Тайный любовник - Патриция Гэфни

– «Эмму»? Какое совпадение: я обожаю эту книгу, особенно ее последние страницы.

– Неужели? – Софи подозрительно прищурилась, не обращая внимания на раздавшееся хихиканье. – И чем же кончается роман?

Секунду помолчав, мистер Пендарвис поднял палец и назидательно произнес:

– Они поженились и жили долго и счастливо, а потом умерли в один день.

Кора Суон, дочь кузнеца, прыснула в платочек, за нею Хлоя, ее сестра. Мистер Пендарвис послал им обаятельную улыбку, и они, припав плечом друг к дружке, дали волю безудержному смеху. Он, уже сидя на скамье, скрестил руки и вежливо глядел на хмурую Софи, выжидательно подняв брови.

Она в смятении оглядела зал. Женщины с интересом переводили взгляд с мистера Пендарвиса на нее. Как ей хотелось приказать ему выйти, но, если она это сделает, любопытство дам перерастет в уверенность, что между ними что-то есть.

Она в ловушке.

Сделав над собой усилие, она откашлялась, нашла место, где остановилась, и продолжила чтение. Но чувство неловкости испортило ей все удовольствие от прелестного описания сентиментальной финальной сцены. Что еще хуже, она поймала себя на том, что спотыкается, глотает слова, пропускает целые строки – и это она, чье чтение славилось прекрасной дикцией и прочувствованностью! С трудом добравшись до конца, перевернув последнюю страницу и прочитав восхитительный заключительный абзац, она ощутила такую усталость, будто взобралась на высокую гору.

Но, взглянув еще раз на своих слушательниц и увидев мечтательное выражение в их глазах, улыбку, блуждающую на довольных лицах, она воспрянула духом.

– Вот и все, – сказала она, захлопывая книгу и кладя ее на стол. – Как вы находите роман? – Она оперлась о край стола, показывая своей позой, что пришло время свободного обмена мнениями, которое всегда следовало за чтением, особенно если книга дочитывалась до конца.

– О, мне так понравилось! – восхищенно воскликнула Кора Суон.

– Какая прелесть эта книга! – подхватила Хлоя. – Давайте почитаем еще раз, прямо сейчас.

Женщины снисходительно рассмеялись, некоторые даже вяло поддержали ее.

– Что вы думаете об Эмме? – попыталась подстегнуть их активность Софи.

– Ну, мне она пришлась по душе, – заметила Сьюзен Хэтч. – Она так красива, умна и решительна, не меньше мужчин, не считая мистера Найтли. – Сьюзен служила горничной в Линтон-холле, но надеялась в один прекрасный день стать экономкой и потому высоко ставила решительность героинь.

Миссис Ладд, экономка викария, высказалась более трезво:

– Она заслуженно добилась всего: красивого мужа, богатства, и достойна этого.

– А мне она импонирует тем, что решила остаться с отцом до конца, – высказала свое мнение миссис Найнуэйс, супруга церковного старосты. – Тем самым она, кроме всего прочего, выполнила свой долг по отношению к нему.

– Это очень верно, – поддержала ее миссис Тороугуд. – Она была замечательной дочерью, исполненной почтения к родителям.

– А еще, мне кажется, она совершила несколько ошибок, – высказалась Сьюзен, – но потом все исправила.

– Согласна…

– И я так считаю…

– Но только в самом конце…

– Да она гордячка, эта Эмма, – вдруг прозвучал мужской голос в хоре женских голосов. Все как по команде повернули головы и ошарашенно уставились на мистера Пендарвиса, словно он назвал Эмму Вудхаус женщиной легкого поведения.

Пронзительный взгляд его серых глаз, устремленный на Софи, смягчился, и он улыбнулся женщинам, вдруг став похожим на смущенного мальчишку, а они, очарованные его неожиданным перевоплощением, заулыбались в ответ. Софи обратила внимание, что на нем были те же темный сюртук и брюки, что и в день их первой встречи, чистая рубашка с открытым воротом, и почувствовала, что вновь попадает под то же обаяние скрытой мужественной энергии, исходившей от всего его облика.

Не знай она, кто он, она приняла бы его за джентльмена, решив, что он занимается делом, приличествующим образованному мужчине. Все-таки не зря говорится: не суди по одежке.

– Показательное замечание; и после этого, вы полагаете, – холодно спросила она, – можно поверить, что вы действительно читали «Эмму»? Я имею в виду не только последние десять страниц? – добавила она язвительно.

– Пожалуй… нет, мэм, – согласился он, и его искренность, как она могла заметить, еще больше расположила к нему женщин. – Однако я уловил суть истории, поэтому и говорю, что дама – высокомерна. И еще сует нос не в свои дела.

– Вот как? – Софи оторвалась от стола. – А это-то почему?

– Почему? Возьмем, к примеру, другую героиню, Гарриетту. Предполагается, она подруга Эммы, не так ли?

– Да, но она…

– Тогда почему Эмма отговаривает ее выйти замуж за этого, как там его зовут, фермера, который любит ее?

– За Роберта Мартина, – подсказала она сухо и терпеливо, скрывая раздражение, пояснила:

– Потому что не считала его подходящей партией для Гарриетты.

– Из-за того, что он фермер?

– Да, йомен, и хотя Гарриетта была незаконнорожденной, Эмма искренне верила, что ее отец благородного происхождения; она ошибалась, как выяснилось, но…

– В таком случае она прекрасно могла выйти за фермера? Потому что, как оказалось, ее отец не был лордом?

– Она… да… но дело в том…

– Разве это вообще касается Эммы? – стоял он на своем, все так же с улыбкой, вежливо и как бы задумчиво, но, она была уверена, совершенно несогласный с нею. Он поставил ногу на скамью и обхватил руками колено, по всей видимости, чувствуя себя совершенно свободно. Чем раскованней он держался, тем больше она нервничала. – Любит она давать советы, когда ее не просят, как по-вашему, мисс Дин? И по какому праву она вмешивается в чужую жизнь?

– А сколько всего неприятного произошло по ее вине, – поддержала его миссис Тороугуд. – Она, кроме того, не очень тактично поступила с Джейн Фэрфакс.

– Она ей просто завидовала, – поняла вдруг поведение Эммы Сьюзен Хэтч. – Не хотела, чтобы кто-нибудь в городке был значительнее ее.

Женщины смотрели на Софи вопросительно и, как ей показалось, несколько обеспокоенно, словно их вера в непререкаемость ее суждений дала легкую трещину.

Софи подняла руку в жесте, умолявшем понять ее.

– Да, конечно, она вмешивалась в дела других, но всегда – из лучших побуждений. Она воображала, что может устроить чужую судьбу, и, вы правы, у нее это не всегда удачно получалось, но она изменилась. Как только поняла, что роковым образом ошибалась, то отбросила гордость и постаралась исправить положение.

– Это правда, – согласилась миссис Найнуэйс, – так оно и было.

– О да, – поддержала ее мисс Пайн.