Сумеречный мир - Гусейнова Ольга

Глава 11

— Ты сегодня выглядишь уставшей, Ксенечка, — не выдержала Мели, искоса посматривая на меня и украшая небольшой бисквитный торт розочками и листочками. — Плохо спала, заболела?

      Вот стыдоба: обо мне волнуются, а я отмалчиваюсь, прокручивая в голове вчерашние события.

      — К стене ходила ночью, но увидеть маму с папой толком не получилось, — тяжело вздохнула я.

      — Кто-то помешал? — участливо поинтересовалась ежиха, смешно наморщив острый носик.

      — Хранители, — печально кивнула, — закрыли обзор, и нам только минуточку удалось…

      — Главное — родители знают, что ты жива и здорова! — ласково улыбнувшись, утешила она. — Уж поверь матери.

      — Угу, — согласилась я и заодно решила выяснить. — Скажите, а бывает так, что у клана оборотней находится родственник, о котором раньше не знали?

      — Наверное... — пожала плечами хозяйка дома. — Ведь всякое может случиться в жизни. Почему бы и нет?

      — А новому родичу будут рады? Примут?

      — Сложно однозначно сказать, — ответила Мели, закончив украшать тортик разноцветной карамельной посыпкой и отправив в холодильный шкаф. — Смотря какой родственник, я думаю.

      Она выглянула в зал, убедилась, что Настенька пока одна справляется. Подумать какой я родственник? Непременно. Время обеда подходит, и потому поторопилась со следующим вопросом, а то мало ли, когда еще возможность представится:

      — Как вы считаете: хорошо или плохо жить в кланах оборотней?

      — В каком смысле — «жить»?

      — Э-э-э, быть частью клана, находиться под его защитой... — «уточнила» я, переливая из жбана в стеклянный кувшинчик квас.

      — Тебе кто-то уже предлагал? — насторожилась Мели.

      — Нет, я на будущее, вдруг предложат, — врать искренне опекавшей меня женщине было совестно, пришлось мысленно себе пообещать: обязательно о барсе рассказать Зотовым. Но сначала самой не помешало бы разобраться с новыми родственными связями.

      Мели успокоилась, но задумалась над ответом:

      — Понимаешь, в двух словах не скажешь: хорошо или нет. Смотря чьи кланы.

      — Почему?

      — Потому что у всех по-разному. В зависимости от особенностей каждого вида, традиций, обычаев. К примеру, о крупных кошачьих нехищные оборотни знают мало, сама понимаешь почему. О волках тоже. Кто не вхож в ту среду, может судить о них понаслышке, из газетных сплетен да из официальных новостей. Такая безобидная мелочь, как мы, в банды не входит, живет обособленно...

      — Ну хотя бы самые распространенные сведения? — состроив просительную рожицу, я подхалимски уставилась на рассказчицу.

      — Вот кошачье племя... — насмешливо покачала головой Мели и сдалась. — В основном, оборотни держатся родовых кланов, но в городе может быть иная иерархия. Во главе стоит либо самый сильный и непременно хитрый, и умный, либо самый старший, тоже наделенный умом, хитростью и силой. Обычно не обладающие властью члены клана живут своими семьями, либо одиночками и платят налог за защиту в общую казну. У кланов свои территории, иногда целые городские районы или часть земель вокруг города, или на окраине...

      — ... а как же верховые и группировки? — не поняла я.

      — ... или входят в крупные группировки, объединенные, как правило, коммерческими интересами. В них входят оборотни разных видов, чаще всего образуя большие банды со своими внутренними законами и правилами. Где жизнь вертится вокруг лидера. Есть и верховые во главе. Кстати, наш Марк давным-давно держит несколько кварталов под собой.

— Надо же… — от каких-либо комментариев я удержалась. Эмоции тоже держала под контролем.

— Вообще-то, что бы ты ни думала, в городе у оборотней больше свободы.

      — Неужели? — изумилась я. Зная, насколько опасно жить в городе, страшно представить, что творится за его пределами.

      — Не сомневайся. В кланах, обосновавшихся подальше от городов, царят строгие патриархальные нравы. Заправляют старейшины. Помнишь, я тебе о староверах рассказывала?

      — Мели, вы вскользь упомянули, а поподробнее можно? — настояла я.

      — Можно, — согласилась она. — Пятьсот лет мы воевали, рвали глотки друг другу, пытаясь осознать кем стали. Как с этим жить дальше. Нелепо звучит, но для многих принять себя такими, измененными оказалось сложно. Кроме того, в уничтожении серых люди принимали активное участие, сжигая поселения, убивая не похожих, иных. Представляешь, какое тогда было время?

