Ослепительный оскал - Росс МакДональд

Забираясь в машину, она показала прекрасные округлые ноги. Скользнув за руль, я почувствовал, что она наполнила машину чистым, каким-то весенним запахом. Я предложил ей сигарету.

- Спасибо, я не курю.

- Сколько вам лет, Сильвия?

- Двадцать один год.

Совершенно не к месту, она добавила;

- Я как раз получила от поверенного матери чек за первый квартал.

- Очень хорошо.

- Чек почти на тысячу долларов. Так что я могла бы нанять вас, если вы согласитесь на меня работать.

- Я не могу обещать ничего определенного. Вы очень хотите его найти, не так ли?

- Да.

Казалось, вся ее жизнь была вложена в это короткое слово.

- Сколько денег должна я вам дать?

- Сейчас об этом не беспокойтесь.

- Почему вы должны доверять мне?

- Вам бы любой стал доверять. Куда более удивительно, что вы мне доверяете.

- Я немного разбираюсь в мужчинах, - ответил девушка. - Мой отец хороший человек. И вы не похожи на этого Хэйса.

- Вы с ним говорили?

- Я присутствовала при его разговоре с миссис Синглентон. Все, что он хотел - это денег. И это было так... обнаженно. Мне пришлось пригрозить ему полицией, чтобы он ушел. До чего же жаль, ведь миссис Синглентон могла бы откровенно поговорить с вами, если бы он не испортил все дело.

- А что именно могла она мне рассказать?

- О всей жизни Чарли, - уклончиво ответила девушка. - Как выглядела эта негритянка?

Я подробно описал Люси Чампион.

Сильвия прервала меня прежде, чем я закончил:

- Это она самая.

Открыв дверцу, она принялась выбираться из машины. Все ее движения были мягкими и осторожными, словно каждое ее действие было опасной игрой.

- Вы ее знали?

- Да. Я хочу вам кое-что показать.

Девушка ушла.

Я закурил. Не успел я выкурить половины сигареты, как Сильвия вернулась и снова устроилась рядом со мной.

- Вот это ее вещь.

Она протянула мне мягкий темный предмет. Я включил верхний свет и осмотрел его. Это был женский тюрбан, связанный из черной шерсти с золотой ниткой. Внутри был пришит ярлык "Дениза".

- Где вы его взяли?

- Она была здесь два дня назад.

- Хотела увидеться с миссис Синглентон?

- Теперь я думаю, что да. Она приехала на такси в середине дня. Я срезала в саду цветы и увидела ее, сидящей в машине. Казалось, она вышла, а такси вскоре уехало. Какое-то время она стояла на улице и смотрела на дом. А потом, я думаю, она потеряла над собой контроль.

- Это можно понять.

- Дом впечатляющий, правда? Я окликнула ее, хотела спросить, что она хочет, но когда она увидела, что я к ней направляюсь, она просто побежала. Я подумала, неужели я похожа на людоедку-великаншу. Я крикнула ей, чтобы она не боялась, но она только быстрее побежала. Ее шляпа упала, а она даже не остановилась ее поднять. Вот как эта вещь очутилась у меня.

- Вы не пытались ее догнать?

- Как я могла? У меня в руках был огромный букет. Шофер увидел, что она бежит за ним, и затормозил. Во всяком случае, я не имела права ее останавливать.

- Вы никогда не видели ее раньше?

- Нет. Я подумала, что она туристка. Она была очень мило одета, и шляпа эта очень хорошая. Но все же, то, что она не остановилась, заинтриговало меня.

- Вы обращались в полицию?

- Миссис Синглентон не захотела. Я подумала, не спросить ли в "Денизе", но против этого она тоже возражала.

- Вы знаете женщину, которая сделала эту шляпу?

- Знаю. У нее магазин недалеко от побережья, возле отеля.

- Здесь, в Эройо-Бич?

- Конечно. Если бы вы ее расспросили, то она может быть сказал бы вам что-нибудь новое о мисс Чампион.

- Вполне возможно. А почему вы сами не поговорили с Денизой? Неужели вы так боялись миссис Синглентон?

- Нет.

Девушка немного помолчала.

- Вероятно, я боялась того, что могла услышать. Теперь я уже не боюсь. Видите ли, Чарльз убежал с женщиной.

Она сообщила это с большой неохотой.

- Мне кажется, я боялась, что эта девушка негритянка могла быть... другой его женщиной.

- Похоже, что и мать его разделяет ваши опасения. К этому есть особые причины?

- Не знаю. Она очень многое о нем знает, даже больше, чем может признаться самой себе.

- Сильно сказано.

- Это правда. Эти дофрейдистские женщины знали все, но никогда ни о чем не говорили, даже в мыслях. Вся их жизнь проходила в переодеваниях к обедам во всяких притонах. Так говорил мой отец. Он преподает философию в Брауне.

- Кто была та женщина, с которой убежал Чарльз?

