Золотые пластины Харати - Эрнст Мулдашев

Я сделал небольшую паузу и обратился к Астаману:

— В чем по-вашему основная ценность золотых пластин? На них записаны знания древних?

— На золотых пластинах записаны в основном заклинания.

— Заклинания? Какие?

— Те заклинания, без которых не могут действовать и жить посвященные люди.

— Люди подземелий?

— Да.

— А йоги?

— Не могу сказать точно, но мне кажется, что они используют такие же заклинания.

— Когда я в третьей гималайской экспедиции общался с йогами, они говорили мне, что сокровенные знания и уникальные способности им передают так называемые сверхлюди.

— Неужели йоги Вам поверили?! Неужели открыли секреты заклинаний?! — воскликнул Астаман.

— Нет, нет, секретов заклинания (мантр), они мне не открыли.

Просто во время долгих бесед удалось провести логическую линию, которая свидетельствовала о вероятности существования источника знаний, которые могут передаваться телепатическим путем. Например, формирование йогических способностей человека происходит как бы неожиданно: обычный человек, будь-то крестьянин, будь-то интеллигент, начинает ощущать позыв горы, стать отшельником и, сделав это, обнаруживает у себя удивительные возможности, — входить в состояние глубокой медитации, вплоть до состояния Сомати, разговаривать с Духами людей, общаться с Тем Светом, не бояться холода, проводить под водой долгое время и так далее. Но самое главное — этот человек начинает понимать, что у него появился хозяин, тот хозяин, кто дал ему эти способности и кто ведет его по жизни, призывая использовать появившуюся «силу Духа» для очищения Мира Мыслей Земли, отрекаясь от материальных наслаждений. Йоги называют своего хозяина сверхчеловеком, глубоко почитают Его и общаются с Ним только на тонко энергетическом (бестелесном) уровне. От сверхчеловека йоги получают всесильные заклинания и используют их в своей йогической практике. Йоги знают, что если они передадут секрет древних заклинаний любопытствующему человеку, то этот человек умрет и умрет йог, который раскрыл секрет заклинания. Таков Закон сверхлюдей.

— Верно! — подтвердил Астаман. — Тот, кто раскрыл секрет заклинаний, тот умирает. А тот человек, кому раскрыли секрет, или умирает или свято оберегает этот секрет, боясь умереть. Я знаю это. Точно знаю.

— В этой связи было бы логично задаться вопросом — кто они — сверхлюди? Люди подземелий? Люди загадочной Шамбалы? А, скорее всего, — сам же отвечая на свои вопросы, продол жал я, — говоря о сверхлюдях, мы имеем дело с единой системой сокрытой и высочайше организованной жизни на Земле, куда входят, видимо, Генофонд Человечества, состоящий из людей различных цивилизации в состоянии Сомати и Лучшие из Лучших каждой из пяти земных Человеческих Рас, живущих в своем необычном многоликом обществе.

— Харати оттуда, — проговорил Астаман. — Но давайте еще поговорим о заклинаниях, — не умолкал я. — Мне кажется, что сила заклинаний колоссальна, поскольку заклинания через вибрации способны вывести человека на пока еще неведомый пласт мощнейшей энергии и сделать эту энергию управляемой. Через заклинания можно не только поднять в воздух машины древних, работающих на энергии мысли, но и управлять мыслями людей, сделав их подвластными тебе. Поэтому сокрытие секрета заклинаний должно быть святым делом, поскольку современные люди не готовы к использованию психической энергии, ведь ростки великого понятия «Чистая Душа» еще только начинают пробиваться в нашем сознании. Дьявол, проникший в души людей, пока не отступил.

— Вы правы, — почти шепотом сказал Астаман. — Мир еще злой.

— Я понимаю, почему заклинания древних написаны именно на золотых пластинах. Золото является тем металлом, который не подвергается коррозии. Золото…

— Некоторые машины древних тоже сделаны из золота, — перебил меня Астаман.

— Но та машина древних, которая находится на постаменте в комплексе ступы Сваямбанат, сделана вроде бы из латуни или из бронзы, — заметил я.

— Не все машины древних сделаны из золота, — уклончиво ответил Астаман.

— Машина древних, которую я видел на постаменте, — она настоящая или сделана по образу древних машин современными людьми? — спросил я.

— Я не все могу сказать, — Харати нас слышит.

— А все-таки?

