Десерт для серийного убийцы - Сергей Самаров

В восьмом классе он начал заниматься спортом, чтобы изменить тело и характер. Стал изучать единоборства. Но больших результатов не достиг – выше себя не прыгнешь, а талантов не было. Стал средненьким боксером-разрядником. Но заметно окреп физически. Впрочем, авторитета среди тех, к кому он тянулся, это ему не добавило.

Примерно к тому времени он все-таки стал общаться с одним одноклассником. Это мало походило на дружбу, но это было хотя бы общением. А любое общение – это уже не одиночество. Только товарищ определенную дистанцию строго соблюдал. И был он не столько товарищем, сколько командиром. Сам не слишком общительный, он хотел, чтобы ему подчинялись. С другими это не получалось. И потому он выбрал Лешего – тот готов был ради общения пойти даже на подчинение, заменяющее дружбу.

После школы он пошел в армию. Сам просился в десант, настаивал. Мечтал попасть на войну в Афганистан. Его не взяли. За внешний вид. Служил в ракетных войсках. Там с компьютерами и познакомился. А сразу после армии поступил в институт. Там тоже пришлось иметь дело с компьютером. Он понял, что это – перспективная профессия. И начал учиться всерьез, как никогда в школе не учился, потому что там ему было неинтересно. Какой интерес в том, чтобы быть отличником? Вот стать хорошим специалистом-компьютерщиком – это да! Этому и внешность не мешает.

Но в отношении общения с однокурсниками в институте повторялась, к сожалению, школьная история. От Лешего шарахались особы противоположного пола, а парни просто относились к нему с легким презрением и держали на дистанции. Он и им казался неинтересным. Более того, мешающим.

А ему так хотелось общения. Простого, человеческого. Как и каждому человеку.

Паша Гальцев просто «протащился», как последний лох. Какое – мать их за ногу! – почтение к его особе! Шестисотый «Мерседес», новенький, блестящий, как из фабричной коробки, к парадному крыльцу пригнали. Жалко только, в натуре, что водила не в ливрее с позументами, дверцу предупредительно не распахивает и не снимает в знак приветствия форменную фуражку. Водила вообще больше на бегемота походил, чем на человека, и представить его в ливрее оказалось для Гальцева непосильной задачей. Но «Мерседес» душу обрадовал. Паша сроду и не тянулся на такой машине покататься, пиетета перед толстыми кошельками не питал никогда. Он сам, думалось, если бы только захотел, мог бы быть таким. Иногда за месяц он один зарабатывает, как солидная фирма. Только вот всероссийский розыск мешает…

В офис к Лангару пришел человек. Высокий, крепкий, с жестким лицом и цепким угрюмым взглядом. Только странными казались острые, почти козлячьи уши. Лангар знал, видимо, этого человека, потому и сразу встал, похлопал Пашу по спине.

– За тобой.

Но руку пришедшему для пожатия не протянул. И Гальцев понял, что приехавший не тот человек, который им интересуется. Это, скорее, не сам. Это телохранитель или охранник. Если охранник, то из бывших ментов. А менту Лангар руку точно не подаст.

Молча они вышли из офиса, так же молча сели в машину. Кожаное сидение было мягким и приятным. Сопровождающий расположился спереди, рядом с бегемотом-водителем. Одному на заднем сиденье было так просторно и уютно, что Паша даже с сожалением подумал о том, что он квартирный вор, а не угонщик. Иначе давно уже ездил бы на украденном «мерсе».

– Как твоего шефа-то зовут? – спросил Паша.

– Ты не с шефом будешь беседовать. Тебя Юрий Юрьевич ждет.

– А это еще кто?

– Начальник штаба.

– Чего-чего? – Грешным делом, Гальцеву подумалось, что его везут в воинскую часть. Не дай бог, в «эмвэдэвскую». Сам он на краснопогонников сроду бы работать не стал, а Лангар его не предупредил.

– Начальник предвыборного штаба. Он тебя нанимал, он тебе платит, он с тебя и спрашивать будет.

– А-а… – квартирный вор так ничего и не понял из ситуации, но понял другое – отношение к себе. – А я, вообще-то, если говорить конкретно, ненаемный. Меня только попросить можно. Уловил? И плату я сам себе беру.

Паша привык к себе относиться с уважением. И тон «козла» на переднем сиденье сильно задел его.

«Козел» промолчал. Но даже промолчал высокомерно. Только уши его слегка шевельнулись. Дать бы по этим ушам, чтобы не думал о себе много.

На место они приехали через полчаса. Правое крыло заводоуправления. Отдельное крыльцо. На крыльце – люди. Проходить через толпу, в которой люди общаются друг с другом, не хотелось, но знакомых лиц издали не увиделось, потому Паша промолчал.