      Я судорожно сглотнула, кивнув, — фантазия у меня богатая.

      — Еще бы! В наших школах история того времени входит в обязательную программу. События довольно подробно описываются, правда, несколько с другой стороны...

      — Догадываюсь с какой, — хмыкнула Мели. — Серые — звери и убийцы. Поголовно. Да?

      Я виновато пожала плечами и попробовала оправдаться:

      — Но ведь что-то соответствует учебнику, на себе испытала…

      — Ой, — шеф-повар махнула рукой, поправила сползший на лоб белый колпак и, нарезая морковку соломкой, продолжила. — В общем, после образования Стены, жизнь на серых землях начала налаживаться. Формировались кланы, сперва — семейные, общинные, потом — территориальные и видовые. Законы там действовали старые, которые еще до катастрофы были. Так и живут по сей день. Мужики — во главе, а бабы — по хозяйству. Затем, с развитием торговли и увеличением городов, ситуация тоже изменилась. Появились инакомыслящие, всяко разно, а старейшинам не пришлось по нутру, вот и уводили своих оборотней дальше, в менее освоенные и населенные места.

      — И что теперь? — я ловила каждое слово, как на самой интересной лекции.

      — Теперь города — оплоты свободы, а поселения староверов — древних устоев. И отсюда следует: прежде чем принимать предложение вступить в клан, сначала выясни — в городской или староверческий, — щелкнули меня по носу.

      — А то заставят ходить в холщовых платьях до пят? — улыбнулась я.

      — Если бы только, — многозначительно посмотрела на меня хозяйка дома. — Девочек у оборотней рождается мало, самцов — гораздо больше.

      — Странно…

      — Перенаселения у нас нет из-за слишком высокой смертности. Слабые не выживают. К тому же, звериная натура спокойно жить мешает. В войнах и драках чаще гибнут мужчины, вот природа и берет свое, их больше рождается. Сейчас, конечно, обстановка спокойнее, а девочек все равно мало. У староверов закон: самка обязана принести несколько пометов, таким образом выполнить долг перед родичами. — (Одна терминология чего стоит!) — У кошек в помете бывает до четырех-пяти котят…

      — Сколько?! — ошарашено выдохнула я.

      Женщина-перевертыш с пониманием хмыкнула и продолжила:

      — Однако выносить и родить несколько раз не каждая сможет, да и согласится ли, но выбора нет.

      — А у волков? — моему любопытству не было предела. Страшно интересно.

      — У всех псовых тоже самое, но не более двух-трех щенков.

      — Маловато что-то! — мрачно съехидничала я.

      — Потому что щенки рождаются крепче, здоровее, живучее. Котят меньше выживает. Вот и берут количеством... — так же мрачно ответила Мели.

      — Потрясающие жизненные перспективы...

      Если утром, на «свежую» голову, я задумалась о том, чтобы найти Рогова и признать родство, то сейчас, если бы увидела его, забилась бы в щель поглубже. Выяснять в какой клан он меня определить собирался, совершенно расхотелось. Ну какая родня барсам рысь?..

      — Да ладно, все утрясется, — погладила меня по плечу ежиха. — Не бери близко к сердцу.

      — Спасибо, Мели, главное усвоила: замуж выходить лучше за городского волка, — едко резюмировала я, про себя решив лучше не выходить вовсе.

      — Тебе выбирать, — снисходительно усмехнулась она. — Только вот о чем подумай: тебе нужна преданность или верность?

      — И в чем разница?

      — Волки те же псы, преданы тому, кто их кормит, или любит... как собаки. Ты готова разделить их преданность любимому делу... хозяину... клану...

      Моя обожаемая «колючка» с улыбкой смотрела на меня, ожидая вопроса, и я ее не подвела:

      — А кошки?

      — Кошки себе на уме. Всегда. И заботятся лишь о своем благе.

      — Тогда почему...

      — Зато кошка сама выбирает хозяина и хранит верность до самой смерти ему одному. И неважно, кормят ли ее вкусно, богат ли хозяйский дом... Однажды определившись со своими чувствами, кошка становится самым верным защитником и спутником. Кто ты, откуда и как к ней относишься — дело десятое.

      — Ясно, — уныло вздохнула, посчитав себя неправильной кошкой. — Придется мне за своими чувствами следить, а то выберу кого-нибудь непутевого, и всю жизнь буду мучиться.