Сионистское движение в России - Ицхак Маор

Отнюдь! Эти люди идут верной дорогой без лишних самокопаний, возможно даже не чувствуя при этом никаких затруднений. Они не растворяются ни в каком другом народе. но перенимают все лучшее у всех народов. Так им удается держаться с достоинством и подлинной непосредственностью. А ведь это евреи гетто — единственные евреи гетто, которые еще существуют ныне. И после того, как мы их увидели, мы поняли, что давало нашим предкам силу выстоять в самые тяжелые эпохи. В их облике нам открылась история наша во всей полноте своего единства и жизненной силы. Пришлось задуматься о том, что поначалу мне часто говорили: «К этому делу тебе удастся привлечь только русских евреев». Если бы мне это повторили сегодня, у меня был бы готов ответ: «И этого достаточно!» Таково мнение Герцля о евреях России.

Глава шестая

Сплочение сионистов России

и их деятельность

Первый конгресс, открывший в сионизме новую эпоху, стал поворотным пунктом еврейской истории в целом и истории российского еврейства в частности. В Базеле было создано первое политическое представительство еврейского народа со времени утраты им национально-политической независимости. На конгрессе встретились посланцы еврейства Востока и Запада, — и в этом было гласное проявление единства еврейского народа вопреки всем разрушительным ветрам диаспоры. Это публично провозглашенное и продемонстрированное национальное единство обрело и соответствующее организационное оформление в виде основанной на конгрессе Всемирной сионистской организации. Однако: хотя политический сионизм и возник как всемирная организация, — как массовое движение он существовал только в России, включая Украину, Польшу, Литву и остальные страны Прибалтики, Кавказ, Сибирь и др.

Политический сионизм как общественное движение не был в России легальным. Правда, он не преследовался властями в той степени, в какой преследовалось социалистическое движение, но отсутствие законного базиса для существования ограничивало и сковывало его деятельность. И, тем не менее, политический сионизм вызвал в еврейских массах в России напряженный и обширный процесс национально-общественного возрождения. В ходе организации сионистских отделений (хотя и без легальной базы) в разных местах и их подчинения центральным учреждениям, само собою восстановилась и связь между еврейскими общинами разных городов и местечек. Таким образом, в России снова произошла консолидация — конечно, другим путем и в иной форме — еврейских общественных сил, раздробленных и разъединенных со времени упразднения «кагала» — автономии еврейских общин, ликвидированной Николаем I в 1844 году. По причине самодержавного режима, исключавшего открытую и гласную общественную деятельность, русские сионисты свою разъяснительную работу вели преимущественно устно, с помощью сотен агитаторов и активистов, действовавших во всех местах жительства евреев. Невзирая на цензурные строгости, сионистская работа велась также через печать: издавались брошюры, рассылались циркуляры и т. п. В такой обстановке сионисты России готовились ко Второму конгрессу.

При всем энтузиазме, вызванном Первым конгрессом, где сошлись «восток» и «запад» мирового еврейства, не стушевались наметившиеся различия в подходе к национальной еврейской проблеме и путям сионизма между русскими сионистами из числа ветеранов Ховевей Цион и сионистами Запада — «новыми», «венцами» школы Герцля.

«Западники» ставили во главу угла политико-дипломатическую работу, невысоко ценя действия по ограниченному заселению Эрец-Исраэль, возрождению языка иврит и еврейской культуры. Ветераны же дорожили именно этими ценностями, вступая в борьбу и с местными, российскими «сионистами-политиками», в большинстве своем примкнувшими к движению после появления Герцля на общественной арене и созыва Первого конгресса.

Незадолго до Второго конгресса в России было зарегистрировано 373 местных сионистских кружка. О степени роста движения за год после Первого конгресса можно судить по тому, что до этого их было только 23. Сионистское движение во всем мире насчитывало тогда 913 организаций и групп. Накануне Первого конгресса существовало только 117. Таким образом, число сионистских кружков в России приближалось к 41 % общего их числа во всем мире.

Накануне Второго конгресса сионисты России сочли необходимым созвать свой съезд для выработки направления сионистской работы и для определения единой позиции по вопросам, которые будут обсуждаться на конгрессе. Среди российских сионистов имели различные хождение и даже противоположные взгляды: были Ховевей Цион старой формации, считавшие главным заселение Эрец-Исраэль, пусть даже и в ограниченных масштабах; были «политические сионисты» нового, герцлевского типа, противившиеся «просачиванию в Палестину» и всякой переселенческой работе без политико-юридической базы; «духовные сионисты» из школы Ахад-Гаама; «религиозные сионисты», преимущественно ортодоксальные раввины, которые сопротивлялись всякой культурной работе, исходившей из сионистской организации, — их отталкивало уже само слово «культура», чреватое, на их взгляд, попытками реформировать религию. Среди представителей всех этих направлений особенно обострились отношения между политическими сионистами и сторонниками Ахад-Гаама, вставшими в крайнюю оппозицию Герцлю и его сионистско-политической системе.

