Знак любви - Ханна Хауэлл

Но уже в следующее мгновение Гиббон уловил знакомый запах – о, слишком хорошо знакомый! Элис находилась близко – совсем близко – в этом не могло быть ни малейших сомнений. Значит, она все-таки пришла… Ох, зачем она это сделала?!

Гиббон с трудом удержался от крика – ему хотелось громко прокричать: «Элис, беги!» Полные сил, они с ней легко могли бы справиться с четырьмя Чужаками, но сейчас ни у него, ни у нее таких сил не было. Он страдал от ран и от солнца, а Элис еще не восстановила силы после всех испытаний, что выпали на ее долю. К тому же она избегала пить живую кровь, и это затягивало ее выздоровление. А если ее сейчас захватят в плен… О, даже думать об этом было невыносимо.

Гиббон внезапно перестал ощущать натяжение веревок, но по-прежнему лежал неподвижно. Элис была совсем рядом, и он весь превратился в слух. Он не видел ее, однако прекрасно слышал, как она скользит от ствола к стволу. К счастью, Охотники ее не замечали, но Гиббон решил, что надо на всякий случай как-то их отвлечь. Заставив себя рассмеяться, он проговорил:

– Вы думали, что я вспыхну как сухая солома от искры?

– Плохо, что этого не случилось, – отозвался Каллум. – Но солнце все равно тебя убьет рано или поздно. Хотя, конечно же, ты можешь спасти свою жизнь, если скажешь нам то, что мы хотим узнать. Где Элис и ее ребенок?

«Элис уже так близко, что может до тебя доплюнуть», – с мрачным удовлетворением подумал Гиббон.

– Э… нет, приятель. – Он снова рассмеялся. – Я не стану вам помогать. Я слишком хорошо представляю все те пытки, через которые хочет провести ее ваш вождь. Ее и твоего сына.

– Этот щенок не мой сын! – взревел Каллум, злобно уставившись на пленника. – Она пытается обвинить меня в том, что я обрюхатил ее! Но это гнусная ложь! Это дьявольское отродье не из моего семени!

Тут Гиббон почувствовал, что его руки уже совсем ничего не сдерживает. А в следующее мгновение в ладонь ему легла рукоять кинжала. Никогда еще Гиббон не испытывал такого сильного искушения, но все же ему удалось сдержаться, и он не стал бросаться на Каллума с кинжалом. Он даже подавил в себе желание пошевелиться. И он прекрасно понимал: если Элис дала ему оружие, значит, она не собиралась перерезать веревки, что удерживали его ноги. Следовательно, она задумала другое… Но что именно? Ответ мог быть только один: Элис хотела задержать Охотников, чтобы он успел окончательно освободиться от пут.

«Только бы с ней ничего не случилось, – думал Гиббон. – Я не должен допустить, чтобы она обменяла свою свободу на мое освобождение».

– Нет, это было твое семя, грязный ублюдок! – прокричала Элис, вскочив на ноги; в руках она держала лук, и стрела была нацелена прямо в сердце Каллума.

Элис ужасно хотелось пустить свою стрелу в полет, но она сдерживалась – ведь Гиббон еще не успел перерезать веревки на лодыжках. Прошло еще несколько мгновений, и он, вскочив на ноги, встал рядом с ней. Один из Охотников вытащил меч и шагнул к ним, но стрела тотчас же вонзилась ему в ногу, и он со стоном повалился на землю.

Гиббон взглянул на Элис и увидел, что она успела вытащить еще одну стрелу.

– Ты на удивление ловко справляешься, малышка, – пробормотал он с искренним удивлением.

– Да, наверное… Но что же теперь?..

– Ты хочешь сказать, что не продумала дальнейшие действия?

Она тихо вздохнула:

– Да, похоже на то. У меня не было времени на раздумья.

