Дембельский аккорд 2 - Альберт Зарипов

Да и сейчас… Как татары и башкиры… Так и наши русские братья… Так и все братские коренные народы России…

Все мы теряем… Каждый день и каждый час! Мы теряем не только наших же кровных РОДственников!.. Поскольку мы все — это один наРОД! Мы ПОСТЕПЕННО УТРАЧИВАЕМ нормальные человеческие взаимоотношения! Но более всего мы теряем самих себя! Небольшими частями… Но этот процесс уже постоянен…

От беспросветного ли существования и нищенских пенсий… От войны ли очередной и сопутствующих ей разрушений, голода да болезней… От произвола ли государственных чиновников, открыто творящих свои беззакония и иные преступления… От здравоохранения ли нашего с многими тысячами летальных исходов да ненасытных коммунальных структур… От беспробудного ли пьянства, разрушающего многие семьи, и бесприютные сиротства при живых-то родителях… От открытой ли торговли наркотиками, в результате которой на наших жизнях процветают некросы и крышующие их менты…

От всего этого мы медленно, но неотвратимо вымираем…

Вы…ми…ра…ем!

И до…ко…ле?

Доколе вы будете это терпеть?

Вы! Здоровые и полные сил мужчины!

Чьи-то отцы… Братья… И сыновья!

Кто защитит и спасёт ваших жен, сестёр и матерей?

Я-а-а?! Вот хрен вам!

Это сделаете вы!

Подойдёте сначала к зеркалу и посмотрите в свои глаза!

Затем поищете через левый или правый карманы свои кукинаки! Можно и напрямую!..

Если ваш взгляд твёрд и прямолинеен!

Если вы действительно убедились в своём мужском предназначении на всей планете Земля!

ТО У ВАС ВСЕ ПОЛУЧИТСЯ! ПРИЧЕМ ОБЯЗАТЕЛЬНО И НЕПРЕМЕННО!

А теперь… Встать! Вперёд![9]

А я вас буду прикрывать…

Глава 34. У водонапорной башни…

Война сюрпризами богатаОна ведь «любит» храбрецовУвечьем, гибелью чреватаБеспечность и расслабленность бойцов

Утро седьмого дня войны выдалось изумительно солнечным и абсолютно безветренным. Небесная синь была однотонно чиста и посему крайне приятна для глаз… Даже мрачные вчера горы сегодня представляли собой очень живописный пейзаж с белыми вершинами и лесистыми склонами… Даже голые скалы поразительно удачно вписывались в данное великолепие естественной природы…

Лишь на грешной земле всё оставалось прежним, а чуть погодя даже и похуже чем вчера. Под тёплыми солнечными лучами поверхностный слой грунта оттаял глубоко и повсюду началась привычная чеченская распутица… Неприятная даже на первый взгляд и крайне отвратительная при каждом шаге… На обувь налипали толстые пласты жирной глины и через каждый десяток метров приходилось поочерёдно дрыгать ногами в разные стороны, чтобы хоть ненамного избавиться от тяжёлого и мерзкого балласта.

Даже наши боевые машины пехоты иногда скользили своими гусеницами по жидковатой грязи, попадавшейся нам на разбитой грунтовке… Но такое было не часто. Механ прибавлял газу и заскользившая было БМПшка более-менее уверенно преодолевала встретившееся на пути препятствие. Затем стало полегче…

— Слава Богу! — облегчённо выдохнул ротный. — А то… Как коровы на льду. Давай дальше!

Сейчас мы направлялись на доразведку разрушенного моста и близлежащей к нему местности. Броня двигалась в строго западном направлении, пока не доехала до ориентира «валун». Ну, а по практически нетронутому войной асфальтовому покрытию мы промчались буквально «с ветерком». Встречных машин не было и механики-водители выжали из своих бронированных колесниц всю потенциальную мощь…

Боевые машины даже въехали на кромку бетонного полотна моста, но на этом военное лихачество было моментально пресечено командирским окриком…

— Краснов! А если опоры повреждены?.. И выбраться не успеешь…

На моё грозное предупреждение невысокий механ ответил сперва безмятежной улыбкой… А затем и радостным смехом…

— Да всё нормально будет, товарищ старшнант!.. — бодро отвечал он, вылезая из своего люка наружу. — В первый раз что ли?..

— А чего это ты так развеселился? — спросил я с самым серьёзным видом. — Смешинка в рот попала? Или на «ха-ха» пробило?..

При всех недавно проявившихся заслугах Красноват, а особенно после его «подлёдного» вождения, его следовало время от времени иногда возвращать в прежнее, так сказать, чёрное тело… Чтобы не расслаблялся сверх меры… То же самое касалось и прочих дембелей…

— Да вы посмотрите какая сегодня погода отличная! — воскликнул механ, разводя руками во все стороны. — Красота!..

