Пампа блюз - Рольф Лапперт

— Мне и Бену пива! — кричит Масловецки ему вслед.

— Мне не надо! — кричу я, но дверь за Йо-Йо уже захлопнулась.

— Вот, смотри.

Масловецки гладит капот радиатора.

Я обхожу вокруг машины. Эту модель я видел только в книгах. «Пежо 404», выпущена между 1970 и 1975 годами. Четырехтактный двигатель на четыре цилиндра, 1600 кубиков и около шестидесяти пяти лошадиных сил. Корпус светло-голубого цвета, хотя его почти не видно из-за нарисованных повсюду цветов, бабочек, сердечек и смайликов, знаков мира, надписей «Вон отсюда, нацисты!» и «Атомная энергия — нет, спасибо!», наклеек с эмблемами «Гринписа» и «Международной амнистии». На крышке багажника красным цветом размашисто выведено: ЛУИЗЕ.

— Чья она?

— Я же тебе только что рассказал! — кричит Масловецки. — Репортерши!

Я стучу по крылу машины. Кроме вмятины на бампере и ржавчины в нескольких местах, больше ничего не нахожу.

— Какая еще репортерша?

— Ты меня вообще слушал? Девица утверждает, что ее машина якобы сломалась в дороге.

— Значит, так и есть.

Масловецки захохотал.

— Да нет же! Это все спектакль!

— Не понимаю.

— Чтобы мы с тобой думали, будто у нее в пути произошла поломка! И пока ты чинишь машину, она спокойно сможет тут осмотреться! Пообщаться с людьми! Инкогнито!

Я бросаю взгляд в салон машины. На переднем сиденье лежат пустая бутылка из-под воды и карта, на заднем — газеты, дождевик, два смотанных нейлоновых троса и подушка, на которой вышито «LOVE».

— Где она сама?

— В баре. Пить попросила.

— И ты оставил ее сидеть там одну?

— Нет, разумеется.

Масловецки открывает багажник.

— С ней Вилли.

Он расстегивает молнию дорожной сумки.

— Что ты делаешь? Спятил?

Масловецки запускает в сумку обе руки и выуживает оттуда футболку и бюстгальтер.

— Масловецки! Черт!

— Да что такое? Я ищу доказательства!

Масловецки достает из сумки фотоаппарат.

— Вот, видишь! — кричит он. — Я так и знал!

— Камеры сегодня есть у всех. Хватит.

— Без паники.

Масловецки кладет камеру на место и сует мне в лицо два объектива.

— А такое тоже у каждого есть? Дорогое профессиональное оборудование!

— Слушай, прекрати, пожалуйста!

Я отбираю у Масловецки объективы, прячу их в сумку, застегиваю молнию и закрываю крышку багажника.

— Это еще ничего не значит.

— Тогда посмотри, что с мотором!

Масловецки тащит меня за собой к капоту машины.

— Спорим, она тут что-то специально повредила!

— Сначала проверим, работает ли он вообще, — говорю я и сажусь за руль. Приборная доска вся обклеена стикерами. На зеркале заднего вида висят резиновый скелет, перо сороки и нечто похожее на смеющегося плюшевого сурка с табличкой в лапах. На табличке написано: «Тироль — рай для скалолаза».

— Чего тут проверять! — кричит мне Масловецки.

Я не обращаю на него внимания и поворачиваю ключ зажигания. Ничего не происходит. Пробую еще раз и вылезаю из машины.

— Я же говорю! Нам пришлось ее на буксире тащить!

Я отодвигаю Масловецки в сторону, открываю капот и фиксирую его в открытом положении. Блок двигателя на удивленье чистый. Хотя тачка на двадцать лет старше меня. Вот что значит хороший уход и регулярное техобслуживание. Я наклоняюсь и вижу, что кабель батареи отсоединен.

— Гм…

— Ну что?

Масловецки вертится вокруг меня, как пятилетний ребенок, которому хочется дотянуться до забора, чтобы посмотреть, как там, с другой стороны, играют в футбол. Я беру свечной ключ и вывинчиваю одну свечу зажигания, затем другую. На обеих увеличен зазор между электродами. Неудивительно, что они не работают.

— Странно… — бормочу я и, прищурившись, рассматриваю свечу. При этом я делаю вид, будто не замечаю, что Масловецки сейчас лопнет от нетерпения.

— Да что странно? Давай говори уже!

— Думаю, ты прав.

Масловецки испускает победный крик и со всего размаху хлопает меня по плечу.

— Что я тебе говорил? — кричит он и на радостях пускается в пляс. — Мой план сработал!

— Ну ладно. А теперь успокойся, слышишь?

Я вытираю руки тряпкой и смотрю на Карла, который с тревогой уставился на нас.

— Все в порядке, Карл! — кричу я ему. — У Масловецки шарики за ролики зашли, у него бывает!

Масловецки сейчас невозможно испортить настроение.

— Девица клюнула, Бен! Поверила! Настолько поверила, что приехала сюда с секретным заданием! Тайно!

— Тебе виднее.