Гиббон наклонился, чтобы поднять свой меч, лежавший в нескольких шагах от того места, где его привязали. Осмотревшись, он тотчас убедился: его конь стоял стреноженный неподалеку, а седло все еще было на нем. Гиббон негромко присвистнул, и Храбрец, с легкостью отвязавшись, ринулся к хозяину. В тот же миг другой Охотник бросился к коню, пытаясь его задержать, но Элис, спустив тетиву лука, ранила Охотника в плечо, и тот, громко застонав от боли, забыл обо всем на свете.

«А она очень неплохо стреляет», – подумал Гиббон с радостным удивлением.

Шагнув к Элис, он тихо сказал:

– Опусти лук, малышка. Достаточно стрелять. Где твоя лошадь?

– Ночка здесь, неподалеку. – Элис осмотрелась. – Она вон там, на той стороне поляны.

– Тогда забирайся на Храбреца. А твою кобылу поймаем, когда будем проезжать мимо.

Ей понадобилось лишь несколько мгновений, чтобы вскочить в седло, и за эти мгновения Каллум ничего не успел предпринять. А Элис вновь нацелила на него стрелу в ожидании, когда Гиббон заберется на коня позади нее. Конь же вдруг заржал и захрапел, но Гиббон тотчас же его успокоил, а затем ударом меча разрубил веревки, которыми были привязаны к деревьям кони Охотников. Животные в тот же миг разбежались в испуге, а Гиббон развернул Храбреца и, ударив коня пятками по бокам, пустил его быстрой рысью. Элис тут же сунула стрелу в чехол и, закинув лук за плечо, крепче вцепилась в гриву коня.

Вскоре они поравнялись с Ночкой, и Элис с необыкновенной ловкостью перескочила с Храбреца на свою кобылу. Теперь они могли скакать быстрее, и у них появился шанс благополучно добраться до убежища и скрыться от врагов. «Только бы успеть до того, как солнце поднимется совсем высоко», – думала Элис. Ей не хотелось даже думать о том, что солнце сделает с Гиббоном.

Но он, казалось, забыл и о солнце, и о своих ранах. Они мчались по лесу на бешеной скорости, и Элис с трудом поспевала за ним. Ей приходилось то и дело смотреть на тропинку и пригибаться под встречными ветками. «Только бы кобыла не споткнулась», – мысленно твердила она.

Довольно долго они ехали молча, а потом ей вдруг захотелось спросить: не считает ли Гиббон, что они уже оторвались от преследователей и что опасность им уже не угрожает? Ведь если им действительно ничего не угрожало, то, может быть, больше не следовало так торопиться?.. Она уже собралась спросить об этом, но, посмотрев на Гиббона, прикусила язык. Он был бледен как смерть и, судя по всему, едва держался в седле.

Перехватив ее взгляд, Гиббон встряхнулся и выпрямился, но Элис почти не сомневалась: через несколько мгновений он совсем лишится сил и рухнет на землю.

– Стой, – сказала она. – Остановись немедленно, Гиббон Макноктон.

Гиббон натянул поводья и вопросительно посмотрел на нее. Было очевидно, что он держался из последних сил.

– Элис, но зачем?..

– Потому что ты вот-вот упадешь. Солнце лишило тебя сил.

Она спешилась и подошла к нему.

– Нет, ничего страшного… Уже совсем близко. Убежище близко. Мы доберемся до него, если проедем… еще немного.

Элис вырвала из его рук поводья и решительно заявила:

– Ты и до ближайшего дерева не доедешь.

– Да, похоже на то, – ответил он со вздохом.

Гиббон потянулся за поводьями, но, не удержавшись, привалился грудью к шее коня. Он говорил себе, что ему лишь надо немного передохнуть, однако прекрасно понимал, что обманывает себя. Было совершенно ясно, что он уже не сможет выпрямиться и ехать дальше. Да, не сможет, хотя и должен был во что бы то ни стало довезти Элис до безопасного места.