Опасный месяц май - Чингиз Абдуллаев

– Это тоже гостиница? – поинтересовался Анвер.

– Нет. Здесь находится фонд Гейдара Алиева, – объяснила Лала. – Рядом здание нашей нефтяной компании. При демократической республике здесь размещалось правительство.

– А сейчас разве у вас не демократическая республика? – Анвер усмехнулся.

– Конечно! – Лала заметно смутилась. – Но считается, что в нашей истории был период первой демократической республики. Она существовала с восемнадцатого по двадцатый год. Потом власть захватили большевики, а вторая демократическая республика у нас возникла после обретения независимости и распада Советского Союза. Хотя первые годы у нас оказались очень тяжелыми. Я была тогда совсем маленькой девочкой, но до сих пор слышу ужасы о том, что происходило в конце восьмидесятых и в начале девяностых годов. Это было время какого-то хаоса. Можете себе представить, за пять лет, с восемьдесят восьмого по девяносто третий год, у нас сменилось семь правителей. Это было просто невозможно вытерпеть.

– Да, – согласился Анвер. – Представляю, как вам было сложно.

Больше он ничего не сказал.

В самом аэропорту, откуда они выехали полчаса назад, двое мужчин уже просматривали списки приехавших.

– Среди пассажиров только четверо похожи на него, – сказал один из офицеров, просматривая списки. – Нам приказано брать на заметку всех мужчин высокого роста, прибывающих в нашу страну. Возраст примерно лет пятьдесят. Но нас предупредили, что он может изменить внешность.

– Один пассажир был очень низким, практически карликом, – напомнил другой офицер. – Еще один оказался очень полным.

– Полноту можно имитировать, – не согласился напарник. – Поэтому нужно его оставить в списке. А карлика вычеркни. Если он не волшебник, то не может уменьшаться в росте наполовину. Кто еще?

– Четыре семейные пары. Из них одна с двумя сыновьями-подростками, другая с маленьким ребенком.

– Пары убирай, – решил офицер. – У нас приказ обращать внимание только на одиноких мужчин высокого роста. Поэтому семьи вычеркивай и давай мне списки, чтобы я их переслал куда следует. Пусть проверяют всех приехавших.

– За четыре дня у нас уже сорок восемь подозреваемых. А если он вообще не приедет или переоденется женщиной?

– Не говори глупостей. Он не станет так рисковать. Ведь для того чтобы приехать к нам, этот Ковелли должен еще пройти границу в Европе. А там умеют отличать женщину от мужчины. Да он и сам не захочет так по-дурацки подставляться. Позвони полковнику Мирзоеву и доложи, что на этом рейсе у нас трое подозреваемых. По внешности и росту они походят на человека, о котором нас предупреждали. Передай, что за каждым установлено наблюдение.

– Скоро у нас в управлении не останется людей, – пожаловался другой офицер. – Пусть хотя бы объяснят, кто он такой и почему мы его ищем.

– Свяжись с полковником и узнай, – предложил старший по званию.

– Представляю, что тебе скажет Мирзоев. Наше дело сидеть, проверять всех приезжающих и найти среди них этого Анваро Ковелли, которого они так хотят зацепить. Наверное, он международный шпион или разведчик, если на его поиски задействовано столько народа.

Воспоминания

Он родился во внутреннем городе. Так люди называли центральную часть Баку, обнесенную средневековой стеной. Анвер с самого детства твердо знал, что хочет поступить на юридический факультет университета. Школу он окончил с тройками и сразу подал туда документы. Строгий профессор, сидевший в приемной комиссии, брезгливо рассматривал его аттестат и паспорт.

Потом он с явным презрением прочел анкету и поинтересовался:

– Кем работает твой отец?

– На заводе имени лейтенанта Шмидта начальником цеха, – гордо заявил Анвер.

Он гордился тем, что его отец занимал такую солидную должность. У него в подчинении находились больше двухсот человек. Но эта должность не произвела на профессора никакого впечатления.

В семьдесят шестом году, когда Анвер подавал документы, на юридический факультет поступали дети министров, прокуроров, работников ЦК и председателей колхозов. Мать Анвера нигде не работала и воспитывала троих сыновей.

Разумеется, заранее составлялись списки, в которых отмечались, кто именно должен поступить. Прием студентов на юридический факультет курировала специальная комиссия ЦК партии, якобы для соблюдения социальной справедливости. Она выражалась в том, что посторонние личности почти никогда не могли попасть на этот факультет. Все получилось так, как говорил профессор.

