Бешеный мир - Роман Глушков

Панкрат выпустил из мешка в открытые ворота хлебозавода сразу полдюжины таких ушастых камикадзе. Учуяв запах растущей на заводском дворе травы, голодные кролики тут же рванули к ней, не подозревая, сколь жестокая участь им уготована.

Примерно минуту наш «авангард» спокойно грыз последний в своей жизни обед. Но как только первый кролик был замечен копателями, ему и его собратьям стало уже не до еды. Наименее шустрый из них был быстро пойман, но стоило лишь другим зверькам услышать его предсмертное верещанье, и они стремглав пустились наутек от накинувшихся на них отовсюду зомби. Которым в свою очередь приходилось бороться не только с шустрой добычей, но и друг с другом, ведь делиться трофеями или уступать их сопернику без драки озверелые копатели не привыкли.

Дождавшись, когда они войдут в азарт и устроят между собой потасовку, мы с Ананасом прошмыгнули в ворота и бросились к водонапорной башне, стоящей в северо-восточном углу двора. Это была обычная железная колонна высотой около десяти метров с резервуаром, верхушка которого могла послужить нам площадкой для ведения кругового обстрела. Взбираться на нее предстояло по лестнице из приваренных к водокачке, металлических скоб. Копатели умели пользоваться лестницами не хуже нас. Но поскольку иным способом подняться наверх было нельзя, им придется делать это под градом наших пуль. К чему мы и стремились, ибо нет проще способа разделаться с врагами, когда те лезут к тебе в один ряд друг за дружкой, будучи не в силах увернуться от твоих выстрелов.

Панкрат бежал первым с тесаком наголо. Я следовал за ним, неся на плече пулемет. Открывать стрельбу по дороге к водокачке было рано, но добежать туда незамеченными у нас все равно не получилось бы. Два копателя, что отстали от собратьев, обнаружили наше присутствие и, забыв о кроликах, устремились к нам. И если бы мы открыли по ним огонь, остальные противники не оставили бы это без внимания.

Первоначальное нежелание Ананаса убивать зомби вскоре прекратило травить ему душу, и сегодня мы с ним были полностью солидарны в этом вопросе. Каждый копатель являл собой реальную угрозу для представителей вымирающего рода чисторуких. В том числе для нас с Панкратом. И потому, едва бегущая к нам, бешеная парочка очутилась от него на расстоянии удара, он без колебаний раскроил копательские головы тесаком, проделав это в своей грубой, но эффективной манере. Когда требовалось, Ананас мог истязать врагов часами. Но копателям он всегда старался даровать мгновенную и легкую смерть.

Маневр удался. Когда мы достигли водонапорной башни, зомби во дворе все еще гонялись за последними кроликами и вырывали друг у друга ошметки тех, которых они уже поймали. Несмотря на свои габариты, водокачка задрожала и начала покачиваться, когда мы стали подниматься по лестнице. Но я полагал, что вряд ли она рухнет под нами, порадовав копателей освежающим душем и двумя свеженькими трупами.

Впрочем, раскачивать ее больше необходимого мы не собирались. Установив пулемет и разложив остальное оружие – снайперскую винтовку, дробовик и мои револьверы, – мы без лишней суеты распределили между собой сектора обстрела, настроили прицелы и приступили к работе.

В бытность свою скитальцем-одиночкой Панкрату не доводилось таскать с собой пулемет. Тем не менее пулеметчик из него вышел, надо сказать, заправский. «Хеклер-Кох-221» весил вместе с лентой почти полтора десятка килограммов. Но в ручищах моего нового напарника хватало мощи, чтобы укротить это оружие и вести из него не только беглый, но и прицельный огонь. А полезная привычка беречь патроны удерживала Ананаса от безрассудной пальбы, хотя достать сегодня пулеметные боеприпасы всех видов и калибров не представляло особой сложности.

Выкосив короткими очередями всех перепачканных свежей кровью, охотников на кроликов, Панкрат замер в ожидании, когда во двор выбегут новые копатели. Я тем временем осмотрел в бинокль территорию завода и попробовал заглянуть через окна в цеха. Мы заняли самую высотную точку в округе и могли вести огонь даже по крышам, но зомби на них не поднимались. Все они околачивались на складах и в цехах, грызя заплесневелые буханки и запихивая в рот прокисшее тесто; страсть к поеданию разной вонючей гнили и отбросов также роднила их с животными.

Грохот пулемета должен был отвлечь от еды большинство тварей и выманить их наружу. А чтобы их поторопить, я поймал в оптический прицел «Хеклер-Коха-28» маячащий за грязным стеклом ближайшего склада силуэт и выпустил в него пулю.

