Путь к звездам. Из истории советской космонавтики - Анатолий Александров

В середине августа наступила пора зачетных занятий. Они проводились командиром полка и его инструкторской группой. Обязательной составной частью этих занятий была проверка знаний личного состава боевых расчетов по теории и практике работы на ракетной технике.

Эти комплексные занятия все чаще посещал командир дивизии полковник Колосов. С завершением сборки щитовой казармы для личного состава, он распорядился о выдвижении 1-го дивизиона на комплекс в Жагари. Одна стартовая батарея размещалась, вместе со штабом дивизиона, в щитовом помещении, две другие – в палатках. До завершения строительства кухонного узла питание личного состава производилось из походных кухонь, а иногда пища подвозилась из гарнизона в термосах. Снабжение питьевой водой обеспечивалось из автоцистерн, доставляемых на комплекс службой тыла полка.

Командир дивизиона инженер-капитан Алексеев обратился к командиру дивизии Колосову:

– Товарищ полковник, занятие комплекса не подготовлено тыловой службой и наносит ущерб боевой и политической подготовке личного состава. Я считаю переезд на комплекс дивизиона явно преждевременным.

– Почему вы так считаете, товарищ капитан? – жесткий взгляд Колосова уперся в строптивого собеседника.

– В дивизионе дезорганизована планомерная учеба на технике личного состава. Из-за погодных условий нередко срываются политические занятия. Среди солдат участились самовольные отлучки, которых не было в гарнизоне.

– Не учите меня, что делать, товарищ капитан. Много на себя берете, – отрезал Колосов. – Выполняйте мой последний приказ!

Алексеев понял, что дальнейшие препирательства с командиром дивизии бесполезны и… написал рапорт на имя командующего армией генерал-лейтенанта Добыша. Он высказал принципиальное несогласие с действиями полковника Колосова. Командир дивизии торопился отрапортовать в штаб армии о выдвижении первых подразделений полка Корнеева на боевые комплексы. Но его действия не отвечали реальному положению – комплекс в Жагари был еще не готов. Полковник Корнеев, хотя в глубине души и был согласен с доводами командира 1-го дивизиона, спасовал перед жесткой позицией командира дивизии. Поэтому, уведомив Колосова о рапорте капитана Алексеева, командир полка не сразу направил «несогласную бумагу» по команде.

Глава 3 ПОЛЕТЯТ ЛЕТЧИКИ

1

Звонок Сергея Павловича не был для профессора Яздовского неожиданным. Главный конструктор не тратил время на пустые разговоры. Он поздоровался, спросил:

– Как идут у тебя дела, Владимир Иванович?

Давний приятель от медицины хорошо знал, о каких именно делах спрашивает его Королев. К концу февраля ему уже было чем порадовать Главного конструктора:

– Практически, Сергей Павлович, нами сформирована первая группа претендентов на полет в космос.

– Можешь доложить, кто прошел комиссию по «теме № 6»? Сколько человек отобрано? Можешь дать им характеристику? Меня в основном интересует их высотная адаптация.

– Конечно, могу. Отобрано двадцать человек. Почти все они отвечают твоим предварительным критериям: возраст от двадцати пяти до тридцати лет, штатные военные летчики-истребители реактивной авиации, среднего роста, стройные. О состоянии здоровья говорить считаю излишним.

– Значит, ты уверен, Владимир Иванович, что никто из них в дальнейшем не сдрейфит? – уточнил Королев.

– Ну, как уверен… Ты же знаешь, что несколько десятков человек в начале февраля отказались от дальнейших испытаний и уехали в свои части. Мы никого не уговаривали остаться, – уклончиво ответил Яздовский. – Делалась ставка на добровольцев.

– Совершенно правильно ты поступил, Владимир Иванович. Полет в космос всегда будет у нас добровольным делом, – одобрил действия медиков Главный конструктор.

Профессор Яздовский тут же продолжил его мысль:

– По сообщениям прессы, американские специалисты обследовали свыше пятисот кандидатов для полетов в космос, но окончательно остановились на семи кандидатурах. Мы обследовали почти три с половиной тысячи претендентов и отобрали из них двадцать преданных идее добровольцев.

– А почему ты сказал, что почти все отвечают моим критериям? Какие принципиальные отклонения ты имеешь в виду? – задал следующий вопрос Королев.

– Беляеву уже тридцать пять лет, Сергей Павлович. Комарову тоже стукнуло тридцать три. Тридцать лет Волынову. Но очень собранные, я бы даже сказал, динамичные ребята. Уверен, что не подведут. Шонин же чуть выше ста семидесяти сантиметров.