Анвер срезался уже на истории, самом первом экзамене. Специально подобранные преподаватели знали вопросы, на которые в принципе невозможно было ответить правильно. Если первое рабочее выступление в дореволюционной России было на Кренгольмской мануфактуре, то вопрос формулировался таким образом: «Первое рабочее выступление в Эстонии?..» Разумеется, на этот вопрос правильно почти никто не мог ответить, если заранее не знать, что Кренгольм находился в этой части царской России, в городе Нарва, который расположен на территории Эстонии.

Анвер забрал документы, и призыв в армию не заставил себя ждать. Повестку он получил через несколько месяцев. Ему отчасти повезло. Еще не было ни афганской войны, ни тех потрясений, которые произошли в стране в восьмидесятые годы. В семьдесят седьмом восемнадцатилетнего парня призвали и послали на Северный Кавказ, который считался почти курортным местом. Службу он проходил сперва в небольшой воинской части, расположенной в городе Пятигорске. Чуть позже его перевели в комендатуру Минеральных Вод. Там Анвер благополучно оттрубил свои два года и вернулся домой старшим сержантом.

Разумеется, в армии он испытал все прелести воинской службы. Дважды по ночам парень «ездил на велосипеде», когда ему вставляли спички между пальцами ног и поджигали их одновременно. Нечастный просыпался от дикой боли, бешено вращая ногами. Ему отчасти везло, так как в обоих случаях он успевал вовремя вскочить с кровати и потушить огонь.

Несколько раз его били, хотя и не особенно сильно, когда он пытался отлынивать от службы, не выполнял распоряжений стариков. Одного из ребят, который служил вместе с ними и был таким же салагой-первогодком, приехавшим из Чечни, забили до смерти. Он не хотел чистить туалеты вместо стариков, и они таким вот образом пытались его научить. Двоим из них дали по три года тюрьмы, прапорщика перевели в другую часть, дежурному офицеру объявили выговор, и на этом все закончилось.

Первый год службы был достаточно тяжелым. На второй Анвер сам превратился в старика, к тому же получившего сержантские нашивки. Тогда он вовсю отыгрался на новичках, прибывающих в армию. Эта система унижения молодых уже давно существовала в армии. Особым издевательствам там подвергались выходцы с Кавказа и Средней Азии, плохо владеющие русским языком.

Сержант Рахманов оказался таким же садистом, какими были его предшественники. Он тоже мордовал молодых, отправлял их на самые грязные работы.

В другом подразделении этой самой части произошел совершенно жуткий случай. Когда один из молодых солдат-литовцев попытался, что называется, качать права, его просто изнасиловали прямо в казарме в присутствии остальных солдат. Парень попал в больницу. Он действительно был симпатичным молодым человеком несколько женоподобного типа.

Следствие было проведено достаточно быстро. Один из насильников отправился в штрафной батальон на пять лет. Дежурного офицера перевели в другую часть. Остальных стариков продержали на гауптвахте десять суток.

На второй год службы Анвер познакомился с женщиной, которая работала экспедитором в военной лавке. Ей было тридцать, ему – только девятнадцать с небольшим. Она была у него первой. Он стеснялся признаваться своим товарищам, что никогда еще не занимался сексом, рассказывал невероятные байки о своих победах, которые были таким же враньем, как и истории, излагаемые его товарищами. С этой женщиной он встречался несколько раз и получил образование, необходимое для общения с противоположным полом. Она была раскована, ненасытна и развратна в нужной мере.

Он вернулся в родной город и снова подал документы на юридический факультет. На этот раз Анвер должен был проходить по льготному списку, так как у него было два года службы в армии. Но в университет он опять не попал, провалившись на экзамене по литературе.

Это его сильно разозлило. Он отправился работать на завод к отцу, твердо решив поступить с третьей попытки. На заработанные деньги парень нанял аж трех педагогов. Английский язык давался ему удивительно легко. Историю и литературу Анверу приходилось зубрить ночами.

На этот раз он поступил и в двадцать один год наконец-то стал студентом юридического факультета. Среди однокурсников Анвер выделялся возрастом и силой. Сказывались два года, проведенные в армии, где он занимался самбо и плаванием. Именно поэтому на факультете Анвер считался негласным лидером.