Паладин развивает территорию - Greever
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, весь лагерь сдвинулся с места и неторопливым шагом последовал за конвоем и прибыл на место следующей стоянки лишь поздно ночью, когда все уже собирались отдыхать.
Только как лорд мог дать такому произойти. Он приказал устроить рынок прямо в своём расположении, а куртизанок заставил танцевать, завлекая солдат и уже через час в его лагере, был настоящий фестиваль разврата, в то время, пока его солдаты отдыхали во втором лагере.
Место, выделяемое под лагерь, по сути, было отдано для торговли и теперь занято как солдатами, уставшими от похода, так и дворянами, жаждавшими женских ласк.
Виктор и сам хотел бы развлечься, только не с этими женщинами и не здесь, да и рядом с ним находилась Линея, которая, как полиция нравов контролировала каждое его действие. Он начал думать, что уже женат на ней и стал подкаблучником, которому супруга не даёт даже слегка выпить.
Рано утром следующего дня, лорд стоял перед графом Шерманин в его палатке.
— Скажи мне, ты это нарочно делаешь? — сурово спросил граф, глядя в невинные глаза своего сына.
Ещё солнце не встало, когда к нему начали приходить письма как от его вассалов, так и от других дворян с жалобами на Виктора. Все обвиняли его в том, что из-за его действий солдаты и аристократы не в состоянии не только сражаться, но даже идти в темпе основного конвоя.
— Отец, я ничего не делал, торговцы хотели поддержать солдат нашего королевства и привезли для них товары и мастеров, чтобы те могли поддерживать своё оружие и тело в лучшем состоянии — гордо ответил лорд.
— Прекрати это немедленно! — рявкнул Александр.
Но Виктор никак не мог такое допустить, скоро начнётся основное действо и, если войска начнут захватывать замки и деревни, у солдат прибавится монет, а они должны быть, «честным» образом отобраны из их грязных рук и переданы ему, ведь каждый торговец платит ему двадцать процентов от прибыли.
— Могу я убрать куртизанок и оставить торговцев и мастеров, а также готов преподнести вам в качестве подарка двадцать процентов от всех доходов торговцев? — спросил лорд.
Как-никак граф такой же дворянин, как и все, только его расходы гораздо выше любого другого дворянина в графстве. Содержание одних лишь лошадей обходится в целое состояние.
— Тридцать процентов и смотри, чтобы солдаты не проводили всю ночь, заливаясь вином! — смягчившись ответил граф.
— Отец, тридцать не многовато? — попытался сторговаться Виктор.
— Пошёл прочь! — взревел Александр.
С ухмылкой на лице лорд покинул палатку, так как это был идеальный для него расклад. Ведь торговцы накручивали сумасшедшие цены на товары и работу.
Только переезжающая таверна принесла ему двадцать золотых монет за одну ночь, а общий доход составил сто семьдесят монет. Дворяне не скупились на развлечения и девушек в то время как солдаты чинили свою экипировку и скупали еду.
В походе солдат кормили сушёным чёрным хлебом, который был настолько жёстким, что им можно было сражаться в случае необходимости.
Обычно его бросали в воду или в лучшем случае бульон, где, размокая, он становился похож на переваренное безвкусное мясо.
Виктор не был уверен, из чего делается этот хлеб, так как в его войсках его не применяли, но это точно не чистая пшеница, скорее всего он содержал опилки или что-то в этом роде.
Его солдат также кормили сушёным хлебом, но это был чистый хлеб, который они добавляли в бульон, сделанный из вяленого мяса.
На этот поход было потрачено при сборе около трёх тысяч золотых монет, не считая экипировки. Будь у него больше денег, он потратил бы ещё больше, потому что своих солдат он видел в качестве будущих рыцарей, а не пушечного мяса, как те, что посмеивались над ними.
Постоянная поступающая броня из его владений, позволила переодеть почти половину солдат, и теперь они выглядели ещё более грозными, чем раньше.
Пластинчатая броня римского легионера была просто идеальна во всех смыслах слова.
Виктор не знал точно, как её делали римляне, и спроектировал броню, следуя логике, по которой она могла быть создана.
Сначала была создана основа в виде сетчатой рубашки, а к ней крепились пластины, которые словно свисали с солдата. Каждая пластина закреплялась таким образом, чтобы она не мешала свободным действиям солдат, но и не оставляла брешей. Это было больше похоже на рыбью чешую.
Разумеется, его солдаты не оставили такое незамеченным и каждый, кто ещё не получил новую экипировку, с завистью смотрели на своих товарищей, горделиво расхаживающих в ней.
Алганис, видя эту картину, был очень зол на них. Ведь все они получили латные доспехи, что можно было видеть только у солдат графов, герцогов и короля, а они были недовольны этим.
Такое отношение, казалось, рыцарю неуважением к господину, что не могло не вызвать его гнева.
Сам Виктор относился к этому нормально, потому что понимал своих солдат. Они были, как дети, которые просто хотели новую игрушку, а учитывая, что эта «игрушка», может спасти их жизнь, желание получить её оправданно.
***
Конвой шёл на север почти двадцать дней и, наконец, показался город-крепость Маранта, которую люди называли Белой скалой.
Город был окружён стеной высотой тридцать метров белого цвета, а то, что она находилась на равнинной возвышенности, действительно придавало ей вид скалы издалека.
Правд, а для скалы этот город был слишком огромен, город был больше столице, и оно было понятно, так как являлся торговым узлом между Армандэлом, Корстадом и Лантарис.
Между войнами эти страны вели активную торговлю. Вообще, Виктор заметил, что отношение к войне в этом мире было похоже на отношение к стихийному бедствию. Она никому не нравилась, но была неизбежна. Люди сбегали со своих земель, а после войны просто возвращались обратно, причём было неважно, кто теперь хозяин их земель, для них смена лорда ничего не значила, разве что повысят налоги и оберут до нитки.
И было совершенно очевидно, почему город перед ним, выглядел так роскошно и был так привлекателен для всех стран.
Граф Килисито хозяин города, мог сохранить своё место здесь, только благодаря своей силе земного рыцаря.
Он был настоящим хранителем севера, с войсками, которые вели бои в течение всего года. То, что походы проходили только раз в году, не означало, что всё остальное время на границе спокойно.
Войска Армандэля постоянно тревожили деревни
