Тот самый сантехник. Трилогия (СИ) - Мазур Степан Александрович

Особо впечатлительные сразу полицию вызовут. А там разборки начнутся, а у него бельё ещё сырое. Не в носках же с органами правоохранительными разговаривать. Головняк один. И вот он рад бы ей сказать, чтобы хоть на полтона тише, а она разогретая, на максималках шумит. Связки срывает.

«Вся в папку, чего уж там».

Батарея невольно стала третьим участником секса. Орёт Лида, молчит Борис, её лёгким поражаясь. А сверху долбят так, что искры, наверняка, высекаются.

В какой-то момент даже долбёжка металла по металлу пошла. Кузнец завёлся. Молотом, а то и кувалдой долбят. Пощады не знают.

На этой мелодии железа Лида пик и поймала.

- Сра-а-ань какая! Вот это меня проканаёбило! Да я в раскорячку ходить весь день буду.

«Точно, в папку. Полковые словечки. Гусманская школа», – прикинул Боря и уже было решил, что всё. Можно отбывать. В себя приходить.

Но энергии в Лиде ещё много. Сползла вниз с него, одеялом с головой укрылась и давай себе продолжать бесстыдство. Распутство даже. Со звуками чавкающими.

Только уже тихо буянит. Рот занят. Но в то же время осторожно, чтобы не зацепить нежную кожу вставками на зубы.

Боря снова поморгал. Да уж, нарвался на нимфу оголодавшую. На диете вроде сидела, а как распробовала – всё, во вкус вошла.

«Вот нужен этот секс женщинам? Портит их только», – буркнул внутренний голос, но Боря его не слушал.

Выспался – будь здоров. Даже контужен немного. В левом ухе звенит. От того мыслительный процесс пошёл.

Такую бестию в квартире, конечно, держать нельзя. Надо на природу вывозить прокричаться в берёзовую рощу. Или пусть у ясеня над рекой спрашивает, чего хочет. Можно и в дом свой селить, подальше от людей. И с обязательной звукоизоляцией. А там пластиковые окна и забор подальше, повыше, да и наушники авиационные где-то в микроавтобусе остались… Переживут, короче. Если с умом за неё взяться.

«К каждой женщине свой подход нужен», - добавил внутренний голос.

Боря даже головой покачал. Вот когда молчит – золотце же дева. Работает там себе как пылесос бесшумный, и электричества никакого не надо и батареек. Его по кровати только елозит как под электрошокером. То ноги дёргаются от полноты глубинных работ, то пресс сводит уставший.

Хорошо, но с непривычки даже плохо.

Пора с этим делом заканчивать, решил Борис.

«Да что ты так переживаешь? Вытрахаешь из неё всех демонов, со временем напор и ослабнет. Брекеты же половину взрослой жизни стояли. Просто передержали девушку в девках, вот душу и отводит теперь».

Нет, ну резонно говорит, гад. Даже бабка замолчала, перестав по трубе стучать.

И только Боря сконцентрировался, чтобы к финалу сладкому подойти в тишине и пойти уже в туалет освободить мочевой пузырь после сна, как слышит вдруг «кап-кап».

«Ты что, обоссался?» – спросил внутренний голос и сам же устыдился этой подлой мысли. Да чтобы он, русский сантехник, хоть каплю мимо унитаза пролил? Стыдись, внутренний голос! Максимум – мимо ободка пару капель. Ну или сверху.

И вот только Боря попенял ему, как сразу «кап-кап-кап» раздалось.

Звук падающей воды ни с чем не перепутать. В тишине больше всего бесит. Даже пытка такая была. Только на темечко капали. А если в тишине просто рядом с капающей водой поставить – тоже с ума сойти можно… минут за пять.

Боря взглядом по потолку навесному прошёлся как локаторами-детекторами, к шторкам поближе. И увидал вдруг, как змея по пластику распятому между стен ползёт. Сначала маленькая такая, едва заметная, но со временем толще и толще только становится.

Протечка!

А когда та змея вдруг в лужу стала собираться у люстры плоской, и потолок начал обозначать провис, руки сантехника решительно одеяло откинули.

Соси не соси, а – топят!

Губы пересохшие Глобального заявили тотчас:

– Лида, ты конечно, классная и я в восторге. Но, кажется, тебя заливают.

– Как так?

– Смотри!

