Разные рассказы - Сергей Герасимов

Деньги за билеты никто не отдал - билетерша уже купила две бутылки и собиралась купить ещё (через неделю свадьба дочери), люди разошлись, в камере для казней стало тихо. Два глухонемых мальчика, кривляясь и показывая друг другу матерные жесты, вошли и положили широкую пластиковую рейку над ямой. Они зашли на рейку и начали друг друга толкать. Каждый беззвучно смеялся и показывал другому знаками до чего ему смешно. Вдруг один сорвался, а другой подал ему руку. Повозившись, они сорвались оба и беззвучно полетели в темноту. Упругая палка подпрыгнула, соскользнула одним краем, и упала вслед за ними. В камере стало ещё тише.

7.

Восемь охранников порядка выслеживали хитроумного Ульшина. Первым был высокий человек в черном, с узкой длинной челюстью. Его глаза казались черными вначале и, только приглядевшись, можно было заметить их синеву. Просто глаза сидели слишком глубоко под бровями и все время оставались в тени. Номер первый остановился и, заведя руку за спину, постучал себя по лопатке.

Номер четвертый поднимал кусочки растоптанной пластилиновой скульптуры. Номер четвертый был лысым босым мальчиком в яркой рубашке. Рубашка была резиновая и прилипала к животу. Он оттянул её и понюхал свою грудь - вроде не пахнет, в пять свидание, а моя не любит потных. Как бы мыться не пришлось. Он не любил мыться.

- Ну как, идем дальше? - спросил номер второй. Номер второй был в грязных брюках и в белой расстегнутой рубашке до колен. В его руке была полосатая дубинка. Сквозь рубашку вспучивался животик. По взгляду похож на главного. Но главный не он.

Главным был номер седьмой: не мужчина и не женщина, с волосами средней длины, неопределенного цвета, среднего роста и без лица - солдат Гамби.

Номером третьим был толстый бородач (борода уже начала седеть и с каждым шагом седела все заметнее). Номером шестым - невысокий брюнет в подвернутых брюках и в плейере на ушах, постоянно подпрыгивал на пятках в такт неслышной музыке. Седьмой и восьмой были две карлицы, переодетые в трехлетних девочек: одна почти налысо повыхваченная клочьями, другая с длинными светлыми волосами. Карлицы разговаривали о пиве и ценах на него.

У каждого из восьми за спиной болтался арбалет, свежепокрашенный. У карлиц концы стрел волочились по камням и создавали невыносимый скрежет.

- Потише, - скомандовал солдат Гамби.

- Мы не можем потише, - ответили карлицы, - слишком громкий пол.

Солдат Гамби покрутил рукоятку на пульте (пульт висел на ремне) и пол превратился в песчаный. Песок был покрыт мелкими барханами. Ноги сразу же стали глубоко проваливаться, оставляя следы.

- Ступать след в след, - скомандовал солдат Гамби.

Некоторое время все шли молча. Потом номер третий начал охать - его борода совсем поседела, спина согнулась, а лицо покрылось морщинами. На последнем шаге он выплюнул два выпавших зуба.

- Идти молча, - скомандовал солдат Гамби.

- Не могу, - прошамкал номер третий, - старость не радость.

- Стареть запрещается!

Номер третий сразу приободрился и помолодел. Его борода стала почти черной. Нет ничего полезнее для здоровья, чем настоящая военная дисциплина.

Солдат Гамби прислушивался, его уши поворачивались и стояли торчком, как у породистого пса.

- Я слышу странные звуки, - сказал он.

Остальные прислушались и тоже услышали. Только карлицы продолжали болтать о пиве с естественной женской нпосредственностью. Номер шестой высунул голову из плейера.

Издалека донесся смутный вой.

- Это волки? - спросил номер первый.

- Нет - это Полинозавр, - ответил солдат Гамби, - всем приготовиться к смерти.

Все приготовились и двинулись дальше. Номер третий немного задержал процессию, раздумывая над формулировкой завещания.

По песку тянулся широкий и глубокий след, будто протащили быка - след хвоста Полинозавра.

- Напрасно выбрали песок, - сказал номер первый, - всем же известно, что Полинозавр любит песчаную почву.

- Критиковать запрещается, - сказал солдат Гамби и застрелил его из арбалета.

- Бессмысленно, - сказал номер второй, - все равно сейчас все умрем.

Солдат Гамби хотел застрелить и его, но пожалел стрелу.

Они подошли к Полинозавру. Чудовище лежало на боку, семеня в воздухе девятью мелкими ножками. На его хвосте было утолщение, такое же как и на шее - для маскировки, чтобы никто не догадался, с какой стороны была настоящая голова.

Одна из голов жалобно выла. Вой был женским и с той особенной ноткой, которой не может противостоять ни один мужчина. Все, кроме двух карлиц, положили арбалеты на песок и мелкими шагами двинулись к Полинозавру. Монстр взял каждого лапкой и прижал к своей груди. На лицах мужчин застыли блаженные улыбки.

Две карлицы сели на песок, подняли плейер и включили запись. Записав вой Полинозавра, они стали пятиться и исчезли.

- И ничего особенного в её голосе и нет, - сказала одна карлица другой на обратном пути, - не понимаю, почему все мужчины сразу сходят с ума!

- Значит есть что-то, - ответила вторая карлица, со всетлыми волосами, - сейчас проверим.

Они дошли до входа в музей, присели на скамеечку и стали болтать ногами в воздухе. Ноги не доставали до пола. Коротковолосая незаметно вынула плейер из сумочки и включила на полную громкость. Послышался слабый вой.

Наблюдатель, стоявший в пяти шагах, выронил учебник политологии (сегодня экзамен, а ведь ничего, ничего не знаю!) и обернулся. Его лицо сияло.

- Иди к нам, милый, - сказали карлицы и наблюдатель охотно пошел, на ходу расстегивая рубашку.

- Работает! - закричала лысая карлица.

В это время Полинозавр перестал выть и стеклянные глаза жертв снова приобрели человеческое выражение. Только глаза солдата Гамби сменили неоопределенное выражение на другое неопределенное выражение.

- Помогите! - закричали два номера из пяти и начали вырываться. Остальные уже смирились. Полинозавр обмотал жертвы паутиной и стал высасывать содержимое. Через пять минут он держал в лапах пять кожаных мешочков с костями. Он потряс мешочками в воздухе и мешочки издали характерный стук костей.

- Порядок, - сказал Полинозавр и плавно превратился в Полину. Песчаный грунт превратился в камень. Из камня снова выросли пеньки.

Полина шла в ту камеру, где, в специально свитом гнездышке, лежал возлюбленный наблюдатель. Наблюдатель был обмотан паутиной, чтобы не сбежал. Полина несла любимому еду. Мясной бульон с косточками. Полезно для желудка. А шкурки нужно будет повесить на веревку, чтобы подсушить.

Она шагала с радостной улыбкой на лице, предвкушая встречу. Время от времени она издавала звуки, в которых все ещё слышался всепобеждающий вой Полинозавра. Что может быть сильнее женщины, зовущей мужчину? - подумал Ульшин, лежа на груди и просматривая всю драму сквозь стену, как на экране телевизора, - все-таки она предательница.