Безрассудство любви - Сандра Браун

– Что хочешь выпить, дорогая? Ты знаешь, что у меня на такой случай припрятан маленький бар?

Рональд подмигнул, потом отвернулся и нагнулся к ящику письменного стола. Кэтрин нерешительно шагнула к двери. Чтобы отвлечь его, она сказала:

– Мне все равно, что пить. Наливай то, что есть.

– Люблю женщин без затей.

Он выпрямился, держа в одной руке бутылку дешевого спиртного, а в другой – два пыльных стакана. Кэтрин узнала стаканы из кафетерия колледжа и едва истерически не захохотала. Мистер Рональд Уэлш не тратил деньги, чтобы соблазнить женщину.

– Иди сюда и сядь рядом со мной, Кэтрин. Я хочу, чтобы ты расслабилась.

Он устроился на небольшом диванчике и похлопал рукой по подушке рядом.

У Кэтрин не было выбора. Даже если бы она стремглав бросилась к двери, то не успела бы до нее добежать. Ей оставалось только тянуть время и ждать подходящего момента для побега. Но наступит ли такой момент до того, как будет уже слишком поздно? На подгибающихся ногах она подошла к дивану и села рядом с Уэлшем.

От приторного запаха густого бриолина, пота и застарелой выпивки, исходившего от босса, Кэтрин едва не вырвало. Но она улыбнулась и поднесла стакан к губам. Обычно она пила только вино или коктейли, в которых спиртное почти не чувствовалось. Кэтрин едва сумела пригубить обжигающий виски.

– Мне нравятся девушки, которые носят платья. Ты всегда приходишь на работу либо в юбке, либо в платье. – Рональд положил потную ладонь ей на колено и начал двигаться вверх, дюйм за дюймом. Нет, это все чудовищная нелепость!

– Многим мужчинам не нравятся колготки, а мне нравятся. Я нахожу их невероятно сексуальными, Кэтрин.

Его рука уже пробралась к ней под юбку и двигалась выше, сжимая ее бедро. Над верхней губой Уэлша выступили капельки пота.

– Прошу вас, мистер… Рональд… – Голос Кэтрин напоминал писк. Следующее движение босса застигло ее врасплох.

Уэлш навалился на нее, принуждая лечь на диван, сам он оказался сверху, давя на нее всем телом. Его тяжелая рука потянулась к ее шелковой блузке. Кэтрин попыталась вырваться, и нагрудный карман остался у него в кулаке.

– Меня не проведешь, Кэтрин. Тебе хочется этого так же, как и мне, – прорычал он. – Давай, можешь кричать, если хочешь. Тебя никто не услышит.

Он ли пыхтел или это ее собственное тяжелое дыхание отдавалось в голове Кэтрин, пытавшейся выбраться из-под давившей на нее туши, она не понимала.

– Нет… О боже… Вы сошли с ума… Прошу вас, нет.

Уэлш схватил ее блузку и рванул в стороны, пуговицы посыпались на пол. Он попытался расстегнуть переднюю застежку на ее бюстгальтере, но его нетерпеливым пальцам это не удалось, и впопыхах он сломал пластиковый замок.

Его рот прижался к ее губам. Толстые губы надавили сильнее, и, когда Кэтрин укусила его, Уэлш поднял руку и дал ей оглушительную пощечину.

Нежные груди Кэтрин оказались в его власти, и она закричала от боли, когда насильник принялся царапать и щипать их.

Потом его губы оторвались от ее рта и прильнули к шее, и тогда Кэтрин закричала, собрав последние силы. Одновременно раздались звон разбитого стекла и треск ломающегося дерева.

Поверх внушительного плеча Рональда Уэлша она увидела, как обутая в сапог нога Джейса последним ударом выбивает дверь, и та отлетает в сторону. Три широких шага, и он схватил Рональда за ворот пиджака. Джейс рывком поднял его и отшвырнул к противоположной стене.

