Ожог от зеркала - Александр Доставалов

Монах вытянул руки, обнажив запястья. На культе у самого локтя играл самоцветными камнями точно такой же браслет. Только золотистого цвета.

– Интересно. Такая же хрень у Тараса, я в бане видел. Ну, рассказывайте, господа хорошие. Кто чего взял, кто откудова пришёл. Да смотри – ври складно, а то кишки выпустим.

– Врать у него не получится, – успокоил Хвоща Тарас.

Зенон сел на подвернувшийся чурбанчик. Посох он демонстративно отставил в сторону.

– Я действительно монах, – сказал он. Банда молча ожидала продолжения. – Два года служил в монастыре, ожидал удобного момента. Там этот браслет вроде как главная святыня, на нём много чего держалось. Амулет Золотые Зёрна. И глаз я на него положил давно. И без силы магической, без способностей лучше его не брать, школяры вам то же скажут и весталки. Эта вещь судьбу ломает... Может сразу убить, а может жизни добавить, но если не умеешь обращаться...

– Это что, простой человек и посмотреть его не может?

– Может. Но опасно. Как обезьяне мушкет заряженный крутить. Если только ребёнок...

– В смысле?

– Ребёнок может носить. Он к нему постепенно привыкает. Даже не так. Они друг к другу постепенно привыкают. Прорастают. Браслет – как живое существо.

– Как же ты в монастыре его украл?

– Я не просто украл. Хотел тайком взять, а не получилось. Пришлось людей убивать.

– Много накрошил? – с интересом спросил Свист.

– Троих. Но кто из них помер, не знаю.

– Правду говорит, – сказала Ольга.

– А ты, значит, можешь владеть таким предметом. И умеешь пользоваться.

– Если честно, иногда еле удерживаю. Мне, наверное, второй ещё рано. К этому ещё не привык.

– А как же ты, Тарас?

– У меня он с девяти лет.

– И что, это всё правда?

Школяр нехотя кивнул.

– Очень похоже. Силу даёт, но как бы узду держать надо.

– Это как?

– Это в словах не объяснить.

– Так у тебя их уже два.

Зенон при этих словах с интересом посмотрел на Тараса.

– Второй я взял совсем недавно, в башне.

– И что, нормально?

– Вроде нормально. Проблем не было. Я уж привык за столько-то лет.

– Интересная вещица, – задумчиво сказал Хвощ. Браслет он держал осторожно, двумя пальцами, и как-то подальше от собственного тела. – Стало быть, либо закопать это сокровище, либо кому-то из вас, магов, в пользование...

Зенон поднял голову и с надеждой посмотрел на атамана.

– Ты мовчки сиди, про тебя и речи быть не может. Радуйся, что на крюк не подвесили.

Монах обмяк, смирившись с потерей драгоценного трофея.

– Я бы отдал вещь тебе, Тарас, – сообщил Хвощ школярам, напряженно ожидающим его решения. Флейта, глядя на игру камней, что-то раздраженно буркнул. – Вот только случаются между нами всякие непонятки, – задумчиво сказал атаман. – Мы только что пятерых бойцов потеряли, а тебе ещё добавим силушки... Как-то неправильно выходит.

– Мне отдай, – сказала Ольга.

– Ты тоже молчи. Ты чуть что, сразу свалишь, меня это не устраивает. Я из браслета пользу извлечь хочу. Рискнуть, что ли, своим здоровьем...

– Хочешь, я отдам тебе всю свою долю? – хриплым голосом сказал Тарас.

– Да сколько её там, твоей доли, – буркнул Хвощ. – Это уже неинтересно. Много у меня будет серебра или очень много, какая разница. А кому из вас ни отдай, всё равно, считай, тебе подарок. Мы сделаем иначе.

– Клятву с него возьми, – сказал Шершавый. – Пусть выведет.

– А ну как он её не исполнит? Школяры ребята ушлые...

– Кровью возьми.

– Кровью... Кровью, конечно, можно. – Хвощ задумался. Потом кивнул и продолжил: – Пойдем договариваться, мил человек. Ты нас не только выведешь. Ты ещё... – Атаман не закончил.

– Должно быть пятеро, – сказал Шершавый.

– Мы с тобой да он с Никитой. И весталка.

Ольга подалась вперёд, но Хвощ отрицательно покачал головой.

– Лучше возьмём другую.

– Лучше как раз его сестру. И сильнее она, крепче держать будет.

Хвощ задумался. Потом махнул рукой.

– Ладно, пусть будет Ольга. Вот, банька подойдёт. Как раз без окон...

Глава 39

Медянка рисовала портрет Лизо. Валч расслабленно замер в кресле, мягкие волосы волнами ниспадали на плечи, великолепный камзол, шитый серебряными нитями и отделанный жемчужным кантом у воротника – получалось что-то наподобие погон, – смотрелся изумительно, хотя не соответствовал никакой местной моде. Медянка работала простым графитовым карандашом, однако ей каким-то чудом удалось перенести на рисунок всю роскошь богатой одежды. Но лицо... Контуры проступавшей на бумаге фигуры имели очертания некоего мистического существа, и хотя в них прекрасно узнавался Лизо, здесь же присутствовал третий, загробный оттенок – угловатые дуги черепа веяли могильным холодом, горящие чёрным глаза... Рисунок был переполнен магией, Медянка работала очень быстро, штрихи ложились уверенно и точно, создавая выпуклые, объёмные тени. Лизо рассматривал холеный ноготь на большом пальце. Плоский, обработанный специальным составом ноготь у многих магов служил крохотным зеркалом. У Лизо левый ноготь был почти прозрачен, там пульсировала телесного цвета, но чуть подпитанная кровью плоть, правый чёрен, с еле уловимым оттенком серебра.

Без стука вошел Грач.

– Костин мёртв, – объявил он с порога.

Карандаш в руках Медянки хрустнул, тонкий грифель переломился у основания, и она, почти уткнувшись в стол, начала чинить его коротким, но очень острым лезвием. Лизо вдруг улыбнулся, обнажив мелкие клыки.

– Кажется, у нас появился достойный противник.

Согнутым пальцем он поднял подбородок Медянки, заглянув женщине в глаза. На рисунок закапали слёзы. Лезвие в тонких пальцах напряглось и вдруг полоснуло по левой кисти, к ногтю указательного пальца потянулся длинный, мгновенно напитавшийся кровью разрез. Медянка, не мигая, встретила взгляд Лизо – слёзы, однако, одна за другой скатывались по её переносице, – затем вдруг смешала кровь с осколками графита, растирая в единую кашицу, макнула в неё вновь готовый к работе карандаш и продолжила работу – темп даже увеличился, косые штрихи, пропитанные алым, странно изменили рисунок, туда же капнула слеза, в простой гравюре проявилось сразу несколько оттенков красного и почему-то отливающая лунным серебряная тень.

В гротескных, преломлённых чертах Лизо обозначилось чудовище. Лизо смотрел, как меняется рисунок, и губа его хищно вздымалась.

– У тебя получилось, – наконец сказал он женщине-валчу, забирая лист и показывая его Грачу. Тот, усмехнувшись, кивнул.

Когда Хвощ изложил условия клятвы, Тарас призадумался. Атаман понимал, что школяров с разбойниками сейчас ничто не связывает и они могут отделиться в любой момент. Для этого требовалось только покинуть болота. Банде предстояло выбираться самостоятельно, и любой прокол в дороге за пределы княжества мог стать последним. Разбойники сейчас больше нуждались в магии, чем школяры в лесной пехоте, а затеряться школярам было, конечно, легче.