Народные восстания в Древней Руси XI-XIII вв - Владимир Мавродин

На правом берегу лежит Торговая сторона с Ярославовым дворищем, вьются улицы Плотницкого и Славенского концов (районов). По ту сторону Волхова, на Софийской стороне, раскинулись Гончарский, Загороский и Неревский концы.

Величественные соборы Юрьева и Антониева монастырей, собор Николы на Дворище, церковь Спаса-Нередицы близ Новгорода украшают город. Высокого развития достигло новгородское ремесло. Плотники и гончары, кузнецы и ювелиры, оружейники и кожевники, швецы (портные) и бондари составляют большинство населения Новгорода, Не случайно два конца города носят названия Плотницкого и Гончарского, не случайно киевляне дразнят новгородцев "плотниками". Изделия новгородских ремесленников, найденные археологами и хранящиеся в музеях, свидетельствуют о высоком развитии ремесла.

Новгород стоял на пути "из варяг в греки" - важнейшем торговом пути древней Руси. По Волхову плыли, причаливая к пристаням, многочисленные "заморские" суда. Плавали новгородцы на принадлежавший шведам остров Готланд и в Швецию, в Любек и Данию, приставали к берегам Финляндии, направлялись в города прибалтийских поморских славян и в сказочный город Леденец (Линданису) в земле чуди (эстов). А в Новгороде постоянными гостями были купцы - скандинавы, немцы, греки, камские болгары и другие, не говоря уже о гостях из разных земель, областей и княжеств Руси.

В Новгороде стоял Готский двор, где жили купцы, приезжавшие из Готланда. Потом появился и Немецкий двор - немецких, ганзейских купцов. И если большинство городского населения составляли "меньшие", "мизинные люди", т. е. ремесленники, работные люди, мелкие торговцы, то торг и ремесло в Новгороде фактически держали в своих руках богатые купцы вроде Сотко Сытинича, известного нам из новгородских былин под именем Садко, "богатого гостя новгородского".

Настоящими же хозяевами Новгорода были богатые и знатные, новгородские бояре. В самом Новгороде они владели огромными дворами-усадьбами, заселенными разного рода челядью; им принадлежали земли, пашни, угодья, луга, "ловы" в необъятных землях Новгородских, простиравшихся от Чудского озера до Северного Урала, до земли Югры (хантов и манси), от Бежецка до далекой Тре (Мурмана). Сюда, в эти земли, где только появлялись первые русские поселенцы, новгородские бояре посылали на свой счет, на свой страх и риск ватаги "удалых молодцов" - ушкуйников, которые, где охотясь, где торгуя с местными жителями, а чаще всего просто облагая их данью, добывали ценную пушнину, моржовую и мамонтовую кость.

Новгородское боярство занималось ростовщичеством, торговало, в этом отношении сближаясь с купечеством. В свою очередь купцы приобретали земли, обзаводились усадьбами ("житьи люди").

Как и на юге, в Приднепровье, на бояр и житьих людей трудились холопы, смерды, разного рода кабальные люди (изорники, половники), хотя здесь, на севере и северо-западе Руси, свободных смердов было больше, чем на юге. Крупными феодалами-землевладельцами были в новгородской земле и монастыри. На землях Новгорода стояли его "пригороды", т. е. города земли Новгородской - Ладога (ныне Старая Ладога), древнейший русский город на севере, "молодший брат" Новгорода Псков, Изборск и др. Но главную роль в политической жизни русского Севера играл сам Новгород.

Многолюдный, со сложной социальной структурой, с многочисленными классовыми группировками, Новгород являл собой картину постоянной классовой борьбы.

Новгородцы тяготились своей зависимостью от Киева и в процессе борьбы с киевскими князьями добились установления в Новгороде вечевого строя с весьма ограниченной княжеской властью. Новгород стал феодальной республикой, в которой господствовала боярская аристократия. Это была вечевая республика, причем на вече принимали участие все свободные люди - как новгородцы, так и жители "пригородов", т. е. городов Новгородской земли. Вече мог созвать кто угодно: князь, посадник, любой новгородец. Обычно по зову вечевого колокола вече собиралось на "Ярославле дворе" (Торговая сторона).