– Ах ты, ублюдок! – рявкнул Мэнинг и нанес удар кулаком в ошарашенное лицо Уэлша. Кэтрин услышала, как хрустнул нос, и увидела, как хлынула кровь.

Кэтрин истерически всхлипывала, пока Джейс продолжал молотить обмякшее тело ее босса. Тот уже не реагировал и медленно сползал по стене, удерживаемый только рукой Джейса, державшего его за залитую кровью рубашку.

Мэнинг нанес ему еще один удар в живот и наконец отпустил. С глубоким животным стоном Рональд бесформенной кучей рухнул на пол.

Джейс постоял над неподвижным телом, его плечи ссутулились от напряжения. Он вытер лоб рукавом и медленно повернулся к Кэтрин.

Она сумела сесть прямо, но чувствовала, что в любую минуту может разрыдаться и тогда уже не остановится.

Джейс опустился перед ней на колени и убрал спутанные волосы с ее побелевшего лица.

– Кэтрин? – негромко спросил он. – Кэтрин, с тобой все в порядке?

На его лице было выражение такой нежной тревоги, что она не смогла больше сдерживать слезы, и они потекли по ее щекам.

– Д-да, – кивнула Кэтрин. Джейс вытер ее глаза, и его ладонь задержалась на красной отметине на щеке. Его губы сжались в узкую суровую полоску.

– Я сейчас вернусь. Я хочу…

Он попытался встать, но Кэтрин отчаянно вцепилась в его плечи.

– Нет! Прошу тебя, Джейс, не оставляй меня здесь с ним. Я этого не вынесу. Пожалуйста! – У нее снова начиналась истерика, и слова ее не слушались.

Джейс прижал Кэтрин к себе, баюкая, положил ее голову к себе на плечо и начал успокаивающе поглаживать по волосам.

– Тихо, тихо, все в порядке. Я не оставлю тебя, Кэтрин, обещаю. А теперь успокойся. Я хотел только найти лист бумаги, чтобы написать заявление. Президент этого достойного учреждения обязательно узнает обо всем сегодня же вечером. Но, пожалуй, телефонный звонок будет даже лучше.

Джейс поднялся, продолжая обнимать Кэтрин. Он удерживал ее рядом, забирая сумочку, а потом подхватил Кэтрин на руки и вынес из здания в вечернюю тишину кампуса. Уже стемнело, территория колледжа опустела.

Усадив Кэтрин в джип, Мэнинг начал рыться в бумагах на заднем сиденье, пока не нашел то, что искал.

– Давай-ка, Кэтрин, надень вот это.

Сжавшись в комок, она отпрянула от его рук, коснувшихся разорванной шелковой блузки, которую она судорожно сжимала на груди, чтобы прикрыться.

Джейс принялся терпеливо объяснять, чего он от нее хочет.

– Кэтрин, если Хэппи увидит тебя в таком виде, тебе придется давать ей неприятные объяснения. Надень эту футболку, и, возможно, нам удастся провести тебя в дом, не привлекая ее внимания. Если она что-то скажет по поводу футболки, я объясню, что ты пролила на блузку чернила или разорвала ее, или еще что-нибудь. Договорились?

Она кивнула и не стала сопротивляться, когда Джейс осторожно снял с нее разорванную, испорченную блузку и бросил ее на пол джипа. Хотя навалившаяся на нее вялость служила своего рода защитным коконом, Кэтрин все-таки покраснела, когда Джейс спустил с ее плеч бретельки бюстгальтера.

– Будь он проклят, – пробормотал Мэнинг, увидев синяки и царапины на ее грудях. С бесконечной нежностью он коснулся кончиком пальца одной из самых глубоких царапин.

Кэтрин смотрела на его лицо и не верила своим глазам, тронутая его выражением. Тепло руки Джейса передалось ей, и его прикосновение как будто излечивало ее от физической боли и от эмоциональной травмы.