ОДНАЖДЫ… - Журнал «Техника-Молодёжи»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«ЗА ТО, ЧТО ЗНАЮ…»
Как-то Генри Форд обратился к известному электротехнику фирмы «Дженерал электрик» Штейнмецу с просьбой о помощи: новый мощный генератор, установленный на одном из заводов Форда, плохо работал. Приехав на завод. Штейнмец отказался от всякой помощи, попросил только записную книжку, карандаш и легкую походную кровать. Два дня и две ночи слушал он работу генератора, делал расчеты. Затем Штейнмец попросил лестницу, рулетку и мел, произвел аккуратные измерения и мелом нанес метки на корпусе генератора. Скептически настроенным зрителям он велел вскрыть генератор и изъять шестнадцать витков из индукционной катушки. После этого генератор начал работать безукоризненно. Вскоре Форд получил от «Дженерал электрик» счет на 10 тыс. долларов, подписанный Штейнмецем. Форд возвратил счет, почтительно прося конкретизировать его. Штейнмец ответил:
«За то, что нанес метки мелом на корпусе генератора — 1 доллар.
За то, что знаю, где нанести метки — 9999 долларов.
Итого — 10000 долларов».
ПРЕВРАТНОСТИ СОАВТОРСТВА
В математическом мире о творческом содружестве Харди и Литтлвуда — двух английских математиков, сложилось довольно прочное мнение. Считалось, что в этом коллективе Харди — более одаренный, а Литтлвуд — более работоспособный. В этой связи рассказывают любопытную историю, приключившуюся с Литтлвудом во время его поездки в Германию. Геттингенский математик Эдмунд Ландау, которому представился Литтлвуд, с присущей ему непосредственностью воскликнул:
— Так вы, оказывается, действительно существуете! А я думал, что Литтлвуд — это псевдоним, которым Харди подписывает статьи, почитаемые им недостаточно серьезными для себя.
«ЛИТТЛВУД СКАЗАЛ…»
«Кто-то сказал, что каждое положительное целое число было одним из его личных друзей», — писал об индийском математике Раманужане английский математик Харди. Его друг и соавтор Литтлвуд, прочитав в гранках эту фразу не удержался:
«Интересно, кто это сказал? Я бы хотел, чтобы это был я!»
Через некоторое время в только что вышедшей книга он с изумлением прочел: «Литтлвуд сказал, что каждое положительное целое число…»
«НЕТ КУРЕНИЯ — НЕТ ШТЕЙНМЕЦА»
Многие искренне верили, что знаменитый концерн «Дженерал электрик компани» в 1892 году приобрел небольшую нью-йоркскую электротехническую фирму Эйснемейера только из желания заполучить права на одного из ее сотрудников — 27-летнего эмигранта из Германии Чарльза Штейнмеца.
Это мнение, быть может, и преувеличено, однако верно то, что «Дженерал электрик» очень дорожила этим человеком, одним из самых крупных специалистов в области переменного тока.
Когда концерн выстроил новые здания для лабораторий, администрация запретила курить в рабочих помещениях. Придя утром на работу, Штейнмец обнаружил в своем кабинете аккуратную табличку: «Не курить». Он молча сел за чертежный стол, и через несколько минут рядом с табличкой появилась другая: «Нет курения — нет Штейнмеца».
В ТИСКАХ СВЕРХСЕКРЕТНОСТИ
Шпиономания и сверхсекретность доставили немало неприятностей физикам, работавшим над американской атомной бомбой. И они не упускали случая посмеяться над усердием контрразведчиков. Энрико Ферми, например, без тени улыбки утверждал, будто получил однажды пакет с надписью: «Сверхсекретно. Сжечь до прочтения». Он же рассказывал о якобы подслушанном разговоре охранников: «Напрасно доверили все это дело ученым. Если бы генерал Гровс был единственным, кто знает, что мы делаем атомную бомбу, нам было бы гораздо спокойнее».
«Я ГОРЖУСЬ ТЕМ, ЧТО ПРИНАДЛЕЖУ К НАЦИИ СЛИШКОМ МАЛЕНЬКОЙ…»
По мнению большинства людей, лично знавших крупнейшего голландского физика Г. Лоренца, доброжелательность и справедливость были основными чертами его характера. И этих качеств он не утрачивал никогда. В годы первой мировой войны, в самый разгар националистического угара, охватившего страны Европы, Лоренц имел мужество заявить: «Я горжусь, что принадлежу к нации слишком маленькой, для того чтобы совершать большие глупости».