— А какая разница? Машина древних, стоящая на постаменте, может действовать.

Но для того, чтобы запустить ее в действие, надо знать заклинание. А заклинание знает только Харати.

— В пещере находятся только такого типа машины, какую мы видели на постаменте в комплексе ступы Сваямбанат?

— Не только такие, но и другие.

— А какие?

— Я ведь в пещере сам не был, я могу судить только по тому, что мне рассказывали родственники. Они говорили, что там разные машины древних.

А еще…

— Что еще?

Еще, — Астаман задумался, — еще по рассказам родственников мне известно, что машин древности в этой пещере хранится немного. Очень много машин древности хранится в подземельях Кайласа.

— Я так и думал! — воскликнул я.

— Мои родственники бывали там…

— В подземельях? В Вара?

— Этого я не имею права сказать. Кстати, с одним из них я могу вас познакомить.

У меня от волнения пересохло в горле. Я выдавил из себя:

— Когда?

Ну, хотя бы завтра, — спокойно ответил Астаман. — Сегодня я с ним договорюсь о встрече. Позвоните мне. Вот мой телефон. — Но имей те в виду, что он многого не скажет, — у него на все один ответ — «это секрет». И его можно понять — он боится Харати. То, что он скажет — это разрешено Харати. Но…

— Что?

Его рассказ будет интересен.

Харати разрешает рассказывать интересные вещи, но секрет заклинаний — это свято. А без знания заклинаний в подземелья не пробраться. Не стремитесь этого сделать.

Вы, я чувствую, разумный человек.

Для вас главное — знания, а не авантюра по извлечению из подземелья золотых пластин Харати.

— Да, это так. Я считаю, что люди должны знать о высочайшем уровне знаний древних, но убежден, что простое человеческое любопытство многого не стоит, — как школьник продекламировал я основной постулат экспедиционных исследований.

— Спасибо за такие слова.

— Астаман, я чувствую, что Ваши «особые» родственники многое Вам рассказали, и Вы много знаете. У Вас есть время еще побеседовать со мной?

— Да, да, у меня много времени сегодня, — ответил Астаман. — Мне тоже интересно общаться с Вами.

— Тогда позвольте задать Вам очередной вопрос — какие виды древних машин находятся как в музее в подземельях Кайласа?

— Это не музей, — Астаман поднял глаза. — Мои родственники говорят, что эти машины одновременно прошлого и будущего. Они…

— Вы хотите сказать, что они применялись в прошлом и будут применяться в будущем? — не удержался и перебил его я.

— Да, это так. Человечество развивается по спирали.

— А все-таки, какие машины древних сокрыты под Кайласом?

— Разные. Есть огромные, есть поменьше.

— Ваши родственники не говорили о круглых летательных аппаратах, похожих на летающие тарелки? — задал я вопрос.

— Они говорили, что там по преданиям есть огромный блестящий аппарат. Но его никто не видел, и, говорят, никто не имеет права видеть, — Астаман пристально посмотрел мне в глаза.

— А золотые пластины Ваши родственники видели?

— Конечно. За 2000 лет нашего рода они много раз видели их в этой пещере.

— А в подземельях Кайласа?

— Не знаю.

— А сколько входов в подземелья Кайласа?

— Говорят, что несколько.

— Скорее всего один вход находится на вершине горы Кайлас…. — почему-то начал было говорить я.

— Я не знаю точно. Могу сказать только, что вход в ту часть подземелья, где находятся главные золотые пластины, обозначен статуей «читающего человека», — перебил меня Астаман.

— Кого?

— Читающего человека.

— Человек, который читает золотые пластины?

— Да. Но эту статую редко кому удается увидеть, — она всегда в облаках.

— Закрыта облаками?

— Говорят, огромная статуя притягивает к себе облака. Никому не дозволено дойти до этой статуи. Тот, кто к ней подходит, того ожидает смерть, — глаза Астамана расширились.

— А что символизирует «читающий человек»?

— Великие древние знания. Они записаны на золотых пластинах.

В этот момент я не знал, что вскоре в поднебесном Тибете на какое-то мгновение облака раздвинутся, и мы увидим статую таинственного «читающего человека». Более того, мы сфотографируем ее. Эту фотографию Вы, дорогой читатель, увидите в следующем томе этой книги. И именно там мы ощутим настоящий страх, страх перед… Временем.