Его провели через коридор, потом через большую комнату – много людей, десяток компьютеров, никто внимания на пришедших не обращает. В боковой стене – дверь в отдельный кабинет. Сопровождающий постучал с уважением к двери, заглянул за нее.

– Две минуты… – раздался оттуда энергичный и сиплый, как включенная шлифмашинка, голос. И даже легкая одышка в этом голосе оказалась заметной. Паша только по голосу составил «портрет» человека. Он часто так делал и почти всегда оказывался прав.

«Козел» показал на стул у стены. Садиться Гальцев не стал, прошелся по комнате, заглядывая в мониторы компьютеров через плечи сидящих людей. Больше половины было сильно занято. Играми. А на что еще нужен компьютер, Паша, честно сказать, не знал. И потому не понял, чем занята меньшая половина.

– Паша, – позвал «козел» и показал на открытую дверь.

Оттуда только что вышли два человека с кипами бумаг в руках. Гальцев хмыкнул им в спину. Столько и прочитать-то трудно, как люди столько исписать умудряются?

Он вошел и закрыл дверь за спиной, прямо под носом «козла». Тот сразу же заглянул в кабинет снова, но большой, полуторацентнеровый человек минимум с пятью подбородками раздраженно махнул рукой. Дверь с той стороны закрылась.

Именно таким Паша и представлял его по голосу.

– Садись. Так ты и есть тот знаменитый Пашок?

– Я и есть. А кто ты?

Толстый человек на несколько секунд замер. По внешности и солидности он вполне мог бы сойти и за директора, и за главного инженера, а еще больше – за секретаря парткома. И привык, должно быть, что он всем «тыкает», а с ним уважительно говорят на «вы». Пусть кошку дохлую съест без хлеба и соли, тогда Паша, может быть, позволит ему так с собой разговаривать. Если ты сам себя не уважаешь, то и другие тебя уважать не будут – это закон. И всегда следует ставить себя так, как хочешь.

– Ершистый молодой человек… – толстяк признал предложенные гостем правила поведения и слегка улыбнулся. – Меня зовут Юрий Юрьевич. Расскажи мне, что там произошло?

– Это я должен тебя спросить, что там произошло… Мне сказали, что квартира «чистая». Хозяин – в морге, жена – в СИЗО. Так?

– Так.

В кабинете было не жарко, но Юрий Юрьевич сильно потел. И при этом пил горячий чай из большой керамической кружки. Кипятильник лежал здесь же, на столе. А стоящий на сейфе графин был уже пустой. Много жидкости толстяк потребляет.

– Тогда откуда в соседней квартире засада?

– Ты уверен, что это была засада? Может, там просто сигнализация сработала? А ты что-то не так отключил?

– Я вообще ничего не отключал. Не было там сигнализации. Уж что-что, а это – моя профессия…

– Рассказывай.

– Тут и рассказывать нечего. Вошел я, только успел осмотреться и подобраться к компьютеру, как снаружи дверь попробовали открыть. Я к двери подошел, сообразил, что меня засекли, что в подъезде – засада, и решил уходить…

– Без эксцессов хоть? Никто там не пострадал?

– Обижаешь… Я домушник, а не мокрушник…

– А как ушел?

– Через балкон на этаж вверх. Там – через форточку в квартиру. И – в подъезд.

– А если бы в квартире кто был?

Паша посмотрел на толстяка с явным сомнением в его умственных способностях.

– Наверное, я сначала проверил, куда мне отвалить можно? Наобум кто же пойдет?

– В подъезде тебя никто не видел?

– Обязательно! Мне же надо было все проверить. Я лифт вызывать не стал, пешком спустился, с мужиком у двери поговорил.

– Милиционер?

– Нет. Частный сыщик из детективного агентства «Аргус». Толстов Сергей Иванович. Но он вызвал и ментов. Они вскоре подкатили.

– А что там надо было частному сыщику?

– Это ты у него спроси.

– Спрошу. Только где его достать?

Паша всегда отличался хорошей памятью. И продиктовал адрес. Толстяк записал.

– А где их агентство находится?

– Узнай через справочную. А разве не ты на него данные Лангару давал?

– Кто такой Лангар?

– Не понял… – Паша изумленно откинулся на спинку кресла.

– Я зато понял… – сказал Юрий Юрьевич.

Он с трудом вылез из-за стола, пыхтя, подошел к двери и выглянул наружу.

– Зайди.

В кабинет зашел «козел».

– Кто такой Лангар?

– Лангар – его хозяин… – кивок в сторону Паши.

Паша рассмеялся:

– У меня нет хозяев. Если Лангар оказывает мне иногда услуги, то и я ему отвечаю тем же. Уловил разницу?