В ЛЕС ЗА ОТКРЫТИЕМ
— Я ходил за грибами, росшими знакомыми группами в определенных местах леса, — рассказывал знаменитый географ Семенов-Тян-Шанский. — Однажды, возвращаясь с такой прогулки, я набрел на мысль, что ведь и характерные физико-географические элементы России распределяются в известном закономерном порядке. Вернувшись домой, несмотря на усталость, я тотчас же схематически набросал на карте это распределение, Оно-то и легло в основу выпущенного в 1815 году труда «Типы местностей».
ЗАКОНОМЕРНОЕ ЯВЛЕНИЕ
Немецкий биолог XIX века Эрнст Геккель на одном из приемов оказался соседом по столу со священником. Когда тот вынул сигару, Геккель предложил ему зажженную спичку. Но она почему-то потухла, как только оказалась в руках священника.
— Смотрите, свет науки погас, — решил съязвить служитель культа.
— Ничего удивительного — спокойно ответил Геккель. — В руках церкви это происходит не впервые.
ОТ ПРАЗДНОСТИ — К ОТКРЫТИЯМ И СЛАВЕ
Однажды к голландскому математику Бекману, читавшему объявление на улице своего родного города Бреды, подошел молодой офицер и попросил перевести текст афиши на латинский язык. Объявление, как оказалось, содержало условие трудной математической задачи.
Переведя текст, голландский математик потребовал, чтобы в качестве вознаграждения за услугу незнакомец решил задачу. К величайшему изумлению Бекмана, юноша принес решение уже на следующее утро. Это был будущий знаменитый автор метода прямоугольных координат Рене Декарт, полк которого в ту пору стоял в Бредах. Знакомство с Бекманом вывело двадцатидвухлетнего Рене из праздного, ничем не занятого досуга. «Я засыпал, вы пробудили меня», — признался впоследствии Декарт своему старшему коллеге.
ПРОПОВЕДИ… ПО ГЕОМЕТРИИ
В 1626 году французский ученый монах Мерсенн издал специальное пособие для священников, в котором рекомендовал избирать в качестве темы для проповедей теоремы Эвклида, Архимеда или учение о параллаксах и центре тяжести. Однако хитрый монах заботился не о популяризации научных знаний с церковной кафедры, а об извлечении из новых открытий аргументов в защиту веры. По мысли Мерсенна, невежество богословов в вопросах науки подрывает влияние церкви.
«ПЕРЕМЕННЫЙ ТОК — ЭТО ВЗДОР!»
Какой ток использовать для передачи электрической энергии на дальнее расстояние — переменный или постоянный? Этот вопрос интересует современного инженера-энергетика. Но он волновал и пионеров электрификации. Наиболее стойким сторонником постоянного тока в свое время был американский ученый Эдисон.
Однажды в 1889 году его пригласили познакомиться с двигателем переменного тока, только что построенным Доливо-Добровольским. Эдисон отказался, заявив:
— Нет, нет, переменный ток — это вздор, не имеющий будущего. Я не только не хочу осматривать двигатель переменного тока, но и знать о нем.
ЖИЗНЬ ЗА АСТРОЛОГИЮ
Итальянский математик Кардано, автор формулы для корней кубического уравнения, был также и астрологом, По роду службы ему приходилось составлять гороскопы. Однажды Кардано составил гороскоп и себе, причем звезды показали, что умрет он 75 лет от роду в 1576 году. Однако много лет спустя, когда наступил предсказанный год и день, Кардано был еще бодрым и здоровым. Тогда он в тот же день покончил жизнь самоубийством, отдав, как говорили, жизнь за астрологию.
СОЧУВСТВИЕ ЭКЗАМЕНАТОРА
Известный советский физик Яков Ильич Френкель в молодости преподавал в Таврическом университете, созданном сразу после победы Октября. Однажды Френкель принимал экзамены у группы студентов. Дело было в 1920 году в Симферополе, когда в городе хозяйничали белые. Один из студентов, провалившись на экзамене, сослался в оправдание на произведенный у него обыск, который мог на днях повториться.
— Желаю вам, — сказал Френкель студенту, — чтобы белые нашли по интересующим их вопросам столько же, сколько по интересующему меня вопросу нашел у вас я.
СО ЗНАНИЕМ ПСИХОЛОГИИ
Советский исследователь К. Мегрелидзе во время работы над большой рукописью о мышлении и психологи и человека жил в комнате с тремя окнами на первом этаже. Подоконники с наружной стороны были снабжены железной обшивкой, и многие прохожие, особенно дети, так и старались постучать чем-нибудь по каждой из них. Раздосадованный ученый решил снять обшивку. Однако это оказалось непростым делом, и он осуществил свое намерение только на среднем окне. Тем не менее стук под окнами прекратился. Удаление среднего звена нарушило ритмику тройного удара, и никому не захотелось больше стучать.
