На пути к новой пенитенциарной ролевой парадигме - Никита Сергеевич Емельянов

26.03.2019 поступило обращение осуждённых О. и Ф. о том, что в период отбывания ими наказания имело место превышение должностных полномочий неустановленными сотрудниками исправительного учреждения.

11.04.2019 поступило заявление от осуждённого А. о том, что в августе 2018 г., в период отбывания им наказания в ИК-6, начальник и инспектор отдела безопасности применили к нему физическую силу.

24.04.2019 поступили жалобы осуждённых К. и Ш. о том, что сотрудники ИК-6 в период с октября 2014 г. по октябрь 2018 г. применяли к ним насилие и пытки.

26.04.2019 поступил рапорт о том, что в обращении осуждённых К. и Х., которое поступило из Омской прокуратуры, имеются сведения о фактах применения физической силы и психологического давления со стороны неустановленных сотрудников администрации.

Приведённые примеры и результаты научных изысканий на тему причин пенитенциарных насильственных преступлений указывают на то, что эти девиации являются результатом конфликта. Но если конфликт объективно вызван принудительным способом изоляции (см. пар. 2.1), то стратегии поведения в нём субъективны и представляют собой выбор самой системы, а точнее – конкретных ролей (т. е. руководства), от которых зависит пенитенциарный процесс в конкретном исправительном учреждении.

Последователи теории вариабельности (изменчивости) У. Шухарта пришли к выводу, что большинство любых происходящих нежелательных событий обусловлены самой системой. Так, по оценкам Д. Джурана, 85 % недостатков вызваны общими причинами и лишь 15 % – специальными. По оценкам Э. Деминга, это процентное соотношение составляет 94:6[108].

Таким образом, вмешательство в имеющуюся вертикальную систему – бесполезно и даже вредоносно, ведь процесс может измениться только «с верхушки». Генри Нив уточняет, что, «поскольку главные источники трудностей и потерь коренятся в устройстве систем, в которых работают люди, а не в самих людях, главная ответственность за улучшения лежит на тех, кто имеет власть над системой, а не на тех, кто страдает от её несовершенства»[109].

Применительно к нашей области исследования можно утверждать о том, что развитие пенитенциарных конфликтов происходит в том случае, если действие системы поддерживает или культивирует разделение осуждённых на противоположные роли:

• в иерархии тюремной субкультуры или др.;

• в зависимости от отношения осуждённых к администрации учреждения.

Данное негативное явление предлагается обозначить термином ролевая сегрегация, или полярно-ролевая сегрегация.

В первом случае ролевая сегрегация является особенностью тюремной субкультуры (разделение на «чёрных», «мужиков», «красных», «отверженных» и пр.). Парадигма конфликта – выделение «особой» группы, которая преобладает над другой и присваивает себе моральное право навязывать свою волю и пренебрежительно относиться к тем, кто не принимает эти условия, видеть в них «врага». И если сотрудники колонии начинают относиться к осуждённым в зависимости от их статуса в тюремной или иной иерархии (чем выше статус, тем уважительнее отношение, и наоборот – чем ниже статус, тем презрительнее отношение), они сами поддерживают дальнейшее развитие конфликта.

Во втором случае сотрудники относятся к осуждённым в зависимости от их отношения к предъявляемым требованиям. При этом администрация по собственному усмотрению распределяет осуждённых на роли – к примеру, в зависимости от критериев оценки их «исправления». Последнее утверждение взято в кавычки, т. к. в прикладном контексте «исправление осуждённых» представляет собой относительное явление, которое никто не может ни подтвердить, ни опровергнуть.

Пожалуй, это один из дискуссионных вопросов пенитенциарной науки и практики, причём в разное время были разные критерии оценки. Например, в советский период использовались такие определения степени исправления, как «встал на путь исправления», «твёрдо встал на путь исправления», «доказал своё исправление» и др.[110], а в новой истории были более приземлённые системы аттестации осуждённых («полностью соответствует критериям поведения», «соответствует критериям поведения» и «не соответствует критериям поведения»[111]), но все они фактически зависят от парадигмы, которой придерживается администрация исправительного учреждения.

В психологическом аспекте как в первом, так и во втором варианте ролевая сегрегация выражается в разделении людей в зависимости от их возможности и желания удовлетворять потребности сотрудников колонии (например, потребность начальника отряда колонии заключается в отсутствии эксцессов в отряде и жалоб на его работу). Это приводит к тому, что тот, кто представляет угрозу или мешает удовлетворению потребностей, представляется врагом.

В зависимости от ролевой сегрегации сотрудники начинают ассоциировать одних осуждённых с «друзьями», «сторонниками», «партнёрами» и т. п., других – с «врагами», «противниками», «агрессорами», «злоумышленниками», «ненавистными» и т. д. Поэтому для одних заключённых администрация расширяет границы дозволенного, а в отношении других – границы запрета. В этом и есть источник злоупотребления властью.

С учётом того, что сотрудник колонии вследствие исполняемой им роли помещён в состояние конфликта, его действия направлены на «разрушение» того, кто определён (или воспринимается) в качестве «врага». И, пожалуй, самая деструктивная парадигма – когда сотрудник в принципе воспринимает всех осуждённых как «врагов».

Если система позволяет (расширяет границы), а внутренний контроль отсутствует, такой человек способен на крайности – он будет действовать так, как позволяет система. И если сама система не предусматривает социального контроля, его поведение может дойти до полного беззакония.

Именно полярно-ролевая сегрегация вводит участников пенитенциарного процесса в конфликт с нулевой суммой, где всегда будет тот, кто выигрывает, и тот, кто проигрывает. Поэтому текущей системе свойственен переход из одного состояния в другое, а значит, всегда будут перманентные отклонения в поведении людей, участвующих в этом процессе.

В зависимости от поставленных перед системой задач, она (при соблюдении определённых условий) может «выдавать» несколько вариантов её решения: например, от 1 до 5, где 1 – «брак», 5 – «идеал». Поэтому в случайном порядке на выходе (в результате) периодически будет встречаться каждое из пяти возможных решений задач.

Насилие и другие межличностные преступления в местах лишения свободы – один из возможных вариантов решения поставленных перед системой задач по борьбе с «врагами», поэтому в случайном порядке они будут повторяться с определённой периодичностью. Таким образом, из нескольких потенциально возможных вариантов применения физической силы с определённой вероятностью будет применим хотя бы один сопряжённый с насилием, пока не изменится или система, или постановка задач.

В качестве мер по снижению пенитенциарных правонарушений и преступлений учёные предлагают устранять недостатки и упущения в работе исправительных учреждений, связанные с подбором и расстановкой кадров, обеспечением режима и охраны, проведением оперативно-розыскных мероприятий, организацией труда и быта осуждённых, проведением воспитательных мероприятий, а также принимать меры по совершенствованию нормативной базы, усилению контроля за поведением осуждённых и т. д.[112]. Но действительно ли это те меры, которые обеспечат снижение количества конфликтов и адекватность пенитенциарного процесса?

Учитывая приведённые доказательства того, что сама система порождает и поддерживает конфликт, т. е. является причиной регрессивного генезиса пенитенциарного процесса, предлагаемые меры означают лишь вмешательство в процесс, но не его преобразование.

Поэтому