Съезд собрался в Варшаве без разрешения властей, и совещания проходили в частном доме. Он открылся 19 августа 1898 года и закончился 22 августа, за шесть дней до открытия Второго сионистского конгресса в Базеле. То был первый съезд российских сионистов («Первым съездом сионистов России» официально назван Минский съезд, состоявшийся в начале сентября 1902 года. Однако на деле он был вторым. Первый, Варшавский, не упоминался только потому, что был проведен нелегально.), и в нем участвовало около 160 представителей из 93 городов и местечек. Большинство затем отправились в качестве делегатов на Второй конгресс.

На Варшавском съезде были зачитаны обзоры общего состояния движения в России и работы местных организаций, а также проведены предварительные прения по вопросам повестки дня Второго конгресса, в том числе о переселении и по поводу Колониального банка.

Обсуждения и решения Варшавского съезда оказали существенное влияние на ход Второго сионистского конгресса. По рассмотренным обоими форумами вопросам конгресс почти целиком принял предложения российских сионистов. Кроме того, Варшавский съезд повлиял на весь ход сионистской работы в России. Съезд помог сближению между ветеранами Ховевей Цион и политическими сионистами, выявив базу для совместной работы.

Второй конгресс снова собрался в Базеле и работал с 28 по 31 августа 1898 года. На конгресс прибыли 385 делегатов, 530 гостей и около 150 газетных корреспондентов.

Герцль открыл первое заседание. Говоря о путях практической деятельности сионистов во всех странах, он особенно остановился на двух вопросах: завоевание общин и основание банка. Как и на Первом конгрессе, с большим докладом «О положении евреев в мире» выступил Нордау. Его доклад на эту тему стал непременной традицией сионистских конгрессов и всегда производил огромное впечатление на зал. Нордау достигал тут вершин ораторского искусства, — как по форме, так и по содержанию.

К мысли о завоевании сионистами еврейских общин Герцль пришел на основании своего опыта политической работы, столкнувшись с отрицательным отношением к сионизму и даже активным сопротивлением ему со стороны светских и религиозных руководителей общин. Такое положение являлось серьезным препятствием на пути сионизма как во внутренней еврейской жизни, так и в отношениях с внешним миром, то есть в политическом плане. Лозунг завоевания общин, выдвинутый Герцлем на Втором конгрессе, был, таким образом, своевременным. Герцль, однако, представлял себе это «завоевание» весьма схематично: сионистские отделения на местах поведут общественное наступление на официальных глав еврейских общин и заменят последних сионистами.

Но здесь (как и вообще в достижении политической цели сионизма) не годились методы «большого скачка». Лозунг «завоевания общин» на практике стал не более чем зерном идеи об активном участии сионистов в общественной жизни евреев в странах рассеяния — работе, названной позднее немецким термином «гегенвартсарбайт» — «работой данного часа».

Что касается банка, то в нем Герцль видел финансовый инструмент сионистской организации, которому надлежит послужить при ведении переговоров с Турцией. Акционерный капитал был установлен в два миллиона фунтов стерлингов, и до Второго конгресса набралось лишь 7–8 % искомой суммы. По вопросу о банке доклад сделал Давид Вольфсон. Конгресс вынес официальное решение об основании банка с местопребыванием в Лондоне (Еврейский колониальный банк был зарегистрирован 20 марта 1899 года в Лондоне в качестве английского акционерного общества под названием «Джуиш Колониэл Лтд Траст». В конце апреля того же года было выпущено 200 тысяч акций достоинством в один фунт стерлингов (или десять русских рублей) каждая. На 75 % всех этих акций подписались русские евреи. По уставу банк был вправе приступить к регулярной работе только при наличии минимального капитала в 250 тысяч фунтов. Недостающая сумма (50 тысяч) собиралась с трудом, и банк начал функционировать лишь в начале 1902 года. В конце февраля этого года была создана дочерняя компания банка под названием Англо-Палестинское общество, затем — Англо-Палестинский банк (ныне — Банк леуми ле-Исраэль — Национальный банк Израиля). Эта дочерняя компания начала действовать в Яффе летом 1903 года под руководством Залмана Давида Левонтина.).