BRONZA - Ли Майерс

53 глава

На устроенном в честь премьеры банкете, плавно перешедшем в богемную вечеринку для избранных, Роджер иногда косился на него, приподняв озадаченно бровь, но вопросов никаких не задавал. Вокруг Томаса плавилась нехорошая аура.

Мрачнее тучи, Том показал официанту, что хочет еще вина. Это был пятый по счету бокал, но алкоголь не брал его. Как она посмела? Вопрос не находил ответа. Взяла и ушла, а он так и не узнал… Малыш? Чей он? Сердце непривычно ныло от обиды, засевшей там острой занозой. Да и подумаешь… Что ему в омуте ее черных глаз? Иностранка, старше его, к тому же замужем… Зачем она ему? Да любая будет в экстазе – помани только пальцем!

Огляделся по сторонам. Сумрачный взгляд Тома наткнулся на партнершу по фильму. Хелен, заигрывая с ним, кокетливо поправила прическу, всем своим видом давая понять, что не прочь продолжить банкет в другом месте. Он уже собрался подойти к ней, но зазвонил телефон. Мэган отчиталась за проделанную работу. Номер сняла, вещи его перевезла. «Хоть на эту женщину можно положиться…» – подумал Том, выслушав ее бодрый отчет. А Мэган спрашивала, нужно ли заказывать ужин для него в номер или он останется на вечеринке. Знала, босс тусовки не любил, считал их пустой тратой времени.

– Сейчас решу! – сказал он ей и оглядел присутствующих на вечеринке дам. Взгляд его снова задержался на Хелен. – Закажи ужин на двоих. Все мое любимое! И на сегодня ты свободна! – принял он решение.

– А кто будет? – как бы невзначай поинтересовалась Мэган, подумав сразу про ту иностранку. Услышав ответ, удивленно переспросила:

– Хелен?!

– А чем тебя не устраивает ее кандидатура? – спросил с нажимом Том.

Мэган благоразумно промолчала. По голосу, босс явно был не в духе.

– Да, забыл… – вспомнил Том, – закажи мне корзину роз, тех самых! – и отключил телефон.

Посмотрел на Хелен и вдруг отчетливо понял, что совсем не расположен провести остаток вечера в ее обществе. Уже сожалея о своем выборе, перезванивать Мэган не стал. Решил незаметно уйти и просто посидеть где-нибудь в баре. Поставил на стол недопитый бокал. Роджер, увидев, что тот уходит, увязался следом, провожать.

– Дольф, ты все… из-за той русской, да?! – облокотился он на Томаса.

– Роджер, отвали! – разозлился Том.

– Брось, старик… не злись! – отмахнулся Роджер. Он выпил, расслабился и, видимо, плохо представлял себе последствия приставания к человеку, который не в духе. – Тебе-то все равно, а она мать… Малыш совсем устал, я же видел. А маленькие дети рано ложатся спать! Понимаешь…

Маленькие дети! Том, еще секунду назад мечтавший заехать рыжему кулаком в ухо, уставился на Роджера с таким видом, будто получил от него откровение самого Иоанна-богослова. «Ну конечно, маленькие дети уже спят в это время! Она просто не могла остаться!» Плохое настроение тут же улетучилось.

– Роджер, я тебя обожаю! – в приливе благодарности Том схватил друга, оторвал от земли, несколько раз встряхнул и поставил обратно. – Ты там извинись за меня… Ну, сам знаешь… – попросил он, свистом подзывая такси. – Отель «Герцог Леопольд», пожалуйста, – сказал шоферу, плюхаясь на заднее сиденье машины.

Роджер хотел задумчиво почесать в затылке, но, ощутив на себе результат железных объятий Томаса, слегка поморщился.

– Медведь! Наверняка, сломал мне все ребра! – возвращаясь на вечеринку, ворчал он, впрочем, вполне благодушно.

