Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг. - Дмитрий Юрьевич Пучков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кинмайер двинул в наступление один батальон 1-го Шеклерского полка. Французы отразили атаку ружейным огнем. Тогда австрийский генерал послал вперед второй батальон Шеклерского полка. За высоту перед Тельницем завязался упорный бой. Несколько раз австрийцы бросались в атаку, ружейная пальба чередовалась с короткими штыковыми схватками. Французы отразили два штурма, но во главе третьего встал лично генерал Штуттерхайм, и французская пехота откатилась в деревню.
Австрийцы попытались с ходу штурмовать Тельниц. Окруженная виноградниками, живыми и каменными оградами, деревня представляла собой серьезное препятствие. Генерал Штуттерхайм вспоминал: «Природа создала естественные укрепления вокруг деревни. Виноградники были окружены широким рвом, который французы использовали для обороны»[811]. Храбрых австрийских пехотинцев встретил убийственный огонь из-за всех изгородей и из всех домов – Шеклерский полк в беспорядке отхлынул назад.
Тогда генерал Карневиль, командовавший пехотой австрийского авангарда, ввел в бой оставшиеся у него три батальона. Загремела беспрестанная ружейная пальба. Атаки следовали одна за другой, «…Шеклерский полк дрался отчаянно, две трети его было убито или ранено»[812], – писал Штуттерхайм. Но французы стояли насмерть. Третий линейный сражался за каждую улочку и за каждый дом.
Все же примерно после получасового боя французские батальоны подались под натиском превосходящих сил неприятеля. Австрийцам удалось ворваться в деревню, но торжество их было недолгим. В дело вступил последний резервный батальон третьего линейного полка. Его атака была стремительной. Австрийцы в беспорядке ретировались.
Потрепанные батальоны Карневиля вынуждены были приводить себя в порядок у подножия захваченной высотки. Они дрались уже около часа, но 1-й колонны – колонны Дохтурова – так и не было.
Действительно, наступление обходящих колонн было организовано в том же стиле, что и предыдущие маневры союзников. Совершив бесцельную прогулку в несколько километров, генерал-майор Шепелев получил наконец приказ от своего непосредственного начальника и, развернув кавалерию, пошел в обратном направлении. Длинная вереница его конницы перерезала дорогу пехотным соединениям. Ланжерон утверждает, что блуждание генерала Шепелева задержало вторую колонну на целый час. Быть может, генерал и преувеличивал немного, но нет сомнений, что в этот момент ожидание казалось ему бесконечным. Терпение Ланжерона лопнуло, и он отдал приказ проложить себе дорогу. Пехота пошла вперед и, прорезав колонну кавалерии, заставила на этот раз подождать всадников, остаток которых вынужден был пропустить перед своим носом нескончаемый поток пехотных батальонов…
Была задержана ошибочными маршами и пехота Дохтурова. Она показалась из Ауэзда только где-то около 8:30. Русский генерал, стараясь как можно быстрее оказать помощь австрийцам, отделил от колонны первый батальон 7-го егерского полка, Новоингерманландский и Ярославский полки. В дело вступили также первые подошедшие русские пушки.
У французов от 3-го линейного полка к этому моменту осталось в лучшем случае около 1200 человек. Несмотря на все свое мужество, они не могли удержаться перед натиском значительно превосходящих сил. Русские и австрийцы ворвались в деревню, а Новоингерманландский полк развернулся у северного выхода из Тельница. Таким образом, к девяти часам утра проход через ручей Гольдбах был занят войсками Дохтурова.
В то время, когда кипел этот бой, вторая колонна Ланжерона подошла к деревне Сокольниц. Это было в начале девятого утра. Деревню и соседствующий с ней замок защищали только три батальона 26-го легкого полка. Несмотря на огромную разницу в силах, Ланжерон, не видя справа от себя колонну Пржибышевского, не спешил. Он развернул перед деревней свои батареи. Пока артиллерия грохотала, засыпая Сокольниц ядрами и гранатами, головные части Ланжерона развернулись в боевой порядок, а батальон 8-го егерского полка рассыпался цепью справа от основной массы войск.
Наконец, подошла голова колонны Пржибышевского и также стала разворачиваться для атаки.
Часть русских пушек били по Замку – большой усадьбе рядом с деревней, занимаемой горсткой французской пехоты. Канонада продолжалась довольно долго, но орудия были расположены неудачно, и больших результатов, если не считать десятка сожженных домов, обстрел не дал. Несмотря на это русские войска приготовились к атаке. В то время как два батальона 7-го егерского полка с бригадой Штрика (шесть пехотных батальонов) были назначены для атаки Замка, 8-й егерский (три батальона) из колонны Ланжерона должен был атаковать Сокольниц. Под непрестанный грохот орудий темно-зеленые линии русской пехоты с барабанным боем и распущенными знаменами двинулись на штурм неприятельских позиций. 26-й легкий не мог устоять под давлением столь превосходящих сил. Его стрелки были выбиты из Замка. В это время 8-й егерский ворвался в деревню. 1-й батальон 26-го легкого был рассечен надвое. Одна половина отошла на запад, другая откатилась к югу в сторону Тельница. Генерал Миллер в этой атаке был тяжело ранен. Его место занял генерал Штрик.
В результате в начале десятого часа колонны союзников овладели теми проходами через ручей Гольдбах, через которые предписывалось двигаться согласно диспозиции. Казалось бы, теперь они могли беспрепятственно продолжить свое обходное движение. Однако в этот момент произошло непредвиденное. Из тумана показались новые французские полки, шедшие прямо на Тельниц и Сокольниц. Это были части генерала Фриана, вместе с которыми следовала драгунская дивизия Бурсье.
Генерал Фриан выступил около шести часов из Райгерна и двинулся по направлению на Турасский лес, как было предписано первоначальной диспозицией. Уважаемые историки, в частности Колен, указывают, что Фриану еще ночью был отдан приказ об изменении направления движения. Этот приказ в письменном виде неизвестен. И совершенно определенно, что, даже если он и существовал, дивизия не получила его ни в шесть, ни в семь утра. Об этом совершенно однозначно говорит опубликованный рапорт Даву и неопубликованный рапорт Фриана, хранящийся в архиве исторической службы французской армии. «Она [дивизия. – Примеч. авт.], построившись поэшелонно, направлялась на Турас, – докладывал после битвы генерал Фриан своему непосредственному начальнику, – когда, дойдя до деревни Ребешовиц, мы получили приказ двинуться на Сокольниц»[813].
Действительно, двигаясь на Турас, Даву, Фриан и их солдаты с беспокойством вслушивались в грохот пушек и беспрестанные перекаты ружейной пальбы, доносившиеся справа. Внезапно показался кавалерист, мчавшийся во весь опор в их сторону. Это был адъютант, который доложил ситуацию в районе Тельница и Сокольница и передал, что Легран просит помощи. Нужно отдать должное маршалу Даву. Он ни секунды не колебался и, взяв на себя ответственность за самостоятельное решение, приказал идти на гром канонады[814].
Прошедшие за двое суток 115 км, чтобы прибыть к полю боя, солдаты Фриана уже не шли, а почти бежали на помощь своим товарищам по оружию. Бригада Геделе – 108-й линейный полк и две роты вольтижеров 15-го легкого, всего около 800 человек[815] – была направлена на Тельниц, а бригады генералов Кистера и Лоше – на Сокольниц.