Насколько метким оказался мой первый выстрел, судить трудно. Когда осколки выбитого мной стекла выпали из рамы, в окне промелькнуло как минимум два десятка бегущих к выходу, взбудораженных копателей. Примерно столько же высыпало их из ворот соседнего склада. И Панкрат вновь открыл огонь, стараясь выкосить противников на дальних подступах к водокачке, пока те не сообразили, откуда в них летят пули.

Сообразили они, разумеется, почти сразу. И когда обе стаи зомби объединились и устремились к нам, мы начали палить по ним уже без передышки. Пулемет и самозарядная «снайперка» того же калибра – хорошие инструменты, чтобы прореживать толпу врагов на большом расстоянии. Но эта толпа двигалась слишком быстро, и нам при всем старании было не перебить ее всю прежде чем она достигнет водокачки.

Первым возле нее очутился крепыш, который еще на бегу дал понять, что он – один из тех берсерков, насчет которых нас предупреждали сельчане. Двигаясь зигзагом, он метался из стороны в сторону быстрее, чем мы успевали взять его на мушку, и потому шутя прорвался через наш огневой заслон. На бегущих рядом собратьев берсерку было наплевать. Он беспардонно расталкивал их, а кого-то и вовсе сбивал с ног.

Отстреливайся мы от зомби на земле, этот монстр заставил бы нас серьезно понервничать. Но поскольку прыгать вверх на десять метров он все же не умел, ему было так и так не миновать лестницы. А на ней особо не распрыгаешься и от пули не увернешься.

– Не отвлекайся! – крикнул я припавшему к пулемету Ананасу. – Я займусь «толстяком»!

Отложив винтовку, я схватил «Вепрь» и подбежал с ним к лестнице в тот момент, когда «толстяк» уже заскочил на нее. Отягощенные оружием и боеприпасами, мы с Панкратом взбирались на водокачку не меньше минуты. Двигающийся налегке, берсерк мог проделать это за считанные секунды. И проделал бы, кабы не прилетевшая ему в лицо, ружейная картечь. Правда, за миг до выстрела он попытался увернуться и, держась за ступеньку, качнулся на руках в сторону, словно обезьяна на ветке. Поэтому в него угодил не весь картечный заряд, а лишь половина.

Вместо того, чтобы лишиться головы, прыгун поплатился только нижней челюстью и левой щекой. Это были не фатальные повреждения даже для обычного копателя, а для берсерка подавно. Более того, я даже не смог замедлить скорость его подъема. Качнувшись обратно, он вновь подбросил свое тело вверх и одним махом преодолел еще несколько ступенек. И оказался так близко от меня, что через пару таких рывков смог бы ухватиться за ствол моего оружия.

Но тем и хорош полуавтоматический дробовик, что он за три секунды выпускает весь свой магазин и пробивает в мишени почти сотню дырок. Обрушивать на берсерка свинцовый дождь мне, к счастью, не потребовалось – хватило и двух выстрелов. Враг хотел использовать свой финт еще раз, но я усвоил урок и вместо того, чтобы стрелять ему в голову, выстрелил по рукам. И когда он решил ухватиться за очередную ступеньку, то не смог этого сделать, поскольку обе его кисти были растерзаны в клочья. Беспомощно замахав руками и разбрызгивая кровь, берсерк хотел в отчаянной попытке зацепиться ими за ступеньки, но тщетно. И в итоге, перевернувшись вверх тормашками, грохнулся на землю.

Любого другого падение вниз головой с такой высоты прикончило бы в момент. Тем не менее я не раз наблюдал, как берсерки кидались в бой со свернутой или наполовину перерубленной шеей. Этот копатель тоже наверняка был весьма живуч. Хотя я не стал это проверять и, прицелившись получше, снес ему начисто башку третьим выстрелом. Но даже после такого урона его обезглавленное тело поднялось на ноги и бросилось к лестнице… правда, лишь затем чтобы рухнуть у ее подножия и больше не подняться.

Впрочем, оно бы упало в любом случае. Едва я окончательно угомонил его, как к лестнице подбежали зомби, которых Панкрат не успел расстрелять на подходе к водокачке. И которые втоптали в землю агонизирующего берсерка столь же безжалостно, как он до этого расталкивал их. Эти твари были не такие шустрые, но они все равно двигались шустрее нас. И целеустремленность, с какой они ринулись на штурм лестницы, не позволяла счесть эту угрозу менее опасной.

Ананас оставил свою позицию и присоединился ко мне. Встав у края площадки, он начал бить короткими очередями по наседающим на лестницу противникам. Я до сих пор не мог привыкнуть к той одержимости, с которой они всегда это делали. Было в ней нечто такое, отчего всякий раз у меня по коже пробегали мурашки. Такое поведение уже не позволяло относить копателей к людям, даже страдающим тяжелым психическим заболеванием. Обуздать их в состоянии столь безудержной агрессии могли разве что их поводыри. Да и они поступали так лишь затем, чтобы направить ту агрессию в нужное русло, не давая ей растрачиваться понапрасну.