Девушка подскочила. Щёки горят. На губе слюнка. В глазах огонь. В одной руке член. Другой шарит в поисках очков.

Тигрица! Улыбнулась даже. Только клыков нет. А вот зубки ровненькие все, да. Потому что в брекетах. И не пофиг человеку как яблоко кусается. Наперёд подумала, на перспективу прикинула. Год-два мучений, а потом хоть на сцену топай и там уже блести зубами ровными в ряд под софитами.

Но Боря был чужд сцены. А вот с протечками каждый день почти сталкивался.

Подскочив с членом наперевес, он в ванную заскочил на трёх ногах, из стиралки бельё сырое достал и вышел уже на двух. Потому что штаны напялил влажные с подтяжками.

Холодно и мерзко. А потолку хоть бы хны – только ниже провисает. Лида застыла и смотрит на него, как сорока на блестяшку.

– Вот же стерва старая! – заявила она. – То ей Булгаков вслух не интересен в полнолуние, то «молот ведьм» она слышать не желает в Вальпургиеву ночь на балконе в оригинале.

- Какая вредная старушка, однако, - буркнул Боря, пытаясь прикинуть могла ли вылить пару вёдер воды на пол из вредности?

Лида наконец, нашла очки и снова посмотрела на сталактит водный.

– Херасе! Ты что там, белены объелась! Что за диверсия?!

Она даже сама по батарее застучала:

– Сейчас то что, гарпия бесхвостая?! Днём как хочу, так и кричу!

С тем заявлением Лида пару баллов потеряла в глазах Бориса.

«Всё-таки старость уважать надо. Да и не стоило полуденный сон старушки прерывать… так интенсивно», – тут же пояснил внутренний голос: «Есть вот женщины и потише и потактичнее. «Ах», «ох» для них норма. Пошалили и хватит».

– Борис, ну что же вы стоите? – улыбнулась Лида. – Решите проблему дамы? А я, так уж и быть, зачту нам ка за то, что вместе прошли воду… – тут она на диван запрыгнула и на потолок указала. – Вперёд, мой верный рыцарь, свергните тирана!

На новые звуки пёс в комнату прорвался, сначала на диван запрыгнул, а потом под него залез.

– Старушка? Понял! – заявил тем временем Боря, снял носки и прыгнув в ботинки в прихожей. Дверь распахнул, и на суете, наверх поднялся.

Собака за ним, конечно, выскочила. Чего время терять? На прогулку, так на прогулку.

– Джек, стоять! – крикнула ему Лида запоздало, но из-за порога на лестничную клетку предпочла не показываться.

Одно дело кричать за плечом мужским, и довольно широким. А другое – самой в бой отправляться и краснеть там стоять перед старушкой. Злобной и вредной. Но гарпией в лицо никогда не назовёт, всё-таки.

Боря о нормах морали уже не думал. Только сожалел, что в туалет забыл забежать.

От того только интенсивнее в дверь колотил, потом даже звонить начал – молчок в ответ.

Молчит старуха вредная, и хихикает над вёдрами, наверняка.

Боря в глазок заглянул, да куда там – закрыт с той стороны. Ручку дёрнул. Заперто. А дверь такая, массивная. Не картонка, подбитая деревяшками и дерматином обёрнутая, а почти сейфовая, прочная на вид и по сути. Стучишь о такую кулаком и руке больно. Внутри гула нет. Словно монолитная она, укреплена что надо. Килограмм сто в той двери. И зачем только такая старушке?

Но соседка не открывала. И тут Боря вспомнил, что может превысить полномочия и отключить к чертям собачьим всему подъезду отопление, пока заливать не прекратит. Старушка сразу первой замёрзнет и начнёт звонить в диспетчерскую. А там Леся её и пожурит. Ну а дальше разговор на лестничной площадке, пожурят друг друга и чай вместе пить сядут.

Но пошарив по карманам, Боря вдруг вспомнил, что телефон у дивана оставил. Пришлось в квартиру вернуться, и даже ключ разводной для устрашения взять из сумки своей. Раскольников был глуп, потому с топором на бабушке ходил. А нужно с разводным ключом было – любят они сантехникам доверять разным.

В комнате потолок уже ведра четыре набрал. Не видно тому процессу конца и края. Не унимается бабка. Вода шумит, по стене уже бежит, но основной удар пока навесной потолок держит.

Боря под диван заглянул. Пошарил по паласу. Нету гаджета заветного.