все равно говорят между собою на только им понятном языке — и вступать с ними в споры относительно качества "Братства Кольца" совершенно бессмысленно. Независимо, кстати, от того, понравился ли им этот фильм или нет. Но, переходя к разбору уже непосредственно фильма, напомню: трилогия "Властелин Колец" претендовала согласно авторскому замыслу на особое к себе отношение.

Итак, к фильму.

Что ж, фильм не поражает. Он добротен, как гамбургер. На нём есть знаки качества: "доступность и стоимость".

...Просмотрев эту стоимость, можно получить более или менее правильное представление о первой части трилогии Толкина.

Более или менее правильное представление среднестатистического американца о первой части трилогии Толкина... Те, кто "шёл на Толкина", ошиблись — надо было "идти на Джексона" (режиссёр фильма). То есть, в общем-то, на пустое место. Да, П.Джексон, видимо, сам толкинист; да, оригинал он и знает, и любит; да, плевать он хотел на прочие прочтения книги, но... как-то серо плевать хотел, без смака, по-картонному.

Куда дотянулась его фантазия — то он и отделал, куда же не дотянулась... извините. "Бурьян породил бурьян..." О мелочах речь пойдёт ниже, покамест — общие выводы.

Говорят, П.Джексон нашел разумный компромисс между голливудскими "традициями" и книгой... Не знаю, не знаю. Всё равно для любителей "экшена" — "экшена" мало, а для любителей, скажем, интеллектуального кино — "экшена" слишком много. Не думаю, что подобный компромисс — самое лучшее решение проблемы в широкоэкранном кинематографе. С другой стороны, даже три часа — мало для того, чтобы уместить всю первую книгу трилогии. Стоило ли, жертвуя то тем, то сем, родить в итоге какого-то восставшего из Ада "урук-хая"...

Сколько сил пошло на изготовление обормота! Как его умащивал разными зловонностями, Франкейн... извините, Саруман, как плясали вкруг него орки, какие надежды возлагались... А сдох наш крутой в первой же серьезной схватке.

Это я вот к чему.

М.Стражинский с куда меньшими возможностями (материальными) создал сериал, который назвать сериалом язык не поворачивается — слишком серьезные он поднимал проблемы в своих "сериях"; слишком — для зрителя США — давал понять, что его кино — не жвачка, но цикл аллегорических новелл на темы религиозные, политические, любовные... Для подобных историй сериал — почти идеальная форма. Что-то вроде "кино-эпопеи".

А "Братство кольца" оказалось просто сериалом, упакованным в формат крайне растянутого фильма. Убеждён, что если бы у Джексона хватило смелости все-таки сделать экранизацию, то получился бы неплохой именно сериал (типа "Вавилона 5"), где и "экшенам" и "раздумьям" — нашлось бы место (как нашлось оно — у Толкина!).

А так — компромис: ни то, ни сё. Урук-хай какой-то...

Перейдём, однако, от общего к частностям.

Хоббиты.

Хоббитам повезло. Они, правда, все почему-то оказались слегка похожи на евреев (особенно Фродо). Странно, кажется, Толкин под хоббитами имел в виду главным образом англичан. Впрочем, один хоббит — Бильбо — очень напоминает англичанина, а именно — Льюиса Кэрролла (внешне). Опять странно, особенно учитывая нелюбовь Толкина к автору "Алисы"...

Фродо выглядит слишком юным (у него совершенно детские пальцы). А ведь ему уже — 50 лет! Дело в том, что по книге между днём рождения Бильбо и бегством Фродо из Хоббитона проходит 17 лет. По фильму же — неделя, не больше. Как было киношному Фродо лет 15-16, так и осталось. Но Бильбо-то постарел (см. эпизод в Ривенделле)! Неувязочка.

Кроме того, это Сэм, Пин и Мэрри идут за Фродо, а не наоборот. А так — Главный Хранитель похож на, извините, того "самого маленького гнома", которого все жалеют и опекают. А ведь он старше и Пина, и Мэрри вместе взятых и, кстати, Сэма тоже. Зачем нужно было его делать эдаким инфантилом? Чтобы придать фильму еще более тинейджеровский окрас? Чтобы выдавить пару слезинок из попкорножёров?

Для "окраса" вполне хватило бы Пина и Мэрри — вот уж на ком воистину отдыхает взор! Некая помесь Бивиса-Бат-хэда (куда в "молодёжном кино" без них?!) и комиков французской группы "Шарло" (см. фильм "Четверо против кардинала") — они приятно развлекают своими ужимками, никак при этом не портя ни сюжет, ни атмосферу фильма. Возникает, правда, вопрос: как эти недотёпы к концу фильма превратятся в великих воинов, героев? Ох, боюсь, что и эту проблему Джексон не решит...