– Хорошо, – закончил эту часть разговора Королев и перешел к следующей: – Подходящее место для Центра подготовки космонавтов вы уже подобрали, Владимир Иванович?

– Я считаю, Сергей Павлович, что этот вопрос вполне решен.

– Где же будет находиться Центр подготовки?

– В Щелковском районе, между Монинской академией ВВС и железнодорожной станцией Чкаловская. Очень удобное место. Природа прекрасная. Рядом железная дорога. Генералы Каманин и Клоков одобрили выбор. Там имеется двухэтажный домик. На первых порах он может послужить учебным корпусом.

– А кто назначен начальником Центра?

– Полковник Карпов, Евгений Анатольевич.

– Им что-нибудь уже сделано, Владимир Иванович?

– Да, утверждено примерное штатное расписание Центра подготовки космонавтов в составе двухсот пятидесяти человек.

– А кем оно утверждено?

– Главкомом ВВС маршалом Вершининым.

– Двести пятьдесят человек. Не многовато ли это для начала?

– Вот так подумал и генерал Агальцов, Сергей Павлович. Он сократил штатное расписание до семидесяти человек. Тогда Карпов обратился к Главкому ВВС. Маршал Вершинин пригласил Агальцова и Карпова к себе. Вначале выслушал доводы начальника Центра, а потом обратился к своему заместителю:

– Ты, Филипп Александрович, не знаешь, как их готовить, и Карпов тоже не знает. Но он берется за неизвестное пока что дело. Это надо ценить. Вот почему я утверждаю предложение Евгения Анатольевича. Пусть занимается. Советую не терять время на всякие согласования и быстрее приступить к занятиям.

Королев опустил трубку на рычаг, поднялся из-за стола, подошел к окну. Ситуация с подготовкой очередных космических запусков складывалась в целом благоприятно. Но главный запуск корабля с человеком на борту был еще впереди. Его очередной доклад руководству страны не вызывал особого беспокойства. Создана ракета-носитель, способная вывести на орбиту Земли полезный груз более четырех тонн. Корабль-спутник с человеком на борту может уложиться в эти четыре тысячи триста килограммов. Идея проекта ясна не только ему, она реализуется. Корабль будет состоять из двух частей – кабины космонавта и приборного отсека. Правда, еще не решены вопросы обеспечения в каждой из частей приемлемой температуры, а также защиты спускаемого аппарата от разрушительного воздействия атмосферы при спуске. Но будут решены в ближайшее время.

Главный конструктор оделся, направился в проектный отдел. Там уже собрались нужные ему люди – Тихонравов, Бушуев, Рязанов, Феоктистов, Ивановский.

– Кто будет докладывать? Вы, Евгений Федорович? – Королев обратился к руководителю сектора, в котором, в основном, проектировался космический корабль.

Рязанов развернул листы ватмана, уверенно доложил о решенных и нерешенных проблемах. Сергей Павлович внимательно выслушал доклад, задал несколько встречных вопросов, назвал инстанции, которые, по его мнению, могут помочь в их решении.

Закончив обсуждение, Королев подвел его итог:

– Мы работаем коллегиально. Но это не снимает ответственности персонально с каждого из нас. Решение должен принять один человек – тот, который в случае неудачи, понесет всю ее тяжесть. Таким человеком в ОКБ являюсь я. Так что, уважаемые коллеги, на мои замечания прошу не обижаться.

Еще в феврале Главного конструктора мучил актуальный вопрос: «Что же такое по существу космический полет?» К 3 марта, когда состоялся его принципиальный доклад в правительстве, он вполне определился: «Летательный аппарат совершает полет вокруг Земли, хотя бы в течение не менее одного оборота, не падая на Землю. Такой полет и является космическим».

Перед этим, вечером, Сергей Павлович долго разговаривал со своим заместителем Мишиным. Они обсудили основные положения доклада, а потом Королев вдруг спросил:

– Как ты смотришь, Василий Павлович, если я внесу в правительство предложение о создании Государственной комиссии по запуску человека в космос? Зачем нам брать всю ответственность на себя по такой важнейшей проблеме?

– Какие обязанности, по-твоему, она должна выполнять? – поставил встречный вопрос Мишин.

– Вначале она возьмет на себя проведение летных испытаний пилотируемых космических комплексов, – пояснил Королев. – Разумеется, сюда войдут не только ракета-носитель, но все наземные и космические средства обеспечения полета в околоземное пространство.