Глупости зрелого возраста - Елена Муравьева

Василий Иванович почесал переносицу и огласил вердикт:

— Пожалуй, я возьму вас. Но вы уверены, что справитесь с журналом? Сейчас у нас начало декабря. Когда бы вы смогли закрыть проект по себестоимости?

В женских глазах вспыхнули насмешливые искорки.

— Отвечаю, на ваши вопросы по мере их возникновения. Я уверена. Через месяц, максимум полтора журнал выйдет в плюс, — ответила Ирина и расплылась в ослепительной улыбке.

Часть третья

Глава 1. Дуракам везде у нас дорога

В жизни нет ничего плохого и ничего хорошего, все только уроки, требующие усвоения — так считают мудрецы. Свой урок Ильин переваривал две недели. Две недели он перебирал подробности ограбления и гадал: «Как же это я — честный и совсем не смелый человек — решился на такое? Почему потерял 20 тысяч баксов? И главное, от чего на сердце, так муторно?»

Ильин чувствовал: сила, толкнувшая его на преступление, была более значимой, чем обычная жадность. Деньги стали лишь следствием, причины крылись в ином. В чем? На пятнадцатый день размышлений истина открылась: жить по- старому нельзя, нужно совершать Поступки.

«Стало быть, грабеж и есть Поступок? Слава Богу, я никого не убил», — хмыкнул Иван, и только было собрался успокоиться, как новая волна озарений поглотила его. «Я трус, ничтожество, всю жизнь прячусь за чужими спинами, надеюсь на чужого дядю. Мне 54, если можно исправить положение, делать это надо не медля ни минуты».

Эра Просветления началась с заявления об уходе.

— Ты, что ошалел? Какая муха тебя укусила? — взвыл Туманцев.

— Хватит быть на побегушках. Я найду себе нормальное место. И сделаю карьеру.

— Идиот. Сейчас молодым трудно устроиться. Кто тебя такого возьмет? Кому ты такой нужен?

— Какой такой? — взбеленился Ильин. И выложил наболевшее: — Ты лодырь и наглец. Я делаю весь журнал, а ты…

Слово за слово, разругались вдрызг и простились чуть не врагами. Правда, напоследок Колька изобразил благородство:

— Захочешь вернуться — приходи. Мужик ты толковый, надежный.

Иван кивнул, но про себя подумал — никогда. Он больше не нуждался в жалости и одолжениях. Он чувствовал себя сильным, смелым, готовым к свершениям и с уверенностью смотрел в будущее. Светлый образ героя портила одно — маленькая стервозная мыслишка: «Я опять лукавлю. С двадцатью тысячами долларов в кармане совсем не страшно оказаться без работы и совсем не трудно искать себя. Когда не думаешь о куске насущном и дне завтрашнем, чувствуешь себя практически свободным».

Что правда, то правда, шагнуть в новую жизнь Ивану помогла уверенность, которую дали украденные деньги. Но тратить «сбережения» в планы Ильина не входило. Он твердо решил: не брать из кубышки ни копейки и справиться с ситуацией собственными силами.

Первым делом он понабирал работы в издательствах, где требовались фрилансеры. Затем взялся за поиски штатной вакансии. Вопреки ожиданиям проблема трудоустройства оказалась не такой уж страшной. Журналам требовались хорошие редактора. Большой город всегда нуждается в пролетариях умственного труда. Посему снисходя к минусам претендента: большому возрасту и малому профессиональному стажу работодатели обращали больше внимание на плюсы, выдаваемого им продукта — слог и информативность. Пройдя через пару-тройку успешных собеседований, Ильин успокоился и поднял планку — стал искать вакансию заместителя главного редактора.

Через месяц подвернулись сразу два приличных места, затем еще одно. Надо было выбирать и радоваться. Однако Ильин решил не останавливаться и идти дальше — в главные редактора. К огромному удивлению вакансия нашлась довольно быстро. Однажды раздался телефонный звонок.

— Вы еще ищите работу? — спросил мужской голос.

— Да, — признал очевидное Иван.

— И умеете делать все, что обозначили в анкете?

— Да.

— Записывайте адрес, приходите, потолкуем. У нас полноцветный ежемесячный журнал о недвижимости.

Туманцев, узнав про успехи приятеля, даже поперхнулся от возмущения. Откашлявшись, буркнул сердито: интересно, зачем им дилетант понадобился, когда профи пруд пруди. И вообще, не твое это дело, Ваня руководить, наплачешься еще.

— Да уж, как-нибудь, разберусь.