Он стоял на ребристом броне листе, закрывающем сверху двигательный отсек, и оглядывал всё вокруг… Вообще-то его приподнятое настроение можно было понять. Ведь в обычном положении «по походному» только его пол головы торчит из люка… А тут боевая машина стоит на некотором возвышении, слева-справа простирается заросшая прибрежным кустарником широкая пойма реки Аргун. И стоя на броне, можно обозревать всё вокруг на многие километры…

— А ты оставайся на контракт. — добродушно порекомендовал ему подошедший Пуданов. — Долго ещё будешь любоваться…

— Не… Товарищ майор! — сразу же отказался Краснов. — Я лучше домой поеду…

— И что ты там будешь делать? — подковырнул его Иваныч. — Днём коров пасти, а вечером доярок за сиси щ-щупать? Стыд и срам!.. А тут… Вон красота какая!..

— Не-а… — опять отрицательно ответил Краснов. — Даже не уговаривайте!..

— Нужен ты мне сто лет… — усмехнулся ротный. — Да и то в обед…

На этом наше благодушие окончилось… Пора было поработать…

Мой головной дозор уже выдвинулся вперёд и я пошёл следом за Бычковым. То есть к зияющему пролому… Железобетонный мост метров на десять возвышался над рекой и я в данную минуту ощущал себя крайне неловко… вернее, особенно неуютно… Это манекенщицам в кайф вышагивать по высокому подиуму под пристальными и раздевающими их взглядами сотен мужских глаз… Если в зале, конечно, есть нормально сориентированные представители сильного пола…

А сейчас я ощущал себя очень незащищённым и предельно уязвимым на этом мосту… Перила хоть и имеются, но ведь они не сплошные. А потому укрытием могут служить лишь с большой натяжкой… И сейчас у меня присутствовало такое ощущение, что в окрестной зелёнке находятся штук двадцать духовских снайперов и больше половины из них уже поймали нас всех в свою оптику…

Чтобы побыстрее избавиться от этой параноидальной мании «нахождения в чужом прицеле», я стал внимательно смотреть себе под ноги. На всей проезжей части разрушенного моста лежал толстый слой чистого и девственно нетронутого снега. Даже дозорные старались идти след в след… Вряд ли кому-нибудь пришла бы мысль устанавливать здесь мины, но тренировка ходьбы по отпечаткам впереди идущего товарища получалась отменная…

Так мы добрались до широкого провала в полотне моста. В земле авиабомба оставляет после себя воронку, а здесь она вырвала целый пролёт… Внизу пенилась и бурлила Аргун-река… Метров пятьдесят ниже по течению и вот они… Загадочные железные конструкции… Которые мы охраняли целых две ночи…

— На мосту позиции очень удобные! — заявил мне Бычков, показывая мне на «подохранный объект». — И железяки как на ладони…

Но я совершенно не разделял его точки зрения. И по многим причинам.

— Здесь ночью такой ветрюган, что ты и получаса тут не высидишь. Всё же открыто! Да и мы сами будем здесь на виду. И железки эти уже надоели. Смотреть на них противно! Сколько можно возле них торчать?!..

— А это наш пост № 5! — сказал сержант, очевидно вспомнив караул с его четырьмя объектами охраны и обороны.

— Ну, уж нет! — отказался я. — Конечно спас-сибочки за такое предложение!.. Но как-то не хочется…

Командир роты тоже не нашёл на мосту ни одной нормальной позиции и мы вернулись к боевым машинам. В двух десятках метров от начала моста по правую руку находились длинные одноэтажные здания наверняка промышленного предназначения. Чтобы полностью удовлетворить наше неудержимое стремление к более дотошному изучению предмета «Чеченское краеведение», мы сперва понаблюдали за этим объектом сперва невооружённым взглядом…

— Ну-ка! — проворчал Иваныч, беря мощный бинокль Б-12. —Что это там такое?!

— Вроде бы заброшенное… — предположил я. — Но это с дороги… А с обратной стороны… Чёрт его знает!

— Пойдём что ли! Поглядим.

Так мы решили вновь проявить своё неистощимое военное любопытство и всё-таки рискнули сунуть носы туда, куда осмеливался проникать лишь вездесущий горный ветер. Мы осторожно вошли в настежь распахнутые ворота и медленно направились дальше. Пока что всё было тихо… Сквозь разбитые окна очень хорошо обозревались пустые просторные помещения с ровными бетонными полами. Никакого оборудования внутри не было. Лишь в двух-трёх углах ржавели какие-то железные останки…