На особом помосте - "степени" - сидели правители Новгорода: посадник, тысяцкий и другие высшие должностные лица. Существовали веча уличанские (но улицам) и кончанские (по "концам" - районам), на которых часто те или иные вопросы обсуждались предварительно, и жители улицы или конца приходили на общее вече уже с определенным мнением, которое и пытались здесь провести. На вече обсуждались все важные дела: выбирались и смещались должностные лица, решались вопросы о войне или заключении мира, о приглашении того или иного князя, утверждался "ряд" (договор) с ним и т. д. Голосования не было: дела решались в зависимости от того, за какое предложение стоит большинство. Нередко вече раскалывалось, и дело доходило до кровавых столкновений, а бывало и так, что одновременно собирались два веча - на Софийской и на Торговой стороне, и спор между ними решался схваткой на мосту через Волхов.

Буржуазные историки считали вече выражением "народоправства", т. е. действительного участия народа в управлении Новгородской республикой. Но на самом деле "худые мужики", "черные люди" не играли на вече существенной роли. За них решали и правили все дела бояре, часто использовавшие в своих целях отдельные группы простого новгородского люда. М. И. Калинин указывал: "Вспомните хотя бы древнюю русскую историю и Новгородское вече. С внешней стороны это была самая чистая демократия: ведь народ решал на площади коренные вопросы, и его решения проводились в жизнь". Но мы, говорил он далее, "великолепно знаем, что в Новгородском вече, в народном собрании Новгорода, по существу все важнейшие вопросы решали деньги. Богачи располагали физической силой, располагали "добрыми молодцами", которые, приходя на вече, кричали громче всех, а подчас и кулаки в ход пускали. Историкам известно, что в этом "золотом веке" вопросы очень часто решались кулаками. Новгородское вече, конечно, не было подлинным народовластием" (М. И. Калинин, О задачах советской интеллигенции, М., 1939, стр. 24).

И частая смена новгородских посадников и тысяцких, о которой сообщают новгородские летописи, выдавая эту смену за результат "мятежей" и восстаний, на самом деле отражала лишь борьбу внутри боярско-купеческой олигархии. Когда же доведенные до отчаяния простые новгородцы - "мизинные" люди предъявляли свои права и выдвигали свои требования, то, как правило, на вече они не могли найти удовлетворения, и тогда начиналось восстание.

Вся власть в Новгороде находилась в руках боярской олигархии. Новгородский князь уже с конца XII в. был ограничен во всем. Он не имел права покупать земли, иметь вассалов и зависимых людей на территории Новгорода, не мог судить без посадника, был ограничен даже в охоте и рыбной ловле. Он даже не жил в Новгороде; резиденцией князя было пригородное Городище. Но, несмотря на эти ограничения, князья все же шли в Новгород, так как связь с ним приносила выгоду купцам их княжеств и, кроме того, богатый город все яге давал князьям некоторые доходы. Новгороду же князь был нужен для защиты от врагов, для обеспечения торговли новгородцев с "Низом" и снабжения хлебом.

Подлинным правителем Новгорода был посадник, ведавший всеми сторонами его политической жизни. Помощником посадника был тысяцкий, ведавший ополчением и торговым судом. Кроме того, существовала "вечевая изба", возглавлявшаяся вечевым дьяком, и мелкая администрация: подвойские, биричи, пристава и т. д. Большую роль, подчас решающую, играл новгородский "владыка" (архиепископ). Концами ведали особые кончанские старосты, улицами - старосты уличанские; во главе сотен, куда входили купцы, стояли сотские. Вся новгородская администрация, таким образом, была выборной, но выбиралась она из числа богатых бояр. Несколько десятков боярских фамилий держали в своих руках всю власть. Из их среды выходили посадники, тысяцкие и вся высшая администрация.

Таким образом, ничего демократического в политическом строе Новгорода не было. Бояре наживались и богатели за счет своих смердов, холопов, половников, за счет грабежа северных народов, в земли которых устремлялись отряды боярских ушкуйников, за счет торговли и ростовщичества. Обогащались они и за счет доходов от занятия должностей ("поралье посадничье" и тысяцкого), в результате незаконных поборов и т. п. Окруженные многочисленной челядью - слугами, "молодцами", "паробками", бояре держали в руках и новгородский "черный люд" и смердов. Поэтому в Новгороде все время шла острая классовая борьба, бушевавшая там с исключительной силой.

И все же вечевой строй в Новгороде давал возможность "мизинным", "меньшим людям" вести классовую борьбу с "большими", "вячшими", "лучшими", т. е. с боярством и крупным купечеством - "гостями", в несколько лучших условиях, чем в других землях и княжествах Руси. Это объясняется в значительной мере тем, что сам этот вечевой строй явился результатом классовой борьбы. Советские историки - Б. Д. Греков, М. Н. Тихомиров и другие связывают установление вечевого строя в Новгороде с событиями, происходившими там в 1118-1136 гг.