Йо-Йо приносит мне и Масловецки по бутылке пива, а Карлу — апельсиновый лимонад. У него с собой портативный DVD-плеер с наушниками, он садится на диван рядом с Карлом и включает себе фильм. Они оба хорошо смотрятся вместе. Киноманьяк и журналопотрошитель. Карл отпивает лимонад через трубочку, Йо-Йо присасывается к пластиковой бутылке, такие бывают у велогонщиков. Внутри — наверняка его волшебный эликсир для роста волос.

Масловецки чокается со мной.

— За переход во вторую фазу!

Он сияет и залпом опустошает полбутылки.

Я делаю один глоток.

— За сколько такое можно починить? — спрашивает Масловецки.

— За час.

— Давай за два дня.

— Два дня? Ты шутишь?

— Скажи ей… Ну, не знаю… Что тебе надо заказать запчасти! Такие хитрые запчасти, которые трудно раздобыть. Машина ведь старая!

— Но внутри она как новая!

— Бог ты мой, ну просто наври ей, будто там что-то полетело!

Не дав мне ничего возразить, Масловецки выходит на улицу.

Я еще раз заглядываю под капот. Здесь поработал человек, не очень хорошо разбирающийся в технике. Эта журналистка, или кто она там, держит автомехаников за идиотов. Или ей наплевать на то, что все ее манипуляции видны невооруженным глазом. Я ставлю пиво на верстак и ищу на полках каталог запчастей для старушки-француженки. В прошлом году я решил, что пора навести порядок в книгах, тетрадях и папках, но по лени так и не собрался.

Теперь жалею, что не сделал уборку. Первой мне попадается в руки стопка скрепленных бумаг. В ней чертежи и заметки Петра — такой своеобразный каталог карбюраторов и приводов стеклоочистителя в рисунках, напоминающих абстрактную живопись. Почерк у Петра старомодный, кудрявый, и в каждой строчке — сплошные орфографические ошибки. Пракладочное кальцо. Падвеска колес. Абъем двигателя. Я скучаю по Петру.

— Бен?

Я поворачиваюсь на голос.

В открытой двери металлических ворот появляется голова Масловецки.

— Куда ты пропал?

— Я подбираю запчасти!

— Это подождет. Идем со мной!

Масловецки нетерпеливо машет мне.

Я смотрю, как там Карл. Он и Йо-Йо сидят на диване, каждый погружен в свой мир. Я машу им, но они меня не замечают. Вот бы они так и просидели рядком до конца дней.

— Бен!

Я беру пиво и выхожу на улицу к Масловецки, который снова не может стоять спокойно.

— Что там у тебя такое срочное?

— Ты что, не хочешь с ней познакомиться?

— С кем?

Масловецки так торопится, что я едва успеваю за ним. Мы садимся в раскаленный, как духовка, «Вольво».

— С кем-кем? С девицей!

— Если она такая же странная, как ее машина, лучше не стоит.

— Чем тебе не нравится ее машина? Ты свою вообще под зебру раскрасить собирался, забыл?

Масловецки заводит мотор и трогается с места. На улице, как всегда, никого. Из трещин и дыр на асфальте растет трава, разметка давно стерлась. На встречной полосе лежит дохлая лиса, плоская, как газета.

— Как она выглядит?

— Недурно, Бен. Весьма недурно.

Масловецки улыбается во весь рот, так что даже видно золотую коронку на заднем зубе.

— Сколько ей лет?

— Трудно сказать.

— Попробую угадать. Ей лет пятьдесят, одета как хиппи, деревянные бусы, цветастый платок на голове и ортопедическая обувь. Похоже?

Масловецки тормозит у «Белой лошади» и выходит из машины.

— Откуда ты знаешь? Ты что, уже успел с ней познакомиться?

Я остаюсь сидеть, хотя по спине уже пот течет. Даже пиво в бутылке нагрелось. На приборной доске — одна-единственная наклейка. «ПОЖАЛУЙСТА, ПОГОВОРИТЕ С ВОДИТЕЛЕМ!» — гласит черная надпись на желтом фоне.

— Я пошутил, Бен.

Масловецки открывает мне дверцу.

— Ну давай уже!

Я вылезаю и иду за Масловецки.

— Эй! Сразу предупреждаю, — говорю я, прежде чем войти в пивную, — я не стану рассказывать ей, что тоже видел НЛО!

— Никто тебя и не просит.

— Ну и замечательно.

В баре — приятная прохлада и уютный полумрак. Пахнет мастикой, и пивом, и сигарным дымом. Вилли стоит возле нашего столика, задрав голову так, чтобы удерживать в воздухе стул, который он умудрился водрузить одной ножкой себе на подбородок. Этот номер он показывает каждому, кого судьба забрасывает в Вингроден. Мне он впервые продемонстрировал его, когда мне было семь лет. Какая-то женщина, которую я вижу только со спины, хлопает в ладоши от восторга. Она примерно с меня ростом, у нее короткие каштановые волосы, одета она в белую футболку и зеленые штаны, все в накладных карманах.