И действительно, разобрался. Нашел хороших авторов, наладил производственный процесс, сошелся с сотрудниками-ровесниками — директором Севой Рубаняком и главбухом Генрихом Сологубом. Ложкой дегтя в бочке меда стали отношения с начальницей отдела рекламы. Но эта беда случилось позднее.

В начале же новой жизни Ивану все казалось радужным и прекрасным. Он чувствовал себя на своем месте, делал свое дело и даже чувствовал к себе уважение со стороны окружающих.

Умаляло ситуацию одно обстоятельство, но о нем Иван старался не думать. Как выяснилось, журнал был проектом сугубо декоративным и служил единственной цели — утешать амбиции своего создателя, крупного бизнесмена Рязанова. Поэтому особых требований к кандидатуре главного редактора не предъявлялось.

— Почему у нас такой маленький тираж? Почему мы не работаем на выставках? Почему у нас нет рекламы? — Ивана тянуло к свершениям, и на первой же планерке он поднял все важные вопросы современности.

— По качану… — задумчиво сообщил Рубаняк.

— А серьезно?

— У нас нет толкового начальника отдела рекламы.

— Я могу потихоньку менеджерить. У нас на прошлой работе так и было. За каждого приведенного клиента платили премию.

— Не надо разводить самодеятельность. Порядок начинается с того, что каждый выполняет свои обязанности и отвечает за это.

— Но…

Серьезный разговор случился, когда Рубаняк выставлялся по поводу дня рождения. Выпив лишнее, директор посоветовал:

— Не лезь Ваня не в свое дело. Твоя задача — обеспечить своевременный выпуск качественного материала. Все!

Генрих Сологуб, тоже хлебнув коньячку, расслабился и объяснил новичку тонкости политического момента.

— Рязанову доходов от нашего журнала не хватит даже на бензин. А хлопот, если ставить дело по-настоящему, не оберешься. Поэтому — мы проект неперспективный.

— Значит, нас скоро закроют? — Иван расстроился.

— Не факт. Но когда-нибудь это обязательно случится. Пока Рязанову нравится быть издателем.

— Не наше это дело обсуждать царскую волю, — то ли согласился, толи остерег от излишней откровенности предыдущего оратора Рубаняк.

По наивности Ильин рванул на груди тельняшку:

— А может, давайте попробуем сделать журнал рентабельным…я могу…

— Не надо, — перебил Сева. — Когда придет время совершать подвиги, нам спустят директиву. Пока будем обеспечивать процесс.

К тому времени, когда правила игры прояснились окончательно, кураж у Ивана прошел. Он получил звонкую должность, приличный оклад, собственный проект, нормальный коллектив. Что еще надо человеку, чтобы достойно встретить старость? Впрочем, о старости Иван не думал. Ему было хорошо. Он свободно и спокойно занимался творчеством.

Однако долго наслаждаться жизнью не довелось. Как-то с утра в издательство явился Рязанов и заперся с Рубаняком в кабинете. Буквально сразу же позвонила заместительница Генриха Сологуба — Марина Львовна, дама, информированная во всех отношениях.

— Иван, вы ничего не знаете! У нас грядут перемены, готовьтесь. Шеф опять что-то выдумал.

Спустя четверть часа руководителей подразделений позвали в кабинет Севы.

— Журнал давно пора сделать рентабельным. Для реализации этой высокой цели завтра на работу выходит новый руководитель отдела рекламы. — Василий Иванович сиял. Было видно: он любит сюрпризы и сейчас пребывает в своей стихии. Еще Ильину показалось, что шефу нравится мрачное уныние на лице Рубаняка. — Это инициативный и сильный специалист высокой квалификации. Прошу любить, жаловать и всячески содействовать.

— Не было печали, — обиженно изрек Сева после совещания. Его задело, что шеф принял решение, не посоветовавшись, за его спиной и скрывать свое недовольство Рубаняк не считал нужным. Хотя бы перед своими. — На хрена нам сильные и инициативные? Завтра же схожу к Рязанову. Пусть расставит точки над «i» и скажет, кто под кем будет ходить.

— Ладно, не бурчи, — утешил директора Генрих. — Поживем-увидим, что за фрукт к нам пожаловал. А на счет короны можешь не сомневаться. Ты здесь царь, бог и воинский начальник.

— Точно? — обрадовался Рубаняк. — Тебе Василий Иванович сам сказал?

Угу, буркнул главбух.

— Все равно надо проверить. Мало ли.

На следующий день Сева знакомил нового сотрудника с коллективом.

— Это наш главный редактор, — голос Рубаняка звенел излишней радостью. — Иван Павлович Ильин. Можно, просто Иван.