- Высокая блондинка, очень красивая. Это все, что я о ней знаю. В тот вечер, когда он исчез, их видели вместе в баре отеля. Служащий на стоянке видел, как они уехали в машине Чарльза.

- Это еще не означает, что он сбежал с ней. Больше похоже на похищение.

- Нет, они все лето жили вместе. У Чарльза есть домик в горах на Скай-Роут, и эту женщину видели там с ним почти каждый уикэнд.

- Как вы узнали это?

- Я беседовала с другом Чарльза, который живет в том же каньоне. Это Горас Уилдинг, художник - вы, может быть, слышали о нем. Он был очень скрытен, но все же сказал мне, что видел там Чарли с этой женщиной. Может быть, вам стоит с ним поговорить? Как мужчине с мужчиной?

Я включил свет и достал записную книжку.

- Адрес?

- Мистер Уилдинг, Скай-Роут, 2712. Телефона у него нет. Он сказал мне, что она красивая.

Я повернулся и увидел, что Сильвия плачет. Она сидела спокойно, сложив руки на коленях, и по ее щекам текли слезы.

- Я никогда не плакала! - с досадой бросила она, и уже без всякой досады проговорила: - Как бы мне хотелось быть такой красивой, как она. Как бы я хотела, чтобы у меня были светлые волосы.

На мой взгляд, она была красивая и такая нежная, что, казалось, дотронься до нее - и палец пройдет насквозь. Ее фигура не заслоняла от меня огней Эройо-Бич. Между неоновыми огнями улицы с ажурными строчками огоньков магазинов высилось, подобно аэропорту, величественное здание отеля. За ним, словно маленький аэростат, поднималась луна, таща за собой световую дорожку по поверхности океана.

- Если вы хотите быть блондинкой, то почему бы вам не обесцветить волосы, как это делают другие девушки? - спросил я.

- Это бы мне ничего не дало. Он бы даже не заметил этого.

- Вы влюблены в Чарльза?

- Конечно.

Она ответила таким тоном, будто каждая девушка должна была любить Чарли. Я подождал, и она продолжала:

- Я полюбила его с первого взгляда. Вернувшись после войны из Гарварда, он провел с нами уикэнд в Провиденсе. Я в него влюбилась, но он в меня - нет. Я тогда была еще девочкой. Но он был мил со мной.

Ее голос понизился до доверительного шепота.

- Он читал со мной Эмили Диккинсон. Говорил мне, что хотел быть поэтом, а я думала: если бы я была Эмили Диккинсон! И учась в колледже, я часто мечтала, что Чарльз приедет за мной и женится на мне. Конечно, он этого не сделал.

Я видела его несколько раз, однажды на ленче в Бостоне; он был мил со мной, но не больше. Потом он уехал домой, и я долго о нем не слышала. Прошлой весной, когда закончилась моя учеба, я решила съездить на Запад и навестить его. Миссис Синглентон искала компаньонку, и мой отец устроил меня на это место. Я надеялась, что если буду жить в одном доме с Чарльзом, то он может в меня влюбиться. И миссис Синглентон тоже была не против этого. Если Чарльзу суждено было на ком-то жениться, она предпочла бы для него жену, которой могла бы управлять.

Я посмотрел ей в лицо и убедился, что она говорит искренне.

- Вы странная девушка, Сильвия. Вы действительно говорили об этом с миссис Синглентон?

- Мне не пришлось. Она оставляла нас вместе при каждом удобном случае, и я понимала причину этого. Отец говорил, что главная добродетель женщины заключается в уменье видеть то, что происходит у нее перед носом. И она должна говорить правду о том, что видит - это ее основная черта.

- Беру свои слова назад. Вы не странная, вы уникальная.

- Я тоже так думаю, но Чарли - нет. Он редко бывал дома и не дал мне приличного шанса влюбить его своей близостью. Большую часть свободного времени он проводил в своем домике или в автомобильных поездках по Штатам. Тогда я не знала о женщине, но думаю, она имела прямое отношение к тому, что он пытался сделать. А пытался он, притом безнадежно, порвать с матерью и с ее деньгами и самому строить жизнь. Видите ли, миссис Синглентон владела всеми деньгами еще при жизни своего мужа. Он был старомодным типом мужа богатой женщины - яхтсмен, игрок в поло и мальчик на побегушках у жены. Чарли мыслил совсем не так, как его отец. Он считал, что у него и всего его класса порваны связи с действительностью. Считал, что нужно спасать свою индивидуальность, погружаясь на самое дно и проникая в суть вещей.

- И он это сделал?

- Он пытался, но это оказалось труднее, чем он думал. Например, этим летом он работал в долине сборщиком томатов. Мать предложила ему место управляющего ранчо, но он не согласился. Конечно, долго это продолжаться не могло. Он подрался с десятником и потерял работу, если это вообще можно назвать работой. Миссис Синглентон чуть не умерла, когда он вернулся домой весь избитый, с синяками на лице. Я тоже чуть не умерла, но Чарльзу это, казалось, даже доставило некоторое удовольствие.