Том стоял возле ее номера, прислушиваясь к тишине за дверью. Хотел постучать, но в последний момент передумал. У себя в номере огляделся. Не королевские апартаменты, конечно, зато рядом с ней. Заметил дверь, ведущую в соседний, ее номер. Здорово! В старых отелях почти всегда номера были смежными. Причесывая перед зеркалом чуть влажные после душа волосы, досадливо скривился. Он снова был в образе своего героя-вампира. Белая рубашка, черный костюм. Ночной хищник собрался на охоту. «Слишком откровенно. С претензией. Вряд ли она ждет тебя в своем номере в вечернем платье… – заметил он иронично своему отражению. – Да и ждет вряд ли…» Переоделся в джинсы. Рубашку застегнул только на последние две пуговицы. Сексуально. С чувственным намеком. Кто бы устоял!

– Томас?! – удивилась Инна, смущенно запахивая гостиничный халат, надетый поверх пижамы. Она собиралась поужинать и немного почитать перед сном.

– Я могу войти? – спросил он.

«Как же так… она уже смыла все воспоминания о нем…» – смотрела на него Инна. Войти не приглашала, боялась выбора, который он ей сейчас предложит. Внутри натянулась, зазвенев тонко, струна. Непонятно, что Том прочел в ее глазах, только шагнул вперед, ногой захлопнул за собой дверь.

Поцелуй был долгим до головокружения, до дрожи в коленях. И жизнь бы прервалась, перестань они целоваться. С трудом оторвавшись от ее губ, потянул Инну к двери, соединяющей оба номера. Распахнул.

– Мой номер. Прошу.

В старинных подсвечниках горели длинные свечи. На столе сервирован ужин для двоих.

– Подожди, Марк… – забеспокоилась Инна.

– Не волнуйся, мы оставим дверь открытой. Если он проснется – мы услышим! – успокоил ее Том. – Проходи! – и легонько подтолкнул вперед, лишая последней жалкой попытки, этой напрасной – «уйти или остаться» – борьбы.

В комнате витал аромат роз, но цветов нигде не было.

– Это сюрприз! – подмигнул он таинственно. Подошел к кровати, одним движением сбросил покрывало, подняв в воздух облако лепестков. Нежно-зеленые, кружась, они падали обратно на простыни. «Так вот откуда аромат роз!» – восхищенно ахнула Инна. Сюрприз ему удался.

– Иди ко мне! – позвал ее Том.

Она сделала шаг навстречу и, обжигая ей сердце, внутри лопнула туго натянутая струна. Воздух вдруг стал ощутимей. Время загустело, замедлив свою текучесть. Потолок уплыл, а стены разошлись, освобождая пространство.

Его руки, голос, шелк его кожи… Это его запах так кружит ей голову? Или аромат нефритовых лепестков, раздавленных их телами? Инна не любила его. Она это знала. Это было невозможно. И что-то в ней, вслушиваясь, как лопается короста, затянувшая глубокую рану, кричало и плакало от застаревшей, позабытой боли. Но снаружи… она сгорала в его объятиях, не в силах остановить это помешательство. Не в силах прекратить наслаждаться. Не в силах отказаться от этого сладкого безумия…

А страсть, целуясь их губами, снова и снова сплетала их тела в сладкой муке. Проникала в каждую клеточку. Сливалась с ними. Смешивала дыхание, кружила им головы, блестела бисеринами пота на коже, бесконечно дарила и тут же жадно отбирала мгновения счастья. И, наконец, обессиленных, оставила их лежать на кровати.

Немного погодя, Том спросил, не проголодалась ли она, своим вопросом напомнив Инне, что она так и не поужинала. От звука его голоса, вздрогнув, потекло время, вернулись объем и соразмерность пространства. В ночной тишине, на столе догорали свечи. В открытую дверь потянуло сквозняком, он задул дрожащее пламя. Комната погрузилась в темноту. Прижимаясь щекой к груди Томаса, она думала, что полежит вот так чуть-чуть, прислушиваясь к дремотно-размеренному биению его сердца, а потом уйдет к себе в номер. К сыну.(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});